Что не делается - все к лучшему

- Я еще раз повторюсь, если вы вдруг не поняли с первого раза, - продолжал упиваться своей властью Авдеев – что я не потерплю такого отношения к работе. И если вы и дальше хотите здесь работать, то не достаточно просто появляться в офисе на пару часов. Нужно трудиться, а не делать вид. Вы меня поняли в этот раз, Дарья Сергеевна?

- Да. – Выдавила я из себя, стараясь не сильно громко скрипеть зубами.

- Отлично. – Довольно отозвался Авдеев. – А теперь будьте так любезны, поторопите отделы, которые еще не предоставили материал для выхода журнала, чтобы они побыстрее все доделали и сдали в печатный отдел. Не мне Вам говорить, что нельзя задерживать выход журнала. Идите. Я жду отчет к концу дня.

- Хорошо.

Я повернулась к двери, от которой так и не успела далеко отойти, и, стараясь со злости не сломать ручку, потянула на себя дверь. Оказавшись по другую сторону двери кабинета, я прислонилась спиной к поверхности двери и закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Больше всего в жизни мне сейчас хотелось вернуться обратно и со всей силой вцепиться ногтями в самодовольную физиономию Авдеева. Меня никогда не отчитывало начальство. Олег Яковлевич всегда меня хвалил. Я всегда самоотверженно работала, я первый раз в жизни задержалась на обеде. А сколько раз я допоздна задерживалась? Особенно перед выходом очередного выпуска. Да, хорошие поступки принимаются само собой разумеющееся, а вот малейшие провинности возводятся в ранг катастроф. Было очень обидно, что мой единственный «просчет» был так воспринят, затмив все мои прошлые заслуги перед журналом.

- Дорогая, ты в норме? – Раздался рядом заботливый голос Гали, и моей руки коснулась ее рука.

Я открыла глаза и повернулась к ней. Слезы обиды лезли наружу, и я шмыгнула носом, сдерживаясь. Выдавив из себя подобие улыбки, я благодарно посмотрела на Галю. Она же не виновата, что ей «достался» такой начальник. Никто не виноват. И слезами тут не поможешь. Ну, ничего, Авдеев, ты еще меня узнаешь.

- Да, я справлюсь. – Ответила я. – Я буду у себя в кабинете, если Его Величеству еще что-нибудь понадобиться.

- Хорошо. – Весело улыбнулась Галя, поняв, о ком я говорю.

Я кивнула и, оттолкнувшись от двери, покинула приемную. В такие минуты я радовалась, что надо мной всего один начальник, зато у меня в подчинении достаточно работников. И сейчас я была зла, и намеревалась вылить свою злость на других работников, которые явно забыли, что у нас на носу выпуск журнала. К сожалению, аврал случается довольно часто. Происходят разные ситуации, задерживающие выпуск. Но Авдеев прав: выход очередного номера журнала должен был произведен в срок.

Влетев, как фурия, в приемную своего кабинета, я подошла к Вере, которая работала у меня секретаршей. Та сразу по моему виду поняла, что я явно не в настроении. И если Авдеев предпочитал спокойно ругаться, то у меня эмоции лились через край.

- Вера, срочно поторопи всех, кто еще не сдал материал в печатный отдел. – Начала я раздавать приказы. – Если сегодня к вечеру все не будет готово, я лично провожу всех провинившихся в кабинет Авдеева, и пусть он им подробно объясняет, в чем они виноваты. Ясно?

- Да, Дарья Сергеевна, я все передам. – Нравится мне Вера своей расторопностью.

- Чтобы к концу этого дня у меня на столе лежали все отчеты, иначе я не могу гарантировать, что к следующему выпуску все сохранят свои рабочие места.

А в первую очередь вылечу я. Мысленно добавила я.

Вера тут же схватилась за телефонную трубку, чтобы передать мои слова. Я довольно кивнула, чувствуя, что злость постепенно уходит, и, развернувшись на каблуках, скрылась за дверью своего кабинета. В этот момент я обрадовалась, что свою статью я сдала в первой половине месяца. Не люблю откладывать все в долгий ящик. Жаль, что не все так рвутся работать, как я.

========== Часть 4 ==========

Наверно, Вера передала мои слова, а главное, мой тон правильно, потому что к вечеру на моем столе действительно лежали отчеты о том, что печатный отдел получил все необходимое, и уже трудиться над бумажным вариантом журнала, готовя очередной его выпуск к выходу в свет. Я обрадовалась и, подхватив бумаги, выбежала из своего кабинета, держа курс в кабинет Авдеева. С каким наслаждением я подсуну ему под нос весь материал и сотру с его физиономии самодовольную ухмылку. Галя встретила меня в дверях, уже готовая на выход. Я попрощалась с ней до завтра и, прижимая к себе папку с бумагами, как самое дорогое в жизни, прошмыгнула в приемную. На мою удачу, видимо, Авдеев домой не торопился и ожидал исполнения своих приказов. Постучавшись, я вошла в кабинет, сияя довольной улыбкой.

Авдеева я застала стоящим у окна и любующимся вечерним видом. Да, вид и, правда, был впечатляющий. Особенно с такой высоты. Повернувшись ко мне в пол-оборота, Авдеев кивком головы указал на свободный стул у своего стола. Я, подавив в себе желание занять его кресло, опустилась на стул напротив.

- Вот, как вы просили, Андрей Александрович. – С чувством собственного превосходства сказала я, кладя бумаги на его стол. – Печатный отдел готов трудиться над выпуском. Надеюсь, вы довольны работой.

- Злитесь? – С усмешкой спросил Авдеев, по-прежнему стоя у окна.

- Было бы на что. – Как будто ничего не произошло, отмахнулась я.

- Я понимаю вашу неприязнь ко мне. – Авдеев, наконец, отошел от окна и, подойдя к столу, встал сбоку, скрестив руки на груди и смотря на меня с видом «я знаю, что ты меня ненавидишь, но ты не можешь ничего с этим сделать». – Скажу больше. Видимо, тут даже уборщица знает, что место главного редактора было обещано вам. А тут появляюсь я и рушу все ваши мечты. Уверен, что весь офис на вашей стороне и тихо ненавидит меня. Но все понимают, что злостью тут ничего не изменишь. Надеюсь, что и Вы это понимаете, Дарья Сергеевна. Но Вы и меня должны понять, мне тяжело работать, когда меня мечтает убить мой собственный заместитель. Продолжая так себя вести, Вы делаете хуже только себе, а отнюдь не мне. Я долго терпеть такого поведения не буду. И меня может ненавидеть хоть весь офис, лишь бы это не мешало работе. Если Вы не смиритесь и не продолжите работать в обычном режиме - я Вас уволю. И Ваш «подвиг» станет примером для других. И, надеюсь, он будет наглядным и не потребует повторения. А если нет, то, как говориться, незаменимых у нас нет.

- Может, Вы и всех уволите, кто с Вами не согласен работать? – С вызовом посмотрела я в его глаза.

- Я так и сказал. – Довольно усмехнулся Авдеев. – Вот видите, Вы уже начинаете меня понимать. Бойкот – не выход. Мы не в детском саду. Если я отнял у Вас любимую игрушку, то Вам просто придется смириться с этим. И если Вы наивно надеетесь, что Олег Яковлевич, как Ваш покровитель, сможет Вам помочь и пристроить на лучшее место, то Вы ошибаетесь. Я смогу сделать так, что Вас никогда и никуда не примут. Поэтому, если Вы еще хотите работать журналистом, Вам придется смириться, что Вы просто заместитель главного редактора в этом журнале. Если Вы считаете себя такой обиженной, то я Вас держать не буду. Но пока Вы здесь, будьте добры выполняйте свои прямые обязанности и держите свои эмоции при себе. – Ухмылка, наконец, сошла с его лица, а взгляд карих глаз стал властным. Да, Авдеев полностью упивался превосходством. И, главное, что он был прав. Я могу его ненавидеть, но у него связи посолиднее, чем Олег Яковлевич. И за это я ненавидела Авдеева еще больше.

- Если это все, что Вы хотели мне сказать, то я пойду. – Медленно поднявшись на ноги, проговорила я, с трудом выдерживая его тяжелый взгляд. – Рабочий день окончен, Вашу просьбу я выполнила.

- Вы выполнили свою работу, а не мою просьбу. – Жестко оборвал меня Авдеев. – Идите. Надеюсь, что я доступно объяснил Вам, как следует себя вести, если Вы хотите здесь задержаться.

Я, ничего не ответив, двинулась к двери. Так со мной еще никогда не разговаривали. Даже тот женоненавистник с прошлой газеты. А, может, мне просто было обидно, что он говорил мне в лицо вещи, которые я итак без него знала, но в тайне надеялась, что у меня еще есть шанс все изменить.