Беженец

– Синагога на борту корабля? – спросил отец и, покачав головой, продолжал мерить шагами маленькую каюту. В одежде не по размеру он выглядел смешно.

– Сам капитан распорядился, – ответила мама.

– Абсурд! Неужели никто не заметил нацистский флаг над головой, когда мы поднимались на борт?

– Так ты не пойдешь на бар-мицву собственного сына?

Мать и Рут уже надели красивые субботние платья. На Йозефе были лучшая рубашка и галстук.

– Бар-мицва? Но на корабле недостаточно мужчин для миньяна![8] – возразил отец.

По еврейским законам для публичной службы необходимо было присутствие определенного количества мужчин – десять человек или больше.

– Нет. Никто из живших в Германии последние шесть лет не пойдет на еврейскую молитву на борту нацистского судна.

Отец провел рукой по бритой голове.

– Нет. Это ловушка. Нас выманят, а потом схватят! Ловушка!

– Хорошо, – вздохнула мама, – мы пойдем без тебя.

Они оставили отца ходить кругами по комнате и что-то бормотать себе под нос. Йозефу казалось, словно кто-то вырвал сердце из его груди. Он так мечтал о том дне, когда отец будет рядом, чтобы прочитать молитву.

«Но, может, это и означает стать мужчиной? Может, мужчине больше не следует полагаться на отца?» – думал Йозеф.

Он, мама и Рут остановились перед холлом первого класса. Не потребовалось искать десять человек для молитвы. Здесь собралась сотня мужчин, возможно, даже больше. Все в кипах и белых с черным талесах, молитвенных покрывалах, наброшенных на плечи, как шарфы. Карточные столы были отодвинуты к стенам, и стюарды вносили дополнительные стулья, чтобы разместить всех посетителей. Впереди, на столе, лежал свиток Торы.

Йозеф стоял и смотрел. Он уже целую вечность не посещал синагогу. Это было до Хрустальной ночи, до Нюрнбергских законов, до бойкотов и сожжения книг. До того, как евреи стали бояться собираться вместе в публичных местах.

Родители Йозефа всегда брали его в синагогу по субботам. Даже когда другие родители оставляли детей с нянями.

Воспоминания нахлынули на него: как евреи раскачивались и напевали во время молитв, вытягивая шеи, чтобы видеть Тору, которую выносили из арки. Как надеялись дотронуться и поцеловать, когда ее проносили мимо. Йозеф почувствовал, что кожу начало покалывать. Нацисты отняли это у евреев, но теперь пассажиры судна вернули себе все.

Густав Шредер, низкорослый капитан судна, приветствовал их у дверей. На галерее над холлом собрались члены команды, которые не несли вахту.

– Капитан, – обратился к нему ребе, один из тех, кто вел службу, – не могли бы мы, учитывая обстоятельства, снять портрет фюрера? Не совсем… удобно праздновать столь священный момент в присутствии Гитлера.

Йозеф видел изображения нацистского лидера по всему кораблю, зал первого класса не был исключением. Большой портрет Гитлера висел в середине комнаты и наблюдал за ними.

Кровь оледенела в жилах Йозефа. Он ненавидел этого человека. Ненавидел за все, что он сделал с евреями, но больше всего – за то, что сделал с отцом.

– Конечно, – ответил капитан Шредер и быстро позвал двух стюардов. Скоро они сняли портрет и вынесли из помещения.

Йозеф увидел, как один из членов команды, стоявший на галерее, ударил кулаком по поручню и ринулся прочь.

Мать поцеловала Йозефа в щеку и вместе с Рут направилась к местам для женщин. Йозеф сел с мужчинами. Ребе стоял перед толпой и читал из Книги пророка Осии. Потом Йозеф должен был произнести молитву, которую учил неделями. Его трясло от волнения, стоило подняться и встать перед такой большой аудиторией. Иногда Йозеф запинался, вспоминая, как произносятся те или иные слова на иврите, но он смог дочитать до конца. Потом он нашел мать в толпе. Ее глаза наполнились слезами.

– Сегодня, – прошептал Йозеф, – я стал мужчиной.

После церемонии он пожал множество рук и выслушал множество поздравлений, но в глазах все сливалось, словно это был сон. Йозеф ждал бар-мицвы, сколько помнил себя. Чтобы больше не быть ребенком. Чтобы стать взрослым.

Мать и сестра Йозефа вернулись в каюту, к отцу. Йозеф в одиночестве прогуливался по палубе. Он чувствовал себя совсем другим человеком.

Рената и Эвелин выскочили из-за спасательной шлюпки и схватили его за руки. Поскольку родителей на борту не было, они не пошли в синагогу, а вместо этого играли на палубе.

– Йозеф! Постереги нас! – воскликнула Рената.

Прежде чем он успел запротестовать, девочки потащили его к женскому туалету. Йозеф боялся, что они втолкнут его внутрь, но его поставили У двери.

– Крикни, если увидишь, что кто-то идет, – выдохнула Рената. – Мы хотим запереть все кабинки изнутри и пролезть под дверями, чтобы никто не смог воспользоваться туалетом!

– Нет, не надо… – запротестовал Йозеф, но они уже исчезли. Он неловко переминался у туалета, не зная, уйти или остаться.

Скоро сестры выбежали в коридор, повиснув друг на друге и умирая от смеха. Мимо, держась за живот, проковыляла молодая женщина с позеленевшим лицом. Все замолчали, было слышно, как женщина дергает за ручки кабинок, пытаясь войти. Наконец она выскочила наружу и, отчаявшись, пошла прочь.

Рената и Эвелин снова разразились хохотом. Йозеф негодующе выпрямился:

– Ничего смешного. Идите туда и немедленно отоприте двери.

– Если сегодня у тебя бар-мицва, это еще не значит, что ты стал взрослым! – отрезала Рената, а Эвелин высунула язык. – Пойдем, Эви, давай запрем все туалеты на палубе А!

Сестры убежали, а Йозеф фыркнул. Они правы. Бар-мицва еще ничего не значит. Взрослые люди – это те, кто берет на себя ответственность.

Йозеф продолжал гулять по палубе, выглядывая стюардов, которым мог бы сказать о туалетных кабинках. И тут же увидел двоих, они остановились поглядеть на воду.

– Должно быть, делает шестнадцать узлов, не меньше, – заметил один. – Капитан велел поставить двигатели на максимальную скорость.

– А как иначе? – сказал второй. – Те два судна меньше и быстроходнее. Они доберутся до Кубы раньше и выгрузят пассажиров. Кто знает, вдруг на Кубе решат, что у них и без того полно евреев, и, когда мы пришвартуемся в тамошней пристани, отправят нас обратно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

8

Миньян – в иудаизме: кворум из десяти взрослых мужчин, необходимый для общественного богослужения и для ряда религиозных церемоний. – Примеч. ред.