Судьба мехвоина

- Лисенок, Молчун, придется нам самим его валить. Он от нас все равно не отстанет. Сейчас двигаетесь вот к этому перекрестку (рисую маршрут на голографической карте). Затем, по моей команде высовываетесь и открываете огонь. Но только по моей команде. Ничего там не перепутайте. Заставьте этого гада застыть на месте и смотреть на вас. Запомните. Любой ценой вы должны заставить клановца стоять на месте и смотреть на вас. Хотя бы пару секунд. Как поняли?

- Поняли, командир. Сделаем. Но ты ведь понимаешь, что он нас тоже будет видеть эти пару секунд. А стреляет этот урод хорошо!

- Не бойся, Лисенок. Я ему не дам вас обидеть. Ну все, действуем!

Мой мех несется по улице на полной скорости. Поворот направо. Ходу, ходу! Вот наконец, тот самый угол складского бокса.

- Начали! - ору я, бросая "Волкодава" вперед. На тактической карте вижу, что мои соратники вывели своих мехов на позицию и наверняка уже открыли огонь. Клановца я тоже вижу на радаре. Отметка его меха замерла на карте. Остановился! Выныриваю из-за угла и навожу оружие на цель. Хорошо, что я не стрелял последние две минуты. "Волкодав" успел немного поостыть. Есть возможность для залпа из всех стволов. Правда, потом скорее всего автоматика его вырубит. Перегрев то будет жуткий, а охладителей у меня мало осталось. Лазерные пушки очень хорошее оружие. Не габаритное, не требует боеприпасов. Только вот, греются они просто зверски! Но мне наплевать. Если сейчас промахнусь, то скорее всего умру. Ведь мой неподвижный перегревшийся робот станет прекрасной мишенью для противника. Вражеский робот застыл в двухстах метрах под шквалом лазерных лучей и ракет ближнего действия, который на него обрушили мои друзья. Правда, это не мешало ему поднимать свои массивные руки и вести ответный огонь. Отлично, меня он не видит. Тщательно прицеливаюсь. Время как будто замерло. Вижу цель. Большой кратер от попадания чего-то крупнокалиберного в правой части кабины черного меха. Я его давно заметил. Судя по ширине пробоины, оплавленным краям и характеру повреждения - это было какое-то энергетическое оружие. Но точно не лазер. Лазеры таких больших дыр не оставляют. Скорее всего, протонно-ионный излучатель (ПИИ). Оружие мощное и разрушительное. Это точно не наших рук дело. Такими излучателями вооружаются обычно тяжелые и штурмовые мехи. Видимо, до стычки с нами этот клановый робот успел схлестнуться с каким-то тяжеловесом. Вот тот и оставил на нем свою отметину. Правда, до конца броню пробить не смог. Но я надеюсь, что мне удастся доделать эту работу. Наконец, прицельные курсоры совмещаются с кратером и я нажимаю на гашетки. Лучи тяжелого и двух средних лазеров ударили в левый край пробоины. Попал?!

Под визг предупредительной сирены синтетический голос сообщил о фатальном перегреве и отключении системы. В кабине резко поднялась температура. Прямо как в парилке! Хорошо, что я сейчас сижу в легком охлаждающем жилете и шортах. В форме я бы зажарился нафиг! Обзорный экран замигал и пошел рябью. Мой мех застыл как памятник. Я тупо уставился на таймер, отсчитывающий время до начала перезагрузки меха. Десять секунд. Рука инстинктивно дернулась к кнопке катапультирования. Усилием воли заставляю ее замереть. Пятнадцать секунд. Двадцать пять. Начало перезагрузки. Я все еще жив. Странно, никто не режет лазерами моего беспомощного "Волкодава". Наконец, обзорный экран просветлел, и я увидел следующую картину. Черный вражеский мех лежал на спине. Его правая нога конвульсивно подергивалась, передавая агонию своего водителя. Бинго! Я это сделал! Прикончил ублюдка! На всякий случай навожу прицел на поверженного робота. А вдруг оживет? Краем уха слышу ликующие крики на канале связи. Это мои ребята веселятся. Еще бы, такого монстра завалили. Первый шок проходит и я начинаю лихорадочно соображать. Что же нам теперь делать? В районе главного посадочного терминала слышится нескончаемая перестрелка и взрывы. Соваться туда я не намерен.

Быстро требую доклада от своих подчиненных. Мда! Пиррова победа. "Коммандос" Эрика Оберга остался без ракетного боезапаса. Все расстрелял до железки! Теперь из оружия у него только один средний лазер. "Шершень" Свенссона вообще не боец. Он потерял обе руки и все оружие. Кроме того, еще и стал хромоногим. Торс этого многострадального робота так же был весь в дырах. Оставалось загадкой, как он до сих пор еще не развалился на куски? Мой "Волкодав" так же был основательно избит. В общем, ни о каком бое даже речи быть не может. Тут бы успеть доковылять до ремонтных мастерских.

- Молодцы мехвоины! Как вы его красиво сделали. Что теперь то делать будете? - внезапно разбил мои мысли смутно знакомый голос.

Я скосил глаз на экран связи и понял, что со мною говорит тот самый неизвестный член команды стоявшего невдалеке шаттла, с которым я уже беседовал ранее. Система "Волкодава" его не идентифицировала. Поэтому на видеоэкране я не видел своего собеседника. Оно и понятно. У космонавтов то свой канал связи. А у нас свой. Мы редко контачим друг с другом.

- Говорит лейтенант Рутгер Лунд командир третьей роты третьего Освободительного полка (о как солидно звучит). Кто говорит? Представьтесь пожалуйста. Или в космофлоте это не принято? - пробурчал я в ответ, прикидывая, что теперь я и в самом деле являюсь командиром нашей роты. Ведь все наши старшие офицеры погибли. Да уж! Стремительная карьера. Ничего не скажешь.

- Говорит Андрей Ветров капитан Т-корабля "Хапуга". Отличный бой вы тут показали, лейтенант. Так какие у вас дальнейшие планы? - ответил мой собеседник.

- А с какой целью интересуетесь? - нахмурился я.

- С той целью, что ваши мехи бы очень пригодились моему шаттлу. Сами видите, что мы сейчас беззащитны. Пока реактор не запустим, даже отстреливаться не сможем. Если вы наш кораблик поохраняете немного, пока мы тут все не раскочегарим, то я смогу взять вас на борт для эвакуации. Ну так как вам мое предложение? - начал излагать Ветров.

- Так, стоп! Какая еще эвакуация? - не понял я.

- А ты что лейтенант не в курсе? Ваши генералы и политики. Ну самые главные из них. Сейчас как раз готовятся к эвакуации. Слышишь в районе терминала стрельбу. Так это там ваши мехчасти клановцев от правительственных шаттлов отгоняют. Еще пол часа назад объявили об эвакуации. Мой шатл тоже хотели использовать, но из-за экстренного запуска системы у нас возникли проблемы с реактором. Поэтому, чиновники нас тут бросили без охраны и ринулись к терминалу. Там же основная посадочная площадка. И все шаттлы там стоят. А это коммерческая взлетная полоса для таких как мы. Мы же не регулярные войска, а наемники! - начал объяснять мне космонавт. - Ну так как там насчет поохранять то а?

- Да подожди ты со своей охраной. Давай разберемся. Сейчас, значит, правительство и все наше военное командование эвакуируются с планеты. А почему мы об этом не знаем?

- Да не знаю я, лейтенант. Я бы и сам не был в курсе, если бы час назад к моему шаттлу не заявились ховеркрафты, набитые под завязку чиновниками из министерства торговли. Вот от них то я и узнал об эвакуации правительства с планеты. Эти деятели на моем корабле хотели удрать, но потом передумали и уехали к главной взлетке. Даже охраны мне не оставили, твари. И всех пехотинцев что склады охраняли с собой забрали.

- А что принц Хаакон тоже драпает вместе со всеми?

- Ну я слышал, как чиновники говорили о том, что их на его шаттл не пустили. Возмущались очень сильно. Мол, сам бежит, а их тут решил бросить.

- Понятно! Так что ты там говорил? Долго нам тут охранять то надо? И это! Мехов мы своих бросать не будем.

- Да думаю, что минут черед двадцать реактор выйдет на нужную мощность и мы сможем отчалить. За пять минут до старта я вас оповещу. Как раз успеете загрузиться вместе с роботами. У меня в грузовом трюме есть коконы для перевозки мехов. Долетите с комфортом.

- Ладно. Договорились, капитан!

Я отрубил связь и откинулся на кресло. Только сейчас почувствовал дикую усталость. Адреналин схлынул, и на меня навалилась слабость. Нас предали. Властьимущие бросили нас врагу на растерзание, а сами стали спасать свои ничтожные жизни. Вот же уроды, блин! Я еще в той прошлой жизни не особо то доверял властям. Сколько раз они меня подставляли. И вот тебе на. Опять двадцать пять. Снова элита ставит свои жизни выше жизней простых граждан. Я конечно не анархист и понимаю, что государство необходимо людям. Но вот терпеть не могу таких правителей, что призывают своих граждан умирать за Родину, а сами сигают в кусты при малейшей опасности. Я не являюсь фанатом Сталина. Он был коварным, жестоким и расчетливым тираном. Однако все эти его недостатки меркли перед одним его достоинством. Он точно не был трусом и предателем. Только одно то, что он остался в осажденной столице в ходе битвы за Москву, говорит о многом. Он, в отличие от большинства чиновников и политработников, проявил в тот момент настоящее мужество. Мужество правителя готового разделить со своим народом все тяготы и лишения войны. Я внезапно понял, почему нам не сообщали о бегстве правительства. Эти люди, называющие себя элитой, заранее принесли нас в жертву. Они надеялись ценой наших жизней продлить свои. И еще они боялись, что все узнают об их трусости раньше времени, и это не даст им спокойно удрать. Потом они конечно же накропают свои мемуары, где будут рассказывать о своей героической борьбе с захватчиками, выделяя себе главную роль в этом акте жизненной трагедии. Меня взбесило не то, что нас бросили на верную смерть. А то что они сделали это тайно и трусливо. Ненавижу! С такими правителями мне точно не по пути. А как нас еще в академии агитировали гордиться и любить правителей Расалхага. Какие речуги толкали перед нами старшие офицеры, увешанные орденами. Я почему-то был уверен, что большинство из них сейчас грузятся в отлетающие шаттлы. Нет не все. Не все. Были среди них и действительно храбрые люди готовые до конца выполнить свой долг. Но почему-то в правительстве и военном министерстве таких было мало. А вот языкастых политиков, которые смелы лишь на словах, там было очень много. Хотя, мне на всю эту пропаганду было плевать с высокого минарета. Я политикам хоть в костюмах, хоть в мундирах никогда не верил. В этой войне я сражался за себя и за своих друзей. За то чтобы они выжили. Меня кольнула боль утраты. Вспомнил улыбку погибшего Ганса Линберга. Выходит, я не справился, а мой товарищ погиб зря? Я бросил взгляд на иссеченного лазерами "Коммандоса" и изувеченного "Шершня". Ни хрена! Мы выживем на зло тем кто нас тут бросил и предал.