Страница 14 из 15
Страницы мелькали одна за другой, текст, изображения, сноски сливались в одно серое пятно… Я потерла руками затёкшую шею. Довольно. Глаза уже отказывались воспринимать напечатанное на страницах очередной книги. Странно, что графа давно не было слышно. Я посмотрела через плечо и от увиденного обомлела. Граф спокойно спал, уткнувшись в книги, подложенные под голову в качестве подушки. Картина маслом. Дрыхнет как младенец, осталось только слюнки пустить. В голову пришла изумительная идея. Я взяла карандаш, верхний конец которого был украшен маленьким перышком, и осторожно начала приближаться к цели. Оставалось преодолеть расстояние, не больше ноготка на пальце, как прозвучал голос:
– Вы хуже трехлетнего ребенка, Ксанелия. Придумайте что-нибудь пооригинальнее.
Рука с карандашом дёрнулось, перышко все-таки попало в цель, но ожидаемого эффекта не произошло. Дориан поморщил нос – и только.
– А теперь вы довольны? Сказали бы сразу, что во мне вас больше всего интересует содержимое моих ноздрей. Экстравагантная вы однако особа, Ксанелия.
– Просто признайтесь, что вы спали без задних ног всё это время, едва не обслюнявив страницы книги!
– И не думал, с чего вы взяли. Я бодрствовал!
– Охотно верю, а след на щеке вы тоже отлежали от упорного чтения?
На правой щеке графа красовалась ярко-красная полоска от вдавленного в кожу края книги. Он невозмутимо потер щеку и заявил:
– Всё, больше нам здесь делать нечего. Библиотека скоро будет закрываться.
– А вы не хотите узнать, не удалось ли мне обнаружить хоть что-то?
– Маловероятно. Иначе бы вы меня уже разбуди… хм, потревожили громогласным визгом восторга.
Я мрачно посмотрела на нахала, спокойствие которого ничто не могло поколебать, и принялась складывать книги обратно в тележку. Нужно было их ещё вернуть, расставив по местам. Дориан быстро переложил свою стопку книг и начал прогуливаться вдоль стеллажей, явно что-то высматривая. Я недовольно цокнула языком, воздев глаза к потолку, пусть хоть делом займётся. Но графа и след простыл. Только что он стоял совсем рядом, а сейчас его нигде нет. Закипая от злости, покатила тележку вдоль стеллажей, возвращая книги на их места. Отлынивает даже от такого простого занятия! Неудивительно, что Жерар горит синим пламенем, желая избавиться от Дориана Анри. Оставалось совсем немного, четыре книги и можно уходить… По проходам уже шаркал, подволакивая ногу, библиотекарь, бубня под нос:
– Библиотека закрывается через пять минут! Все на выход. Оставшиеся будут нейтрализованы силовым полем, активизирующимся сразу же после того, как я закрою дверь снаружи. Библиотека закрывается…
– Ксанелия, – раздался шёпот позади меня.
От неожиданности я вздрогнула, но тут же разозлилась:
– Ваши выходки ни к чему хорошему не приведут!
– Мне нужно, чтобы вы отвлекли библиотекаря. Не сейчас, а в тот момент, когда он будет возвращаться к своей стойке.
– Зачем?
– Затем, что это часть моего великолепного плана, грандиозность которого вы ещё не в силах оценить по достоинству.
– Отвлекайте сами, – возмутилась я, – я вам что, наживка для рыболовного крючка?
– Боюсь, из нас двоих вы самый очаровательный и аппетитно выглядящий червячок.
– Сомнительный комплимент, граф.
– Я осыплю вас тысячами изысканнейших комплиментов в духе сласторечивых сахалийцев, если вы исполните эту маленькую просьбу.
Граф, стоящий в соседнем проходе и взирающий на меня поверх книг, состряпал умилительное выражение лица, аки котик, просящий добавки.
– Ладно, – нехотя пробурчала я, не представляя, чем я смогу отвлечь старого учёного сухаря. Я медленно толкнула тележку и побрела за ней следом, растягивая оставшиеся минуты как можно дольше. Наконец, услышала шаркающие шаги, приближающиеся в мою сторону. Буквально через несколько секунд библиотекарь появится напротив прохода, где стою я, и … что я сделаю? Я стояла на второй ступеньке небольшой лестницы, предназначенной для того, чтобы ставить книги на полки верхнего уровня. В просвете коридора показалась тёмно-серая ливрея библиотекаря. Пора действовать. Но как? В панике я не придумала ничего лучше, чем с громогласным криком ужаса низвергнуться с лестницы, постаравшись приземлиться как можно изящнее. Не болтать же в воздухе стройными ножками, затянутыми в чулки! Для пущего эффекта я прикрыла глаза и прикинулась едва ли не мёртвой. Библиотекарь усердно зашаркал в моём направлении, неловко присел, оставляя хромую левую ногу далеко в сторону:
– Барышня, как вы себя чувствуете?
В ответ я простонала что-то невразумительное, едва приоткрывая глаза.
– Ваше падение было ошеломляющим, – не поскупился на комплимент библиотекарь, скользя заинтересованным взглядом по моей фигуре, задержавшись глазами в области декольте. Сногсшибательное падение! Надеюсь, граф в это время мысленно мне рукоплещет, а в действительности претворяет в жизнь свой план. Я попыталась приподняться, но якобы от бессилья вновь откинулась назад. Поскорее, Дориан, не могу же я вечно ломать эту комедию.
– Позвольте мне вам помочь, – библиотекарь протянул мне тонкую костлявую руку, которая могла бы быть выставленной в витрине какого-нибудь музея, как живое ископаемое. Я положила руку на сухую, шершавую ладонь. А дальше началось самое интересное. Силёнок у библиотекаря поднять девушку, которая, к слову, вовсе не собиралась облегчать его задачу, не хватало. К тому же хромая нога усугубляла положение. Старикашка старался изо всех сил, на морщинистом лбу промеж кустистых бровей пролегла глубокая складка и выступили бисеринки пота. Надо же, в его организме еще содержится жидкость, с изумлением отметила я, решившая, что внешне он больше напоминает пергамент, чудом не рассыпающийся от древности.
– Ксанелия, вы где?
Голос Дориана звучал совсем неподалёку, наверняка уже сделал всё, что хотел. Я приподнялась, опираясь на руку старика, или вернее он повис на мне, подтягивая своё иссохшее тело. Мёртвой хваткой вцепился мне в локоть и повёл к выходу, осведомляясь о моём состоянии здоровья и семейном положении. Я не знала, как отделаться от этой надоедливой мумии, но ситуацию спас Дориан, поджидавший меня с самым невозмутимым видом у двери, ведущей на выход из зала библиотеки.
– Ксанелия, вы, вероятно, опять попали в передрягу. Благодарен вам за спасение моей неуклюжей свояченицы. Вечно она вляпывается во что-то, причиняя беспокойство. Искренне приношу свои извинения!
Дориан едва ли не силой вырвал меня из цепких рук старикашки. Библиотекарь наспех закрыл помещение, активировав защитное поле, и засеменил следом, стараясь не отставать. Вот только непрошеного высушенного годами ухажера мне не хватает для полного счастья! Дориан махнул рукой, остановив проезжающий мимо экипаж, и проворно залез в него, затаскивая меня следом.
– Трогай! – крикнул он кучеру. Лошади немедленно рванули с места под свист кнута и улюлюканье кучера.
– Ксанелия, в следующий раз попробуйте импровизировать не столь… хм, сногсшибательно. Я решил, что вы и вправду навернулись с этой лестницы и едва не помчался вам на подмогу. Но меня уже опередил иной кавалер.
– Оставьте ваши упражнения в острословии на потом, граф. Я продуктивно занималась выполнением поставленной задачи, а вот вам удалось узнать то, что нам нужно?
– Разумеется, – фыркнул граф, – вы сомневаетесь в моих способностях?
– Мне огорчить вас прямо сейчас или подарить ложную надежду?
Дориан усмехнулся и постучал в стену экипажа, подавая знак кучеру остановиться. Экипаж проехал еще немного и плавно замедлил ход. Мы оказались неподалеку от центральной площади, к которой примыкал очаровательный парк, радующий глаз мягкой зеленью и россыпью бордюров с цветами. Дориан расплатился с кучером.
– Прогуляемся?
Я согласно положила руку на локоть Дориана. Наверное, издалека нас можно было принять за одну из парочек, коих в этом парке прогуливалось великое множество. Та же расслабленная неторопливая походка, обмен улыбками и заинтересованность исключительно друг другом. Но то была обманчивая видимость. Обмен фразами был ничем иным, как упражнением в колкостях, улыбки – лишь замаскированной усмешкой. Честно признаться, я бы с гораздо большим удовольствием уложила свою многострадальную, пухнущую от объема информации голову на мягкую подушечку, чем состязалась в остроумии с графом. Наверняка, это отразилось на моём лице, поскольку следующий вопрос, заданный Дорианом, был произнесен вполне серьезным тоном: