Страница 21 из 22
— Что происходит, Джоли? — Потому что он знал, что-то не так. Она выглядела чертовски нервной, а ему это не нравилось. Как и его волку.
— Я беременна.
Как и в прошлый раз, эти два маленьких слова потрясли его до глубины души. Но на этот раз абсолютное счастье, которого он никогда не знал, затопило его душу. Подняв руки, которые заметно дрожали, он нежно обхватил ее лицо, прежде чем его губы накрыли ее поцелуем чистого благоговения.
— У тебя будет ребенок от меня? — Он спросил с благоговением.
— На этот раз он может быть не твой, — холодно сказала она.
Если бы Джоли хотела задеть за живое, ей это удалось. Рис отшатнулся, словно от физического удара. По правде говоря, ее слова ранили хуже, чем любой удар, который он когда-либо получал и пронзал глубже ножа. Это было похоже на то, чтобы переживать прошлое снова и снова.
— Нет, — прорычал он и покачал головой, отказываясь верить ей. — Он мой. Мой ребенок.
Но если это не так…
Каждый нейрон и синапс в его мозгу бездействовали. Его рациональный ум отрекся от престола. Цивилизованный внешний лоск был сорван. Волк взял верх, и Рис стал существом управляемый необузданной эмоцией боли и ярости. Он был на сто процентов первобытным альфа-самцом, запертым в режиме самосохранения. Его рефлексы «бей или беги» вступили на полную мощь.
Ее пепельное лицо уверяло его, что побег был единственным вариантом.
Не говоря ни слова, он вошел в лифт и ударил кулаком по кнопке вниз. Он мог слышать, как Джоли зовет его по имени, но не осмелился смотреть на нее. Не сейчас. Его волк был слишком нестабилен. Слишком опасно находиться рядом с ней. Он должен был убраться отсюда. Должен найти какое-то еще место, чтобы выплеснуть свою ярость, место, чтобы наедине зализать раны.
Двери закрылись, и в неистовом движении он сорвал с себя одежду. Ярость разразилась внутри него, как вулкан. Его темная, дикая сторона, которую ему удавалось скрывать более десяти лет, вырвалась на поверхность… и он отпустил ее.
Когда двери открылись, его волк пронесся через парковку и направился прямо к выходу. Оказавшись на улице, инстинкт привел его в Центральный парк, где он сорвался на бег. Игнорируя дорогу, он пересек лесистую местность, где была размытая тропа, перепрыгивая через препятствия и мчась вокруг деревьев на бешеной скорости.
Звук лап, ударяющихся о землю, приобрел ритм слов, застрявших на повторе в его голове. Не мой, не мой, не мой. Волк подтолкнул себя к абсолютному пределу, сердце колотилось в груди, легкие перекачивали воздух как сильфон, кровь ревела в ушах в таком же припеве. Не мой, не мой, не мой.
Нуждаясь в освобождении ярости внутри, он запрокинул голову и взвыл к навесу деревьев над головой, прежде чем рухнул на землю, задыхаясь, бурля массой ярости. Рису нужно было мыслить рационально, а это было невозможно в животном состоянии. Выдохшийся и истощенный, он перешел в человеческую форму и лег там голый, хватая ртом воздух.
— Не мой, — он действительно задыхался, когда его мозг начал медленно перезагружаться. — Не мой, черт возьми. — Это был тот же кошмар снова и снова, только на этот раз было хуже. Потому что тут был шанс, что ребенок может быть его. И этот шанс не оставил ему абсолютно никакого выбора. Будь проклят Рис, если снова отвернется от своего ребенка.
Но если он не от него…
Возможность была слишком болезненной, чтобы даже думать о ней, но он все равно заставил себя сделать это. Потому что альтернативой было потерять Джоли на этот раз навсегда. Возвращение к мрачному аду существования без нее не было вариантом. Неважно чего бы это ему стоило, неважно, как чертовски это ранило, он не подведет свою пару во второй раз.
Он любил Джоли достаточно, чтоб смочь принять ее ребенка как своего собственного, независимо от того, кто был отцом. Рис усыновит ребенка и будет растить его как своего, как это сделал его собственный отец с ним и Дейном. Безграничная любовь, которую Дуглас подарил им, спасла Риса от ранней смерти на улицах. Пришло время отплатить.
Он принял решение, чувство покоя захлестнуло его, последние остатки гнева иссякли при правильности его решения. Изменившись обратно в волчью форму, он вернулся через парк, более чем немного потрясенный тем, как далеко убежал. Стремясь вернуться к Джоли, он мчался, как угорелый.
Очевидно, она ожидала, что он поведет себя так же, как в последний раз, так как отправила Брайса на ночь. В свете того, как он отреагировал, это было мудрое решение. Хотя его уход, не сказав ни слова, был чертовски глуп. Он бы ни капли не удивился, если бы Джоли собрала вещи и ушла.
Эта мысль подстегнула его, а он не мог вернуться в пентхаус достаточно быстро.
Джоли была паникующим клубком нервов внутри и дрожащим беспорядком снаружи. Она непрерывно мерила шагами пол с тех пор, как Рис ушел. Она знала, что колкость причинит ему боль, но Боже, она понятия не имела, насколько. Боль, которую она увидела в его глазах и на красивом лице, будет преследовать ее до последнего вздоха.
Он был полностью опустошен.
Как и она. Джоли не знала, как Рис отреагирует на ее беременность, поэтому подготовилась к худшему. Но абсолютная радость, которую он проявил, стала полной неожиданностью. Это также разозлило ее, потому что так, он должен был отреагировать в первый раз. Поэтому она набросилась на него с ложью.
Большая ошибка. Потому что, ранив его только навредила себе. Она почувствовала его боль, как будто она была ее собственная. Та же боль, что он чувствовал, когда не верил, что Брайс был его. А потом он просто отключился. Его глаза полностью опустели, как будто кто-то щелкнул выключателем и выключил его, как игрушку.
Доля секунды и они засветились жутким светом, а выражение его лица было, мягко говоря, ужасающим. Рис просто оставил ее там одну, и она боялась, что он не вернется. На этот раз он ушел от нее. Хотя его действия были оправданы. Джоли не могла винить его за то, что он ушел.
Потому что на этот раз это было именно то, что она заслужила.
Лифт зазвенел, и она резко обернулась, почувствовав головокружение от облегчения, когда двери открылись. Массивный черный волк вышел и понюхал воздух, его глаза сосредоточились на ней и заставили замереть Джоли на месте. Она никогда не боялась его волка, и не боялась сейчас. В конце концов, это великолепное создание было мужчиной, которого она любила.
Он подошел к ней, и она опустилась на колени на пол, непроизвольно приняв покорную позу. Осмысленный взгляд бирюзовых глаз удерживал ее, и слеза скатилась по ее щеке, когда он потерся о нее мордой. Она протянула руку, чтобы погладить его шелковистый мех, стройные мышцы дрожали под ее прикосновением, когда он слизал слезу.
Джоли обхватила обеими руками его мускулистое туловище и уткнулась лицом в мех.
— Господи, Рис, тебя не было несколько часов, — сказала она испуганно. — Я думала, ты меня бросил. — Она почувствовала, как он изменился, и мгновение спустя две сильные руки обвились вокруг нее, чтобы сильно сжать. Ничто никогда не ощущалось так хорошо.
— Клянусь, я всегда буду возвращаться к тебе, Джоли. Всегда, — хрипло поклялся он.
Немного ослабив хватку, она отклонилась назад и посмотрела на него. Рис выглядел так, будто прошел через ад, но яростная решимость в его выражении заставила ее дрожать, как лист. Она хорошо знала этот взгляд. Он принял решение, и ничего из того, что бы она сказала или сделала, не заставило его теперь поменять мнение. Это будет либо очень хорошо, либо очень, очень плохо.
Будучи очень напуганной, она спросила:
— С тобой все в порядке?
Рис казался совершенно спокойным. Он не казался расстроенным ни в малейшей степени, что чертовски смутило ее и оставило задаваться вопросом, почему. Он очень удивил ее, когда погладил ее щеку и ответил:
— Сейчас да.
Взгляд этих бирюзовых глаз удерживал ее с интенсивностью, которую она чувствовала глубоко в сердцевине. У нее перехватило дыхание от любви, сияющей в них. Когда он, казалось, был счастлив просто сидеть и смотреть на нее, она спросила: