Kiss the rain

– Лечебница для наркоманов, немного психушка, – улыбаюсь, притягивая ее к себе. – Пойдем, не бойся. Тебя никто не обидит. Веришь? – смотрю ей в глаза, в ожидании ответа.

– Понимаю, что не стоит. Но, представь, какое дело… верю, – ничуть не улыбаясь, с серьезным выражением лица отвечает она.

– Я так и думал, – хмыкаю и тяну ее за собой. На проходной, как и следовало того ожидать, нас встречает хмурый охранник.

– Пропуск, – хриплым голосом говорит мужчина.

– Вот, – подаю ему документ.

– Проходи, гонщик, – пожимает он мне руку, словно старому знакомому. Да я и есть его старый знакомый. За два года бесконечных визитов сюда.

Зайдя во двор учреждения, мы идем вдоль длинной аллеи, находящейся в тени раскидистых веток деревьев. Тори молча следует за мной, не переставая вертеть головой по сторонам, как болванчик. У входа в главный корпус нас встречает старшая сестра.

– Привет, Лукас, – улыбается девушка, посматривая на Тори заинтересованным взглядом.

– Привет, Даша, – приобнимаю ее и целую в щеку. Не хочется лишний раз давать Тори повод нервничать, но с Дашкой у меня есть кое-какое прошлое. – Булочку приведешь? – спрашиваю ее, пресекая лишние расспросы.

– Конечно, на ваше место? – улыбается девушка, проводя пальцем по моей груди. Ух, а это что-то новенькое. Решила показать Тори, что имеет на меня какие-то планы? Ох, лучше бы не делать ей этого.

– Ага, – киваю головой, притягивая к себе за руку Тори.

– Эх, ее выпишут скоро, и забудет к нам дорогу великий гонщик, – театрально вздыхает Даша, исчезая в проеме двери.

Не обращая внимания на последнюю реплику, тяну Тори на внутренний дворик. Обогнув здание, мы попадаем в небольшой парк, служащий для постояльцев местом прогулок. Тори все так же молча следует за мной. Явно испугана и растеряна.

– Можешь начинать спрашивать, – улыбаюсь ей, расстилая захваченное с собой одеяло возле раскидистого дуба.

– Я пока не знаю, хочу ли знать ответы, – хмурится она, присаживаясь на краешек пледа. – Может, это слишком личное для меня.

– Окей, но знай, что я открыт для диалога. И, честно говоря, делаю это впервые, – расставив еду, присаживаюсь рядом с ней.

– Почему? – спрашивает Тори. А я, подняв на нее глаза, буквально дурею от внезапной близости. От вида ее приоткрытых губ между ног все каменеет. Она сидит непростительно близко от меня.

– Манишь ты меня, Тори, – голос мой хрипит, а воображение вовсю рисует картины, одну пошлее другой. И ее сочные губы играют главную роль в моей фантазии.

– Это хорошо или плохо? – шепчет она. Я приближаюсь к ней так близко, что кончики наших носов соприкасаются.

– Это от тебя зависит, девочка, – подмигиваю, защищаясь очередной улыбочкой идиота.

Тори заливается краской и, отмахнувшись от меня, усаживается на край одеяла. Достав свои рисовальные принадлежности, озирается по сторонам.

– Красиво тут, и реку нашу видно, – задумчиво произносит она, заплетая волосы в косу.

– Да, удивительный островок красоты среди серости и уродства сумасшествия, – хмыкаю я и, повернув голову, вижу подходящую к нам сестренку в сопровождении медсестры.

– Лукас! – увидев меня, грустные глаза Киры озаряются радостью, и она срывается на бег. Подскакиваю с места и заключаю ее в объятия. Теперь в моей улыбке нет ни капли фальши или показухи. Для этой девчонки мое сердце открыто на аспашку двадцать четыре часа в сутки.

– Привет, Булочка, – целую ее в щечку, приподнимая на руки. Черт, она еще больше здесь исхудала. Легкая, как перышко.

– Почему не предупредил, что приедешь? – смеется Кира.

– У меня для тебя сюрприз, – шепчу ей и тяну на себя в сторону притихшей Тори.

– Лукас, у вас полчаса, извини, больше не могу, – говорит Даша и разворачивается обратно к зданию больницы.

– Я понял, не переживай, Даш, верну к положенному времени, – киваю девушке.

– Пойдем,– улыбаюсь Кире и подвожу к расстеленному одеялу, где, склонившись над листком бумаги, что-то сосредоточенно рисует Тори.

– Тори, это Кира, моя сестренка. Кира, это Тори, моя подруга, – Тори поднимает глаза и несколько секунд проходится изучающим взглядом по сестре.

– Привет, – ее губы растягиваются в улыбке и, поднявшись на ноги, она подходит к Кире и заключает ее в объятия.

– Привет, – смеется Кира, посматривая на меня.

– Какая ты красивая, – улыбается сестренка, дотрагиваясь до длинной косы Тори.

– Ты тоже, – вторит ее Тори. Ну, все, от этих сладостей мне не по себе.

– Девчонки, давайте поедим, я голоден, как волк, – присаживаюсь на одеяло и подзываю их к себе.

Кира, увидев ведро ее любимых куриных ножек, с горящими глазами накидывается на еду. Тори же берет небольшую порцию картофеля и, запивая колой, с интересом наблюдает за сестренкой.

– Что-то не так? – в очередной раз набив полный рот едой, спрашивает Кира у Тори.

– Ой, прости, – виновато улыбается она. – Впервые в жизни вижу такую стройную девушку…

– Да, у меня ускоренный обмен веществ, – поняв, о чем речь, перебивает ее Кира. – Ем, как слон, и никогда не толстею. А здесь, на больничных харчах, особо не наешься. Вот Лукас периодически балует меня запрещенной пищей, – улыбается она, посматривая на меня.

– Давно ты тут? – спрашивает Тори, а я, сидя за спиной у Киры, кидаю подруге хмурый взгляд. Черт, забыл предупредить ее, чтобы поменьше спрашивала у сестры. Хотел сам все рассказать, когда наедине будем.

– Десять месяцев. Меня скоро выписывают, – бодрым голосом отвечает Кира, ничуть не смутившись от вопроса Тори.

– Итак, ты влюблена в моего брата? – тут же переходит она в наступление. Что ж, узнаю сестренку.

– Нет, – отрицательно качает головой Тори, отставляя упаковку картофеля.

– Да, – говорю я, вгоняя ее в краску. Ничего не могу с собой поделать, нравится мне смущать ее. – Она постоянно меня рисует, – довольно улыбаюсь, когда Кира поворачивается ко мне лицом.

– Лукас да Силва! Ты задница! – возмущается Тори, нахохлившись, словно воробушек, и обиженно утыкается носом в свои листки.

– Смотри, какая она! – хохочу еще больше, обращаясь к Кире. – Как можно не влюбиться в эту девчонку?!

– Лукас, ты совершенно не умеешь ухаживать за девушками, – хмурится Булочка и, отставив еду в сторону, подается к Тори.

– Тори, не обращай внимания. Мой брат – придурок еще тот, но в душе он добрый, – присаживается она рядом с ней и с интересом заглядывает в рисунок Тори.

– Начинаю сомневаться, – хмыкает Тори, а Кира, увидев нарисованное, от удивления вздергивает бровями.

– Тори будет рисовать тебя, – поясняю сестре с самодовольной улыбкой на губах. Будто бы не Тори, а я – талантливый художник.

– Очень красиво, – восклицает сестра, прижимая ладонь ко рту. А затем переводит ошарашенный взгляд на Вику.

– Помнишь мою идею с тату? – спрашиваю сестру и, дождавшись ответного кивка, продолжаю. – Попросил Вику эскиз сделать. Она обалденная художница.

– Здорово, и как мне сесть? – Кира начинает ерзать на месте, крайне возбужденная от такой перспективы.

– Сиди, как сидишь. Расслабленно. Не обращай на меня внимания. Будем болтать, а я буду рисовать, – не прекращая водить карандашом по листку бумаги, с улыбкой на лице говорит Тори.

– Хорошо, так я умею, – пожимает плечами Кира, щурясь от вышедшего из-за туч солнышка. В кармане вибрирует телефон. Вытянув его, вижу на экране высвеченное имя друга.

– Черт, я сейчас, девочки, – подрываюсь с места, как ошпаренный, и отойдя в сторону, спешу ответить.

– Hola! – слышу в трубке радостный голос Марко.

– Привет, братишка!

– Ты куда пропал? Я три дня не могу дозвониться до тебя! – слышу нотки истерики в его голосе. Похоже, и правда, дело серьезное.

– Были небольшие проблемы с телефоном. Что там у тебя?

– Лукас, полная хрень творится. Ты мне нужен срочно! Ты понимаешь, что отборочный заезд уже через месяц, а у тебя болид не обкатан, не настроен под тебя!