Страница 190 из 197
— Если тебе нечего мне сказать, то, наверное, мне лучше уйти.
— Нет, постой, — дернулась вперед Маша. — Я не хочу тебя терять. Я очень тебя люблю, Насть. Правда, — в голубых глазах блеснули слезы, и Настя остановилась.
— Так любишь, что спала с моим мужем?
— Я его любила. Все эти годы.
— Все годы? Сколько лет, Маша? — бывшая подруга опустила глаза в пол. — До рождения Лекси?
— До вашего переезда в Москву, — у Насти в груди все заледенело. — Мы встретились в Милане. Он был там с группой своей той еще американской, которая распалась. А я с бизнесменом, уже не помню, как его звали. В общем, так получилось, что мы остановились в одном отеле. Пересеклись вечером в баре, когда мой вырубился напившись. Разговорились. Потом танцевать пошли. Ну и…
У Насти вдруг перед глазами все годы брака пролетели… моменты, когда она хотела уйти от мужа, а он в любви ей клялся. Когда места себе не находила после измены со Стасом, а он, оказывается, спал с Машей. Только ли с ней? Сколько еще таких же побывало в его постели?
— Подожди, — вдруг осознала, — То есть, когда я изливала тебе душу, рассказывая про изнасилование, ты слушала, зная, что после этого все равно будешь с ним?
Маша медленно кивнула.
— Почему? Почему ты просто мне не рассказала?
— Он бы меня бросил. А я любила его, Насть. Я и сейчас люблю, но не нужна ему. — из глаз Марии брызнули слезы, и она отвернулась к окну.
— Кто же ему нужен?
— Никто. Раньше ты нужна была. Когда деньги твоего отца его выручали. Потом Алексия родилась. Потом Speeds. Ему никто не нужен. Только деньги. Я думала, он обрадуется ребенку. Ты когда про развод сказала, я готова была от радости прыгать, что теперь и тебя обманывать не придется, и с ним наконец буду. Знаешь, как это тяжело делить любимого человека с другой?
— Могу себе представить, — холодно ответила Настя.
— Насть, прости. Я глупая была. — Машка обернулась, — А Стас. Он застукал нас неделю назад. Приехал ко мне и потребовал помочь. А мне терять больше нечего. Витя заставляет аборт делать, а я не могу. В общем, мы вынудили его продать Стасу акции. Он долго упирался и цену завысил, но Стас купил. Он и на Лекси теперь не будет предъявлять единоличных прав, потому что боится, что я расскажу о ребенке его внебрачном. А мне ведь ничего не нужно кроме него, Насть. — Машка зарыдала, закрывая лицо ладонями.
Девушка так изменилась. От подруги, которую знала Настя, и след простыл. Могла ли Настя ее осуждать? Наверное, нет. Осуждение — предел слабых. Но и простить, вероятно, не сможет. Если бы она ей рассказала раньше, Настя бы не потратила столько лет своей жизни на человека, которому никогда не была нужна. И уже давно была бы счастлива, не корчась в мучениях. Развернулась, чтобы выйти, потому что рядом с Машей находиться больше не могла. Но вдруг обернулась.
— Не делай аборт, Маш. Ребенок — это счастье. И ты еще обязательно будешь счастливой.
У Маши подбородок задрожал.
— Я не сделаю.
Настя кивнула и вышла. Спустилась в лифте и села в машину. Стас встретил девушку серьезным взглядом.
— Как ты? — протянул руку и крепко сжал её пальцы.
— Нормально. — было ли Насте больно? Обидно? Да. Её предали и лгали в лицо два человека, которых она считала самыми близкими. Но это не была та непреодолимая боль, которая могла бы накрыть с головой, не будь рядом Стаса. С ним почему-то все черное приобретало светло-серый оттенок и казалось, что нет больше ничего непреодолимого.
Парень нежно притянул девушку к себе за шею и прижался своим лбом к ее.
— Точно?
— Да. Ты со мной, а все остальное больше не имеет значения.
— Моя Настя, — проговорил и коснулся своими губами её.
— Твоя, Стас!
Всю ночь в гостиничном номере Стас не выпускал любимую из объятий. Казалось, они пытались наверстать все то время, которое пришлось провести порознь. Парень дарил и мучительно нежные ласки, и бросал Настю в страстные, полные порабощающей страсти ощущения. Целовал, ласкал губами, языком, исследовал пальцами каждую родинку и крошечный шрам на лопатке. Настя улетала и падала. Тонула и всплывала на поверхность, чтобы глотнуть воздуха и снова упасть на самое светлое дно. Туда, где были они вдвоем. Без запретов и осуждения. Без страхов и сомнений.
Утром Стас привез Настю на работу и долго целовал у парадного входа, не желая отпускать не выспавшуюся, но счастливую девушку.
— Давай я помогу чем смогу. — предложил, убирая выбившийся локон шелковистых волос за ушко. Любимая выглядела такой милой в утреннем свете. Так чертовски приятно было осознавать, что причиной её сонного взгляда был именно он.
— Ты разбираешься в экономике?
— Ни капли!
— Тогда ты будешь только отвлекать!
— Чем же?
— Своим видом.