Сердце ночи

Так. Стоп! А кто сказал, что она, Анжелика, должна разбираться? Кто она тут? Какое вообще отношение имеет к происходящему? А никакого не имеет! Не имеет, и участвовать в этой вакханалии не намерена! Очевидно ведь, что дело далеко зашло, что никакая это не прогулка по тайге, а что-то куда более серьезное. Нет, она не подписывалась на то, чтобы шастать по лесу с сумасшедшей и убийцей! Пусть уж как-нибудь без нее узнают правду.

– Рыжая, ты куда это? – Леший попытался дернуть ее за рукав. Пришлось снова от него отмахнуться. Крыс на Анжеликином плече запищал угрожающе. Защитник.

– Отвали! – Оборачиваться она не стала, потому что нечего время на ерунду тратить. Нужно вот прямо сейчас расставить все точки над «i». – Значит, так! – становиться на линию огня между Эльзой и егерем было страшновато, но Анжелика себя заставила. – Я не знаю, кто тут с чем разбирается и кто кого убил. – Егерь дернулся, словно от пощечины, а Эльза вздрогнула. Выглядела она скверно, как после тяжелой болезни. – Но лично меня это не касается. Лично я увидела достаточно, чтобы понять самое главное.

– И что же для тебя главное, деточка? – старушка на месте не усидела, тоже подтянулась. Собачонка ее кудлатая скакнула следом, и Эльзина кошка зыркнула на нее недобрым взглядом. – Что ты поняла?

А, пожалуй, с бабулечкой объясниться будет проще всего, потому что бабулечка хоть и в теме, но все равно чужая!

– А поняла я, баба Маланья, что собрал нас тут богатый извращенец, чтобы ставить какие-то психологические эксперименты.

– Психологические?.. – Леший пнул дохлую ворону, и Анжелику затошнило. – Точно психологические? Потому что в книжках по психологии я не видел, чтобы крепких мужиков, – он кивнул на егеря, – сначала в воздух поднимало, а потом еще и об сарай шарахало.

– Плевать! Это, дружочек, не наши с тобой проблемы! – Ох, не надо было этого говорить, потому что Леший приосанился и вроде как обрадовался, что она их объединила в каких-то несуществующих «мы». – Швыряется она мужиками, ну и славненько! Ну и пусть себе швыряется, а я домой!

– Ты тоже. – Леший не улыбался и камерой своей в Анжелику не целился, а все равно захотелось его ударить.

– Что – я тоже? – а может, еще не поздно врезать, чтобы угомонился и не говорил ерунды?

– Ты тоже так умеешь. Швыряться. Только не мужиками, а целыми маршрутками. Не верите? – Он обвел взглядом присутствующих. – Если не верите, так я вам могу показать. У меня все задокументировано.

– Чушь! – Анжелика мотнула головой, и голова предательски закружилась. – Бред сивой кобылы!

– И ты рыжая. Вы все тут рыжие!

– Ну и что?! – Тоже еще аргумент! Мало ли у кого какой цвет волос!

– Пока не знаю, но что-то это точно значит.

– Это значит, что ты кретин! – получилось неубедительно, без огонька. – Рыжие мы или серо-буро-малиновые, это не важно! Вообще все вот это, – она обвела взглядом разгромленный двор бабы Маланьи, – не имеет никакого значения!

– Имеет, – неожиданно твердо и решительно сказала Марфа. Ишь ты, и голос прорезался! – Мы его видели. Мы все его видели.

Спросить бы, кого, но Анжелика не стала. В груди вдруг стало пусто и холодно. И в голове загудел набат. Черный человек в птичьей маске, хозяин Черной Погони. Тот самый, которого вроде как нет, но он все равно вроде как есть. И Погоня его чертова есть. А хотелось бы, чтобы не было. Но изрезанные осколками ладони саднят не просто так. Все было. И чудище из беснующихся птиц, и его хозяин. И они, как три дуры, стекло подпирали, чудище держали. Ну, так это еще один весомый аргумент, чтобы валить отсюда как можно быстрее и как можно дальше!

– Не выйдет. – Марфа смотрела ей в глаза и словно бы читала мысли. – Я его видела раньше. Все мы видели. Да? – спросила и посмотрела на Эльзу.

Анжелика тоже посмотрела. Ответ был очевиден. Эльзе в покер играть нельзя, у нее все написано на лице. Видела! И, пожалуй, не один раз, а куда как чаще. Потому вот так сейчас позеленела, пальцы сцепила в замок, зубы тоже сжала. Наверное, чтобы не клацали от страха. Анжелика ее понимала и даже не осуждала, она бы и сама позеленела. А может, и уже…

– Вы о чем сейчас, а? – снова сунулся Леший.

– Они, мальчик, о том, кто вас всех сюда позвал, – проскрипела старушка и погладила свою собачонку.

– Ошибаетесь, уважаемая. – За душевной беседой они и не заметили завхоза Михалыча. А он возьми да и появись с одной из тех папочек, с которыми так любил ходить адвокат Никопольский. – Мы здесь по воле другого, совершенно реального человека, – сказал и папочкой взмахнул.

– И какого человека, позвольте полюбопытствовать? – тут же спросила Анжелика. Вдруг да и удастся выяснить имечко. Нужно ж знать, к кому обращаться за расторжением контракта.

– Имя мне неизвестно, – сказал завхоз и прижал папочку к пузу. – То есть имен в договоре несколько, но я почти уверен, что того самого, – он поднял вверх указательный палец, – здесь нет.

– А на нет и суда нет! Отчаливаем! – Анжелика погладила Крыса по холке, и тот благодарно пощекотал ее щеку усами.

– Пока нет, но очень даже может случиться. – Во взгляде завхоза Михалыча плескалась вселенская тоска.

– Может, – поддакнул Леший. – Я изучил тот текст, что мелким шрифтом. Там много всего интересного.

Анжелика тоже изучила. Не дура ж она, честное слово! Неудачный брак ее кое-чему научил. Только вот получается, что она второй раз села в одну и ту же лужу, стала рабой договора, попала из огня да в полымя.

– Господин Никопольский предвидел подобную ситуацию. – Завхоз утер носовым платком вспотевший лоб. – Или, скорее всего, не он, а тот, на кого он работает. Поэтому просил напомнить тем, кто передумает, что их ждет в случае отказа от экспедиции.

За всех Анжелика не сказала бы, а вот лично ее ждал полный финансовый крах и долговая яма. У Лешего, похоже, перспективы тоже были безрадостные.

Марфа? Марфа пойдет за своим бородатым хоть на край света. Это и безо всяких договоров понятно.

Эльза? Эта тоже попрется к черту на кулички, по глазам видно. Но у нее хотя бы есть веский повод для риска. Да и вообще она безбашенная.

Никита? С этим пока не все понятно. Видно, что за Эльзой он присматривает. Но какого рода этот присмотр? Дружеский интерес или профессиональный?

Архип? Тут тоже не ясно. Этот может и не из корыстных побуждений, этот может быть идейный. Идейный такой убийца…

Завхоз?

– А что насчет вас, Семен Михалыч? – она так и спросила. Должны же они знать правду.

– А что насчет меня? – Он не удивился, словно был готов к такому вопросу.

– Вы уходите или остаетесь? У вас там в договоре тоже есть пункты мелким шрифтом?

– Есть. – Завхоз кивнул, рассеянным жестом погладил папочку. – Но я остаюсь не по этой причине.

– А по какой? – Ей и в самом деле было интересно, что может удержать здесь этого заурядного человечка.

– Мне, знаете ли, терять нечего, – ответил он просто.

– А деньги? Деньги потерять не боитесь?

– Деньги? – Он улыбнулся, снова погладил папочку. – Я, уважаемая Анжелика, себя потерять боюсь. У меня обстоятельства… – И не договорил, отвернулся.

– Обстоятельства непреодолимой силы, – пробормотал Леший, а потом вдруг добавил совершенно незнакомым, серьезным тоном: – А ведь, похоже, у нас тут у всех обстоятельства непреодолимой силы. Вот у меня, например, канал на Ютьюбе чуть не загнулся. Был такой годный канал. Подписчики, фанаты, поклонницы…

Анжелика фыркнула: какие еще поклонницы у этого патлатого!

– А потом бац – и словно диверсия какая-то! Словно бы кто-то целенаправленно меня уничтожал, доводил до ручки. – Он зыркнул на Анжелику и торопливо добавил: – Финансовой ручки, я имел в виду.

– И у меня обстоятельства непреодолимой силы, – сказала Марфа и бросила быстрый взгляд на егеря, словно бы тот знал о всех ее обстоятельствах. А может, и знал. – Я вообще осталась без всего.

– Совсем, что ли, без всего? – Леший глянул на нее с недоверием. – Или это образно?