Наемник

Расстраивать божество, тем более столь свирепое и кровожадное — в высшей степени недальновидно даже для такого законченного атеиста, как я. Пришлось действовать.

Для начала постарался достать прямым выпадом в шею ирбренца, только что повалившего моего правого соседа по строю. Получилось. В лицо брызнуло кровью, а противник стал с хрипом оседать на пол. Тут очень вовремя в дело вступил Гест, который, ударив поверх моего плеча, вогнал острие алебарды в горло тому самому мордатому командиру в дорогом панцире, внезапно оказавшемуся уже в первой линии атакующих. На этом, собственно, всё и закончилось. Волна нападающих схлынула, рассыпавшись кровавыми брызгами, а "мертвецы", один за другим подымающиеся с первого этажа, приступили к планомерной зачистке, деловито дорезая прячущихся по углам или пытающихся сдаваться ирбренцев.

Пока мы добивали остатки гарнизона в казарме, второй взвод занял третий и четвертый этажи, а также крышу, установив, таким образом, полный контроль над башней, о чем мне и доложил, зажимая рану в плече, забрызганный кровью сержант, когда я добрался-таки до караулки. Первый взвод к этому времени захватил Сигнальную башню. Там вообще все прошло куда легче и быстрее — ирбренцы просто не успели заблокировать вход, ведущий на стену. Когда же наши штурмовики ворвались внутрь, горожане быстренько слиняли — частично по лестнице, а в основном по стене к следующей, Шерстяной, башне. Гарнизон Свиной, наверное, поступил бы так же, но им фатально не повезло: путь вниз перекрыл мой резервный взвод, а второго выхода на стену хозяйственные бюргеры лишили себя сами, загодя завалив его каким-то барахлом. Такое вот свинство.

Выяснив всё это и приняв доклады от взводных, я не сдержал довольной ухмылки:

— Поздравляю, парни! Теперь город наш!

Глава LVIII

Тут надо бы пояснить один неочевидный момент. Обычно захват участка стены с несколькими башнями еще не означает падения города. Ведь, как правило, имеется и внутреннее кольцо стен. В особо тяжелых случаях крепость делится на сектора радиальными валами, а в центре располагается мощная цитадель, брать такие — сплошное мучение. Но Ирбренд — особый случай.

Город появился сравнительно недавно — около пяти веков назад в тогда еще независимом королевстве Танарис. Образованию и последующему процветанию сего мегаполиса поспособствовали два объективных обстоятельства: во-первых, выше Ирбренда Ороль становится несудоходным, во-вторых, именно в этом месте вплотную к реке подходит Северный тракт. Таким образом, будущий вольный город возник как пункт перевалки товаров с речных барок на повозки и обратно — классическая транзитная торговля. А поскольку неподалеку пролегала граница с Виннердом, то для защиты торговли очень скоро понадобилось возвести укрепленный замок. У стен замка на бойком перекрестке быстро вырос посад, затем образовался постоянно действующий рынок, потом ежегодная ярмарка, ну и пошло-поехало.

Лет 50 назад быстро развивающийся Ирбренд перегнал по численности населения Ландхейм, став крупнейшим городом Танариса. Естественно, такой лакомый кусок, да еще и находящийся в опасной близости от границы, не мог оставаться беззащитным. У Ирбренда имелась вполне приличная крепостная стена, окружавшая так называемый "старый город", и земляной вал с частоколом и рвом, защищавший "нижний город", то есть посад, выросший под стенами старого. В целом стандартный оборонительный набор, характерный для большинства городов империи и Северной лиги. Но в последние несколько лет вся эта сложившаяся за века система полетела к чертям.

Имперским спонсорам, организовавшим превращение Ирбренада в вольный город, помимо прочего, нужен был мощный опорный пункт на северных рубежах империи, способный служить базой для крупномасштабных военных операций как против ближайших королевств Лиги, так и против излишне своевольных герцогов. Потому вполне логично, что перестройка крепости началась едва ли не раньше, чем просохли чернила на статуте, определявшем порядок отношений ирбренцев со своими новыми покровителями.

Возведенный всего за несколько лет внешний оборонительный пояс Ирбренда по мощи и протяженности превзошел укрепления танарисской столицы. Капитальная каменная стена, усиленная многочисленными башнями, прошла приблизительно по той линии, где ранее располагался частокол, надежно прикрыв рабочие кварталы и складские окраины от любых внешних посягательств, а заодно обеспечив достаточно защищенного пространства для комфортного размещения армии средних размеров, что и было наглядно продемонстрированно Этельгейру во время последней войны.

Но всё на свете имеет свою цену. За невиданную скорость строительства пришлось заплатить отказом от укреплений, доставшихся в наследство от предков. Стены "старого города" были разобраны, а полученный камень использован при сооружений новых бастионов. Такое решение позволило серьезно сэкономить как время, так и деньги (последнее обстоятельство имело немаловажное значение для представителей империи, субсидировавших всё это капитальное строительство, да и в магистрате наверняка кто-то неплохо погрел руки), но оставило город без тыловой линии обороны. Теперь настала пора платить за ошибки прошлого.

Хотя теоретически ирбренцы еще могут исправить положение контратакой. Точнее, могут попытаться. Сколько у них войск, доподлинно не знал даже Бенно, но то, что их больше, чем нас, было известно всем.

Ирбренд в случае войны выставлял 1000 солдат муниципальной милиции — это число было прописано в статуте вольного города и именно столько комплектов снаряжения хранилось в городском арсенале. Понятно, что в случае крайней нужды, как вот теперь, например, можно было поставить в строй и больше. В крепости наверняка имелось несколько сотен наемников как из числа недобитых нами "волков", так и служащих всевозможных мелких ЧОПов, подвизавшихся на охране купеческих караванов и лабазов. Эти последние, конечно, не чета настоящим солдатам, но все же худо-бедно помнят с какой стороны следует браться за меч. А еще имеется городская стража, ну и, конечно же, всевозможные добровольцы из самых разных слоев местного урбанистического общества. Вот эти вот волонтеры как раз и не позволяли определить численность гарнизона с мало-мальски приемлемой точностью. Собственно, это и не требовалось, так как боевая ценность такого третьесортного пушечного мяса была околонулевая, если не вообще отрицательная.

Реальную угрозу для нас могли представлять наемники, особенно если местные полководцы догадались организовать из них более-менее однородные роты. Нам такие сводные отряды, естественно, не ровня, но если навалятся трое на одного, то появляются варианты… На почетном втором месте по опасности числились представители ирбренской милиции. Несмотря на то, что формально эти типчики ничем не отличаются от герцогского ополчения, которое по всеобщему мнению способно только носить и копать, разница все же есть и довольно существенная.

Во-первых, в милицию записывают на 5 лет, соответственно, на ежегодный сбор призывают одних и тех же людей, что позволяет постепенно привить им кое-какие полезные навыки. Во-вторых, сборы длятся не одну терцию, а целых две. В третьих, город все же осознает полезность собственных вооруженных сил и даже немножко гордится своей мини-армией. Как следствие, по мере сил старается ее оснастить и вооружить. Так что если герцогским селюкам вручают лишь дрянную пику да форменный слюнявчик, то бюргерам достаются стеганка, неплохая алебарда и каска, либо большой щит и фальшион опять же в комплекте с каской и стеганкой. К тому же многие "воины" докупают себе оружие и доспехи за свой счет — законом и обычаями это не возбраняется, а поскольку основной костяк личного состава милиции это младшие сыновья преуспевающих лавочников и купцов средней руки, то необходимые денежные средства у них есть. Кстати, о средствах: в отличие от герцогских горемык, горожане за службу под знаменами получают денюжку — не ахти какую, но всё же. Правильному отношению к службе весьма способствует. Ну и last but not least[17] здесь и сейчас милиция сражается не за какие-то абстрактные понятия типа имперского величия и высшей справедливости, а за свой родной город, за дома и семьи, за сисястую дочку соседа-трактирщика и за папашину скобяную лавку.

17

Последнее по порядку, но не по важности.