Страница 5 из 6
Джокер неожиданно резко ударил Василия, но мальчишка был начеку. Поднырнул под правую руку и перекинул вложившегося в удар бандита через себя. Тот грохнулся, но тут же вскочил:
- Ладно, твоя взяла! Раздавай пайку! Глаза при этом злобно сверкнули.
Голодные худые мальчишки разгрызали мясо, колбасу, хот-доги, пили пиво! Впервые из камеры раздавался веселый детский смех.
После этого они не разговаривали, а в камере вырубили свет. Василий подозревал, что ему не простят подобной выходки и старался не спать. Но сон это такая коварная вещь, когда не хочешь, он способен сморить и богатыря. Мальчик погрузился в дрему, ему казалось, что он бежит по полю, а сзади извергается вулкан. Вот лава, все ближе и ближе, удушающий запах, вот он лижет ноги, Василий задыхается, невыносимо жжет. Мальчик проснулся, на лице сидел пахан, двое его подельников держали за руки и ноги, а третий, достав зажигалку, поднес пламя к босым пяткам подростка. Было очень больно, кроме того загорелась вата между пальцами, своего рода велосипед.
Напрягшись, Василий вырвал потную руку, ударил, пахана в пах. Тот вскрикнул. Нога подростка, врезала его подручному в переносицу. Тот отлетел.
Еще удар Василий выкарабкался. Джокер закричал: в камеру ворвались полицейские.
- Бейте его!
Уже знакомый капитан почувствовал запах паленого. Бросил взгляд на обгоревшие
босые ноги пацана.
- Его в карцер! А тебя Джокер предупреждаем, веди тихо! У нас тоже правила есть.
- Ну да ладно! Это просто дьявол какой-то! Уберите его от меня.
Василию надели наручники и поволокли. Прежде чем отправить в карцер капитан распорядился:
- Побрейте этого пацанчика! Ему тут долго придется сидеть.
Заломив руки подростка, отвели к парикмахеру. Он сопротивлялся, за что получил
несколько раз дубиной по голов и плечам. Голову пригнули и стали сбривать волосы.
Мальчику казалось, что с каждой прядью уходит частица его личности. Теперь ясно он арестант, зек
и никогда ему не быть свободным. Тупое лезвие царапало голову и набитую
дубинкой свежую шишку. Бритая голова показалась легкой, воздушной. Василия
подхватили под руки и отвели, то и дело, нанося удары дубинкой, по голове, голым плечам, в темный карцер.
Место не самое приятное, холодное, темное, да еще по колено воды и страшная
вонь. Мальчишка казалось, погрузился в прострацию. Ему мерещились кошмары и
злые грузы. Чтобы согреться, он бродил по воде, ощущая, как она давит на него.
Старался думать о чем-то приятном. Так прошло несколько долгих часов, ноги стали
неметь, хотелось прилечь и заснуть. К счастью для мальчика, Джокера в этот день
выпустили под подписку о невыезде. Уходя, он сказал капитану.
- Это пацанчик мне нравится. Может, отпустите и вы его, на воле мы его или
кокнем или он войдет в нашу банду.
- Если за ним ничего серьезного, то отпустим! У нас и так все камеры забиты.
Василия извлекли из карцера, и повели к судье. В синяках, и полуголый он
выглядел жалко, на босых ногах были покусы от крыс и ожоги, бритый череп из-за
светлых волос, кажется совсем оголенным в свежих шишечках.
Пожилой судья посмотрел в дело. Участие в уличных беспорядках, так малосущественная мелочь, сейчас бушуют многие города. Бросил взгляд на красивое детское лицо, не смотря на все побои, оно внушало жалость,
на рваные шорты и задал только один вопрос?
- Сколько тебе лет?
- Тринадцать! - Быстро соврал Василий.
- Вышвырните вон это малька. Такие как он только рады попасть в тюрьму.
Мальчика схватили за ухо, выволокли из зала. Во дворе его уже поджидало несколько отпущенных пацанов. Стоящие на улице полицейские словно
сорвавшись с цепи. Они обрушились на мальчиков и стали лупить дубинами. Те
бросились бежать, мелькая голыми ногами. Стало еще жарче градусов тридцать
шесть, асфальт раскалился. Мальчик испытывал боль, после холодной и затхлой воды карцера пятки особенно жгло. За поворотом Василия встретила мама. Еще молодая,
стройная женщина, увидев отдубашенного, наголо бритого сына, всплеснула руками:
- Что они сделали с тобой! Вот сволочи, я пожалуюсь генеральному прокурору.
- Не стоит! - Возразил Василий. Иначе будет хуже.
Мама погладила сыночка по головке, ее сынок казалось, стал худее, весь избитый, а бедные ножки, такие беззащитные ведь босой и искусанный.
- А ну я смажу тебя, нужно срочно лечить!
- Это мелочь мама! Особенно по сравнению с тем, что делается в мире.
- Для меня сын важнее всего мира. Так вместе с тобой я носила в утробе целую вселенную!