Страница 3 из 10
– И не надо, – послышался нервный смешок.
– Вот и договорились. Поторопитесь, пока магазин не закрылся. Приятного вечера.
– И тебе.
– Он у меня и так приятный, – хмыкнул мужчина. Он опять обнял дрожащую Дашу. – Ты чего так напугалась? Минутку подождем, когда они свалют и пойдем домой.
– У меня дети…
– Я понял, – он тихо рассмеялся. Приятный голос. – У тебя дети, ты испугалась и опьянела. Я понял.
– И денег нет.
– А мне не надо. Мне ты нужна, – спокойно ответил он.
– Я не поведу домой первого встречного.
– Ну, не такой уж я и первый встречный. Мы с тобой каждый день встречаемся. А вот до сих пор не познакомились. Как тебя зовут? Или мне тебя так и называть хорошей, да милой?
– Даша.
– Илья. Вот и познакомились. Не так все страшно и оказалось, – прошептал он. Нельзя, чтоб в голосе были такие бархатные нотки. Они ложились бальзамом на расшатанные нервы, успокаивали и ласкали.
– Я замужем.
– Пока твоего мужа рядом не вижу. Даже если и так, значит он меня с лесенки спустит, когда мы домой придем. Пойдем?
– Тебя с лесенки спускать? – усмехнулась Даша, представив картинку, как Боря отстаивал бы ее честь.
– До дома тебя провожат, – он достал из кармана пакет. – Только продукты переложим.
– Зачем меня было поить? Теперь шатает, – пожаловалась Даша.
– Не знаю. Я мысли читать не умею. Могу предположить, чтоб посговорчивее стала., – предположил Илья. Он обнял ее за талию. В другую руку взял пакет. – Ты быстро пьянеешь или это на нервной почве?
– Не знаю. Раньше никогда не пила водку.
– Лучше и не начинать, – тихо сказал он. – Женщинам пить нельзя. Вредно.
– А мужчинам можно?
– Тоже нельзя. У меня от нее голова потом болит. Одно время пил, чтоб забыться, а потом такие головные боли пошли, что решил отказаться от этой идеи. Хотя, тебе это вряд ли интересно.
– Зачем же ты с ними пил?
– Я не пил, – ответил Илья. – Не спалось. Вышел прогуляться. Увидел ребят. Просто присоединился поболтать. Не ожидал тебя сегодня увидеть в такое время.
– В магазин бегала, – ответила Даша.
– Интересно карты сложились. Я вышел пройтись, а ты в магазин. Хотя обычно ведь дома в это время сидим. Раз, и наши пути пересеклись. А до этого ходим мимо и ходим, даже слова приветствия не говорим, – сказал он.
– Илья, я благодарна за помощь, за твой благородный поступок, но давай вечер не продолжать. Я тебе потом верну деньги…
– Не надо. Деньги – это ерунда. Мне нужен только вечер. Поболтаем, попьем чаю. Не больше. Может подружимся.
– Но…
– Ты мне очень нравишься. Раз попал в руки такой шанс, то я хочу попытать счастья, – сказал Илья.
– Ты говоришь, как будто играешь в лотерею.
– Так оно и есть. Это большая лотерея. А на кону огромный приз. Опять я что-то не то говорю. Не обращай внимания. Иногда мысли вслух так и вылетают.
– Хорошо, мы попьем чаю, а потом ты уйдешь, – вздохнула Даша.
– Посмотрим, что будет дальше, – ответил уклончиво Илья.
Они поднялись на пятый этаж панельного дома. Даша сомневалась, что правильным было вести в дом незнакомого мужчину. Или, точнее, почти незнакомого. Имя он ей свое назвал. Но и как от него отделаться, Даша не знала. Долго же с ним спорить, не было времени. Она и так боялась, что Рома проснется, увидит, что ее нет, испугается.
В прихожей свет давно не работал. Надо было менять выключатель, но все не было времени и денег на это. Она прошла на кухню. Хотела включить свет там, чтоб хоть как-то осветить коридор, но лампочка тут же перегорела.
– Темнота – друг молодежи. Придется нам в темноте сидеть, – сказала она, ставя пакет на стул.
– Романтика, – усмехнулся Илья.
– Ты раздевайся и на кухню проходи, а я пока детей проверю, – сказала Даша. Мила и Рома спали. Все было спокойно. Обошлось.
– У тебя уютно. Домом пахнет, – заметил Илья. – Он сел на диван, что стоял на кухне. Одно время у них сломались стулья, а на новые не было денег, поэтому пришла идея поставить сюда старый диван. Стулья потом докупили, но диван остался. Как-то прижился. – Я на съемной живу квартире. Там казенщиной пахнет, как в казарме. Вроде пытался уютно сделать. Салфетки купил, занавески с грушами купил. Но все не то. Казенно. У мамы дома раньше было уютно, у тебя уютно. А у меня холодно. Не хочет ко мне домовой приходить. Наверное, только к женщинам приходит. Поэтому мы без вас и не можем. Холодно без вас. Даша. Мягкое имя. Я думал, что-то более рычащее. Ты на львицу похожа. Черноволосую львицу, когда детей защищаешь.
– Полное имя Дарья, – сказала она, разбирая пакет и ставя чай.
– Точно. Дарья. Вот и рык. Сильное имя. И ты сильная. У меня же как не изменяй, все равно мягким останется.
– Тебе не нравится твое имя?
– Нравится. Просто рассуждаю вслух, – ответил Илья. Даша поставила кружки. Немного шатало, но она держалась. – Садись рядом. Мне тебя обнимать приятно.
– Это плохая идея.
– Почему? Тебе ведь тоже нравится. Или ты думаешь, что приставать буду? Нет. Может поцелую. Для начала надо ухаживать. Узнать друг друга. А потом уже все остальное.
– Ты меня пугаешь.
– Чем? – спросил он.
– Словами.
– Бывает. Да, нужно более осторожно говорить, но не могу поверить, что ты со мной рядом. Не верится в это. Как во сне, – он поймал ее руку и притянул к себе, все же заставляя сесть рядом.
– Прекрати.
– Что прекратить? Я только тебя обнял. Хочу, чтоб ты больше не боялась. Испугалась ведь. Я тебе на голову свалился, как снег с крыши. А ты не железная, – он обнял ее, прижимая к себе довольно крепко. – Даже я могу сломаться, а было время, когда считал себя безупречным. Таким суперменом. Только и супермены сделаны не из железа. Мы все смертные. Обычные люди, которые взваливаем на себя порой непосильные ноши.
– Не понимаю о чем ты.
– Я сам не понимаю. Знаешь, когда-то сочинял речь, готовил ее. Заучивал. Думал, вот представится шанс и я тебе все-все расскажу. Хотелось сказать обо всем важным и неважным. Когда моя речь затянулась на несколько часов, знаешь, что мне брат сказал?
– Что?
– Ты меня слушать не будешь. Пошлешь после первых десяти минут. Надо сокращать. Тогда я стал думать, как сократить, чтоб и заинтересовать, но и не отпугнуть. В итоге получилось все так скупо и сухо, как доклад финансового аналитика, или решения суда. Вот судья встает и говорит, говорит. Перечисляет все то, что нам и так известно. Монотонно и сухо. Нет, на признание в любви это точно не походило, – он глотнул чаю. – Значит надо было что-то романтичное найти. Начал вспоминать. Раньше легко было девчонкам красивые слова говорить. Но тут ничего не вспомнилось. Тогда стал смотреть фильмы. Милая, если бы я вытворил все, что там делали герои, то ты бы меня в дурку упекла. Или я сам бы поехал туда сдаваться. Что смеешься? Я тебе как-нибудь покажу фильм, где главный герой в любви признавался. Это же нереально. И не в купленных цветах в магазине, а в логике его поступков. Я посчитал сколько он потратил на свои выходки денег. Это около пяти с половиной миллионов. Ты только не подумай, что я жадный. Что ты опять смеешься?
– Ты странный, – ответила Даша. Страх прошел. Она слушала его, и почему-то приходило понимание, что от этого чудака не надо ждать подвоха. Не было в нем зла.
– А ты замечательная. Но сама посуди. Откуда у простого менеджера среднего звена такие деньги?
– Не знаю, – ответила Даша, так как он явно ждал ответа.
– Скорее всего, он только продал квартиру. Потратил все деньги на выходки, чтоб привлечь внимание девушки, а потом подошел к ней с цветочком в парке и пригласил пройтись. Только тогда она согласилась. Правильно, видно, только на цветочек денег и хватило. Но тут встает другой вопрос: зачем ей нужен этот, извини за выражение, придурок, еще и без жилья? Скоро должно выйти продолжение, где он ее приревновал и пытался вернуть расположение. Интересно, у него в запасе еще одна квартира или он ее квартиру продаст, чтоб опять почудачить? Опять смеешься.