Страница 17 из 93
Плеть взбила около меня пыль, и я поспешно начал пытаться делать отжимания. После того, как эта попытка благополучно провалилась, рыцарь, в качестве наказания, заставил меня проделать еще несколько упражнений. Через два часа я уже с трудом стоял на ногах.
Деррон с удовлетворением посмотрел на меня.
– Ну вот, разминка закончилась. Теперь можно приступить к занятиям.
– Что?!!!
– Садись, Егор. Отдохни.
Упрашивать отдохнуть меня было не надо, и я немедленно растянулся на песке.
– Я не собираюсь загонять тебя до смерти.
Как это успокаивает.
– У нас не очень много времени на подготовку. Всего полгода.
Кто торопит? То хотят ждать пятьдесят лет, то всего полгода.
– И за это время я должен научить тебя защищать свою жизнь. Ты думаешь, мне все происходящее доставляет удовольствие? Но самый быстрый способ чему-то научиться – это постоянно ставить для себя определенную планку и постоянно преодолевать ее.
Конечно, но ведь не сразу прыгать как мастер спорта!
– Ты вбил себе в голову, что не сможешь пробежать больше определенного количества кругов и не смог. Самое главное здесь: вера в себя и свои силы.
А кнут это своеобразный символ веры, как крест у христиан.
– У нас нет времени ждать, когда ты сам поймешь это. Я тебя предупреждал, что будет тяжело.
– Но не настолько!
– Не переживай. Дальше будет легче.
– Правда? – спросил я с надеждой.
– Конечно. Я уже не буду так резко увеличивать нагрузку. И ты вскоре привыкнешь. Все. Спор окончен. Сегодня я объяснялся с тобой в первый и последний раз. Больше этого не будет. Я учитель, ты ученик. Я говорю, ты делаешь. Теперь давай определим, владеть каким оружием ты будешь учиться.
– Разве не мечом?
– Разумеется, мечом. Не мешай, – сердито оборвал меня Деррон. – Так. Эспадон не годится – слишком тяжел. Ты его и не поднимешь. Подошла бы шпага, но для серьезного боя она не годится. По крайне мере, не для тебя.
Ага, это мне не годится, то не годится, и вообще, будешь палкой махать.
– Ну-ка встань, – неожиданно обратился ко мне рыцарь.
Я с неохотой подчинился.
– Теперь вытяни вперед правую руку. Теперь левую. Обе вместе. Подними их. Разведи в стороны. Хорошо.
Утренняя зарядка для идиотов окончена.
Деррон подошел ко мне и замерил веревочкой длину руки, рост и ширину плеч. Завязал узелки.
– Все. Садись. Думаю, шеркон тебе подойдет идеально. Тяжелые мечи тебе не нужны. Твое главное оружие ловкость, а не сила. Да, шеркон-то, что нужно.
– Что такое шеркон? – спросил я озадаченно.
– Меч. Прямой узкий обоюдоострый. Предназначен как для рубящих, так и для колющих ударов. Распространен не слишком сильно. Все солдаты считают его детской игрушкой, так что никто не удивится, увидев его у тебя.
– Прекрасно. От детской игрушки будет зависеть моя жизнь.
– Я сказал: считают детской игрушкой, но шеркон ею не является. Он действительно выглядит не очень грозно, но в руках умелого воина это смертельно опасное оружие. И лично я больше опасался бы соперника именно с шерконом в руке, а не с каким-нибудь другим оружием. И если шеркон распространен не очень сильно, то только потому, что на свете не так уж и много настоящих бойцов. И еще – изготовлять его гораздо сложнее, чем обычный меч. Во-первых, он очень узкий, всего в два пальца ширины, а значит, необходима особо прочная и гибкая сталь; во-вторых, закаляют его по-особому, основное у шеркона – это его заточенный кончик и лезвие, примерно на ширину ладони от него. На них приходится основная работа. Поэтому, если весь клинок гибок как у шпаги, то рабочая часть тверда. Ну, и еще много других секретов. Настоящие мастера на изготовление шеркона тратили иногда год, а то и более.
– Ничего себе!
– Теперь ты понимаешь, почему он не получил широкого распространения?
– Понятно. А можно хотя бы взглянуть на этот шеркон?
– Чуть позже. Я еще не закончил. В силе тебе никогда не сравниться с взрослым тренированным солдатом. Здесь ты всегда окажешься в проигрыше. Значит, тебе надо научиться превосходить их в чем-то другом. В мое время хорошего воина определяли три правила: мудрость, умение, ловкость.
– И что это значит?
– Если коротко, то следующее: когда ты столкнешься с несколькими противниками, то ловкость позволит тебе избежать их ударов, а умение – поразить их.
– А мудрость?
– А мудрость не позволит тебе попасть в такое положение, когда придется иметь дело сразу с несколькими противниками.
Я задумался.
– Пожалуй, мудрость мне нравится больше всего остального.
Деррон с интересом посмотрел на меня.
– Знаешь, обычно этому труднее всего научить молодежь. Сколько людей погибло только потому, что кидались в схватку прежде, чем брали на себя труд немного подумать.
– Обещаю сначала думать, а потом кидаться. Я хочу вернуться домой.
– Очень хорошо. Никогда не забывай об этом обещании. Но ладно, отдохнул?
Я отрицательно замотал головой.
– Вот и хорошо. Приступим к дальнейшим занятиям. – Деррон опять исчез и появился с двумя мечами. – Вот он – шеркон.
Меч был без украшений. Простая рукоятка, крестовина, слегка расширяющаяся у клинка. Само лезвие было заточено до бритвенной остроты.
– Это настоящий? – спросил я, любуясь необычным оружием.
Деррон улыбнулся.
– Нет. Он гораздо хуже настоящего.
Я удивленно моргнул.
– Как это?
– Поймешь скоро. Давай, попробуй атаковать меня.
– Н-но я не умею. Я никогда не занимался фехтованием.
– Это не страшно. Этот урок у нас посвящен вовсе не фехтованию. Просто я хочу тебе кое-что показать, во избежание дальнейших недоразумений, а также выяснить, чего ты стоишь как боец.
– А что показать?
– Увидишь. Начали.
Деваться было некуда, и мне осталось только взять предложенный меч. Я плохо разбирался в холодном оружии, но сейчас мне показалось, что этот меч создан для меня – настолько удобно было его держать. Стараясь не замечать гудящих мышц, я сделал несколько выпадов, подсмотренных в кино.
Глядя на меня, Деррон усмехнулся.
– Эффектно, но глупо. Это танец, а не бой. Нападай.
Я осторожно ударил, чтобы, не дай бог, не поранить. Рыцарь рассмеялся.
– Ты забыл, что мое тело всего лишь иллюзия. Бей по-настоящему, никакого вреда ты мне причинить не сможешь.
Действительно, об этом я как-то не подумал. Теперь я стал атаковать всерьез, ну… по крайней мере, я так считал, хотя Деррон, по-моему, придерживался иного мнения. В течение всего боя он не сдвинулся с места, делая скупые движения мечом. Я попытался увеличить скорость. Но в ответ глухая стена. Еле уловимое движение меча, и мой удар проходит мимо. Наверное, в этом сражении я напоминал обезьяну, которая скачет вокруг интересной для нее вещи. Рыцарь же только поворачивался за мной, играючи отклоняя все мои выпады. Поддерживать такой темп я смог только минут десять. После чего шеркон стал напоминать по весу двухпудовую гирю. И ко всему прочему, заныло правое запястье.
– Все, достаточно. Что ты представляешь собой как фехтовальщик, я понял. А теперь я обещал тебе кое-что показать. «Шеркон» в переводе с древнего языка означает «жало».
Деррон неожиданно перешел в атаку. Его движения были настолько стремительны, что я не мог уследить за ними взглядом. Сам рыцарь двигался с кошачьей грацией, клинок в его руке делал неуловимо-быстрые движения. Всякий раз он касался меня – то груди, то руки, то шеи. От этих жалящих ударов не было никакого спасения. В этом стремительном танце меча я не мог не то, чтобы отбить хоть один удар, но даже коснуться своим мечом чужого. Все мои попытки перейти в наступление самому заканчивались одним и тем же: мой клинок пронзал пустоту в каких-то миллиметрах от рыцаря, но так ни разу и не коснулся его.
– Нечестно! – закричал я. – Ты жульничаешь!
– Ребенок! – зло ответил Деррон. – Это не игра. Фехтование слишком серьезная вещь, чтобы жульничать. А теперь главный урок. Мои уколы были для тебя обидны, но и только. Уже через минуту ты о них забудешь. Спортивный азарт вещь хорошая, но мне нужен гораздо более мощный стимул, чтобы ты хотел как можно скорее научиться фехтовать. И этот стимул – боль. Как я уже говорил, эти мечи не настоящие. Они не могут убить. Не могут даже поцарапать. Но боль от их ударов настоящая.