Страница 16 из 125
Да, Эрик был молодым преподавателем, но преподавал всё-таки не первый год, и какой-никакой опыт у него был.
Однако насчёт боевиков сейчас Эрик ошибся.
Они пришли.
***
Комната Василисе сразу понравилась: тёмная, пыльная, маленькая – ну прямо как папин фамильный склеп, где он обожал работать. Жаль только, мебели в ней не оказалось вовсе.
- Поищу что-нибудь для тебя, - буркнул завхоз и больше появлялся.
Василиса полюбовалась на вид из окна – сквозь грязное стекло мало что можно было рассмотреть, но Василису поселили аж на седьмом этаже, так что по идее перед ней лежала сейчас вся столица. Ну, почти – но её южный «отросток» уж точно. Василиса изучила очертания крыш, силуэт сада где-то далеко внизу, дорогу, проезжающие по ней экипажи…
Потом взялась распаковывать вещи.
Василиса была запасливым человеком – это тоже считалось семейной чертой: её папа с мамой тащили в своё логово (одна на болото, другой – в склеп) всё магическое, что плохо лежит. Так что мебель Василиса привезла с собой. Уменьшила и привезла. Делов-то – когда у тебя мощный ведьмовской амулет и книга заклинаний!
Вся мебель в комнату не влезла, и Василиса оставила только сундук с одеждой и «по мелочи», письменный стол – на который уложила «ведьмину кухню» - а в укромном закутке пристроила гроб.
Спала она всегда в гробу. Ну а где ещё может спать любимая дочка двух некромантов? Князь фон Бесмертнофф вообще был уверен, что гроб – это нормальная часть интерьера. А что заезжие претенденты на Василисины руку и сердцу немножко пугаются – так кто их, нынешних принцев, поймёт? Гроб – это и удобно, и практично, и места много не занимает. У Василисы он был обит розовым бархатом и имел втягивающуюся в крышку мягкую игрушку – медведя-зомби. Василиса без него ещё ни одной ночи не засыпала – и не собиралась ничего менять.
Завхоз, прежде чем уйти, выдал Василисе талоны в столовую – но есть хотелось куда меньше, чем спать (ну да, с Корчаковских болот до столицы дорога дальняя, а комаров на ней много). Василиса только по привычке сняла с цепочки череп и поставила его бдеть перед гробом, а сама забралась внутрь и тут же заснула мёртвым сном.
Что там говорил замдекана про соседей, она не поняла и быстро выбросила из головы. А завхоз ещё предупреждал, что «если спать не дадут – стучи в стену громче, вдруг поможет?» Василисе спалось хорошо. Даже замечательно, пока – уже далеко за полночь – дверь в её комнату не вынесли три «шкафа», один поперёк другого шире.
«Шкафы» разговаривали – в основном, они кричали про «ну здравствуй, соседушка!», «давай знакомиться!» и «выпей с нами!». Василиса спросонья плохо их поняла. Ей прямо в лицо светил волшебный огонёк – ярко настолько, что глаза резало.
А вот «шкафы», когда огляделись, замолчали мгновенно. В пустой комнате из гроба в ответ на их призыв познакомиться восстала встрёпанная девица весьма уродливой наружности. И, щурясь, хрипло поинтересовалась:
- Чё?
«Шкафы» в ответ дружно подались назад. Особенно, когда в воздух поднялся сияющий зелёными глазницами череп – и полетел прямо в руки девице. Та зевнула.
- Вы мои женихи?
- Э… - оторопели парни. Ещё до прихода в комнату они бы дружно ответили «да» и предложили приятно провести время все вчетвером. Но уродина в гробу отбила эту охоту намертво.
Василиса, наконец, привыкла к свету, опустила руку и снова зевнула.
- Нет? А кто тогда?
- Твои сокурсники, - выдавил, наконец, один – тот, что застрял сейчас в проходе. Очень уж дверной проём был узким, а плечи у парня – широкими.
- Ясно, - Василиса по привычке попыталась пригладить волосы. Они в итоге встали дыбом. – А зачем пришли?
- Знакомиться…
Василиса присмотрелась: у каждого «шкафа» в руке имелось по бутылке. Что там, Вася не знала, но надеялась, что не палёный самогон – зомби делали такой для папиной спиртовки. Не то чтобы Василиса любила выпить, но чтобы начать отпугивать женихов уже за обеденным столом, самогон обычно годился.
- Так чего стоите на пороге? Проходите.
«Шкафы» изумлённо посмотрели на Василису – а та вылезла из гроба и уставилась в ответ на них.
- Ничего, что я в пижаме?
«Шкафы» заверили, что «ничего, просто отлично». А потом аккуратненько вернулись в комнату: Вася как раз начала вытаскивать из сундука «по мелочи» - курочку копчёную, яички варёные, кролика жареного…
В общем, знакомство состоялось.
Первого «шкафа» звали Илюшенька. Именно с уменьшительно-ласкательным суффиксом. Илюшенька был ещё безродней Василисы – из крестьян откуда-то с южных лесов. Колдовать он умел не ахти как, зато всё рвался показать сокурснице, как он может разделать упыря голыми руками. Василиса верила на слово.