Немезида (ЛП)

— Достаточно, — кричит он громче, чем собирался.

Члены совета, наставники и инженеры — все замолкают. Некоторые выглядят пристыженными, потому что их отчитали, другие — потрясенными. Даже Рашиди, стоящий возле королевского трона, кажется удивленным. Привыкайте, хочется сказать Тарику. Я не позволю королевству моего отца обратиться в хаос.

— Все, что мы смогли выяснить сегодня — это то, что не сработает, — начинает он. — Скажите, что делают другие королевства? И клянусь, если кто-то из вас ещё раз заговорит вне очереди, я отправлю его в Хелф Бридж.

Ложь. Некоторые из присутствующих — Линготы, и распознают обман, но большинство мужчин и женщин в помещении воспринимают своего молодого короля всерьёз.

Сперва никто не поднимает руки. Но, в конце концов, кто-то всё-таки делает первый шаг. Это та женщина-ученый, которая выступала мгновеньем ранее. Она в возрасте, с жидкими седыми волосами, которые выглядывают из-под ее роскошного золотого головного убора, символизирующего высокий ранг в Лицее.

— Ваше Величество, могу я?

Он кивает.

— Прошу.

— По нашим данным в других королевствах нет наших методов добычи энергии. Там используют только огонь. Торговля с Вачуком по приобретению их древесины увеличилась, как вы можете предположить. Но вы ведь знаете, Ваше Величество, что Теория стремится к более высокому уровню жизни для своих граждан. Отказ от добычи энергии будет означать…

Рашиди фыркает.

— Его Величество прекрасно понимает серьезность ситуации, госпожа Раджа. Здесь вообще есть кто-нибудь, кто может предложить решение проблемы, вместо того чтобы повторять её снова и снова и тем ещё больше усугублять?

В этот раз собрание притихает, как Патра перед тем, как напасть.

— Что с Пелусией? — спрашивает Тарик. — Что вы можете сообщить о ней?

Северное королевство Пелусия упоминается редко. Некоторые утверждают, что земля, расположенная на краю большого океана, проклята. Другие, что жители там сошли с ума и прибегают к каннибализму, чтобы выжить. Из всего этого Тарик заключает, что никто толком не знает эту страну и что Пелусия, кажется, совершенно довольна сложившейся ситуацией.

— Из Пелусии нет никаких сообщений, Ваше Величество, — говорит Рашиди. — Боюсь, они сами по себе. Они ещё никогда не покупали спекторий.

Он потом ещё отдельно поговорит с Рашиди, потому что тот перед всем собранием объяснил ему общеизвестные факты, словно он еще не знал, что Пелусия держалась в стороне от остальных королевств.

— Да, но тогда какой вид энергии они используют?

Рашиди выглядит растерянным.

— Это не известно, Ваше Величество. У нас не было связи с этим королевством десятилетиями. Они слишком тесно связаны с Серубелем, чтобы мы могли заключить с ними доверительный союз.

Тарик качает головой.

— Тогда мы должны сами обратиться к ним. Выберите посла и отправьте караван к королю. Давайте посмотрим, как пелусианцы смогли выжить без спектория. Мы не должны принимать за чистую монету ничего, что не будет подтверждено одним из наших доверенных послов, — он опирается на локоть и мягко убирает умоляющую голову Патры с колен. — И так как мы, видимо, не можем найти способа обойтись без спектория, нужно постараться снова заполучить его. Отправьте также богатый караван в Серубель. Посмотрим, что потребуется, чтобы король Эрон снова начал торговать спекторием.

— Это вполне может быть больше, чем у нас есть, — бормочет Рашиди, что предназначено только для ушей Тарика.

— Мы соберёмся снова, когда послушаем наших послов. До тех пор продолжайте работать над решением, а не над проблемой. Мне очень неприятно из-за того, что самые яркие звезды королевства не придумали ничего, кроме творческих способов оскорблять друг друга.

Когда самые образованные подданные покидают тронный зал, Тарик обращается к Рашиди.

— Мои учёные совсем меня не впечатлили.

— Вы очень мудро положили конец их мелочной перебранке.

— А как моя идея отправить караваны во внешние королевства?

Рашиди вздыхает.

— Лучше предпринять хоть что-то, чем совсем ничего, Ваше Величество. Что вы собираетесь предложить королю Серубеля в обмен?

— Если чума продолжит свирепствовать? Все, что угодно.

11. СЕПОРА

Чат откусывает еще кусок змеи, словно это его долг или привычка засовывать в рот кусок за куском от той твари, к которой он питает отвращение. Он уже жаловался, что ненавидит змей и что предпочел бы попробовать Парани. Но Ролан ничего не захотел об этом слышать.

— Прежде чем съесть Парани, они должны высохнуть, — объясняет он. — Так их плавники становятся более хрустящими, тебе это понравится. Подожди ещё день или два, мой друг, и тогда у нас буде обед, как у самого короля Сокола.

Король Сокол? Последний раз, когда я о нем слышала, он был принцем Соколом. Его отец, король Воин Кноси передал ему бразды правления в столь юном возрасте? Зачем? В Серубеле корона переходит наследнику только после смерти. Мне приходит в голову мысль, какой серьезной ошибкой было бы доверить королевство Теория королю-мальчишке — особенно в свете тех планов, которые отец имеет на это королевство.

Чат вздыхает.

— Подвинь Парани поближе к огню. Тогда она высохнет быстрее.

Первое проницательное наблюдение, которое я за ним замечаю. Даже Ролан удивлен и зевая, хихикает.

— А знаешь, ты довольно гениален, когда голоден, — он ложится на меховую подстилку и подсовывает руку под голову, в качестве подушки. — Если хочешь, можешь подвинуть ее ближе.

— Это мой инстинкт выживания, — гордо говорит Чат, постукивая себя по лбу.

Он встает и подходит к связанной Парани, которая скрюченная лежит на боку. Я весь вечер наблюдала, как ей становится хуже. Если хочу, чтобы она выжила, то должна помочь ей в ближайшее время. Уже сейчас она задыхается, ее вдохи короткие и быстрые.

Чат хватает ее за плавник и бесцеремонно тащит к краю огня. Любому будет горячо сидеть так близко от огня. Между тем огонь разгорелся, языки пламени взвиваются в ночное небо. Со своего места я вижу, как вверх поднимается жар. Так же, как от раскаленных печей в кухнях моего замка. Парани пытается откатиться, издавая жуткий, пронзительный визг.

Чат снова хватает ее и тащит обратно.

— Может она быть все еще такой резвой, как думаешь, Ролан?

— Ты почти бросил ее в огонь, — скучающе отвечает Ролан. — Полагаю, что в этом случае, любой показал бы некоторую резвость.

Чат кривит губы в трубочку.

— Я вырою здесь яму, чтобы она больше не смогла откатиться.

Чат действительно гениален, когда голоден. Он роет ногами песок, чтобы сформировать небольшую впадину, как раз достаточно глубокую, чтобы вместить Парани.

Она там поджарится. Я думала, у меня будет весь день — или, по крайней мере, весь вечер, чтобы придумать, что делать. Чем я готова рискнуть. Пока Чат копает эту яму, я понимаю, что всё не так. Нужно действовать быстрее. Я потеряю преимущество дневного света, зато приобрету защуту покрова ночи.

Ролан снова зевает. Он достаточно умен, чтобы стоять на страже и не засыпать во время своей смены, но достаточно эгоистичен, чтобы поставить Чата дежурить первым. Учитывая то количество еды, что съел Чат, я надеюсь, он заснет спустя час после Ролана.

За этот час мне нужно о многом подумать. Придется пересмотреть свои текущие цели.

Вначале идея пойти в Теорию и смешаться с населением из низшего класса казалась простой. Больше всего я беспокоилась о добыче еды и воды в пути. Я знала, что есть риск встретиться с кем-то во время пути, и что этот кто-то мог оказаться недружелюбным. Но в начале моего путешествия мне казалось маловероятным, что эта опасность может стать реальностью. Особенно после того, как я провела все время в Необитаемой долине, не встретив ни единой души. Возможно, я была наивной.

Сейчас у меня нет ни еды, ни воды, я встретила враждебно настроенных людей и решила спасти потенциально опасное существо из плена. Мама не одобрила бы. Сказала бы, что рисковать собой и раскрытием своей личности ради животного — эгоистично, и что я не думаю об общем благе. И, конечно, была бы права.