Minecraft: Авария

– В любом случае, если узнаешь про него, пожалуйста, скажи мне, – попросила я.

– Конечно. Однако, если ты тут, самое большее, две недели, откуда очки? Обычно их не дают, пока не пробудешь месяц. И это самое меньшее.

– Мне их принес паренек, – объяснила я. – Он забрел в мою комнату.

– Наверное, Эй-Джи?

– Ну да, он.

– А, так он наш лучший вербовщик, – заметила Эсме. – Он всегда пытается затянуть новых людей в игру, чтобы повыпендриваться. Хотя приятный парнишка, слов нет.

– Так сколько сейчас людей в игре?

– Прямо сейчас? Думаю, трое, – ответила Эсме.

– Ты, я и…

– И Антон.

– Кто это? – спросила я.

– Ты скоро встретишься с ним, – ответила она и пошла к другому краю пустынного биома.

Я поспешила следом.

– А с чем ты здесь?

– Химиотерапия, – ответила Эсме так, будто отвечала на вопрос о любимом цвете. – Мы надеемся, что этого курса хватит и рак вылетит из меня раз и навсегда.

– Ох, я надеюсь, что так, – пробормотала я.

Ну, что тут скажешь? Перед таким все слова кажутся кривыми и беспомощными.

– Он – вроде моего главного босса в игре, – пожав плечами, заметила Эсме.

Она нахмурилась, на мгновение ее взгляд затуманился, словно она задумалась о другом. Затем Эсме снова уставилась на меня.

– Как долго ты в игре?

– Не так уж долго. Эй-Джи пришел с очками для меня ночью.

– Ты выгружалась? Еще была ночь, когда ты выгрузилась?

– Но я еще не выгружалась, – ответила я. – Думаю, рано или поздно кто-нибудь придет и снимет с меня очки.

– Так ты еще не сделала выходной портал?

– А, так Эй-Джи серьезно про метод выхода?

Эсме молча глядела на меня, и я добавила:

– Когда надо, тогда и сделаю. Не вижу причин спешить.

Эсме смерила меня взглядом и покачала головой.

– Эта версия «Майнкрафта» особенная. Очки читают сигналы с наших синапсов в мозгу. Разве ты не знаешь этого? Наша игра – не просто стук по клавишам.

– Да, я в курсе, – солгала я.

– Поэтому, когда заходят не знающие правил новички, они могут сильно попортить мир.

– Я не нуб, – отрезала я. – Эй-Джи уже рассказал мне.

– Ну да, только он не рассказал всего. Ты ведь не из тех, кто любит все обдумывать? Послушай меня: ты не готова. Выгрузись, подожди еще пару недель, и добрый доктор вручит тебе очки и учебник по ним. Иди назад, к своей уютной кроватке и мультяшным персонажам на стенах.

– Моя палата не такая, – заметила я. – Стены просто бежевые.

Эсме помолчала, затем выговорила:

– Слушай, как с тобой должно быть скверно, если они не положили тебя в палату с клоунами на стенах.

– У меня почти все тело в гипсе. Меня сильно поломало.

На глаза сами собой навернулись слезы. Мне вдруг захотелось свернуться калачиком и зареветь. Случилось столько всего страшного! Я бы заревела, но не перед незнакомкой же в «Майнкрафте». К счастью, аватары не очень подходят для выражения эмоций. Я быстро взяла себя в руки.

– Может, ты покажешь мне, что к чему? – предложила я и добавила: – Я быстро учусь.

Аватар Эсме замер: его хозяйка задумалась.

– Ладно, иди за мной и делай, как я. Мы пойдем говорить с Антоном.

Глава 6

Я пошла за Эсме по пустынному биому. Как она ориентировалась и куда направлялась, непонятно.

– Куда мы идем? – наконец спросила я.

– В логово Антона. Они с Эй-Джи помогли выстроить много модов в этом мире. Антон может научить, как не дать мозгу напортачить в игре.

– Что значит «напортачить в игре»?

Эсме вздохнула, будто говорила с кем-то намного глупее ее.

– Эта версия «Майнкрафта» управляется прямо нашими мозгами…

– Да, это я поняла, прозрачно и ясно! – огрызнулась я.

– Но это и общий мир, все наши умы – на одной площадке.

– Ну да, и что? – сказала я, пытаясь понять, что к чему.

– И что? Представь: ты зашла в песочницу, а у тебя на ботинках собачьи какашки. Ты занесла их в песочницу, и они испортили игру всем. Нубы, которые не понимают, что делают, всегда заносят какашки. Конечно, нубы этого не хотят – они просто не знают, что нужно проверять ботинки.

– Поэтому ты мне и помогаешь, – сказала я. – А я уж проверю свои ботинки.

– Ну да, помогаю – пока, – проворчала Эсме.

Она по-прежнему упрямо топала по песку, и мне стало жарко – надо думать, от злости и раздражения. В самом деле, не могло же меня разогреть цифровое солнце?

Не останавливаясь, Эсме открыла инвентарь и сбросила мне под ноги кусок свинины. Я подхватила, съела, и мое здоровье улучшилось.

– Спасибо! – сказала я.

Если Эсме и услышала, то не отреагировала. Некоторое время мы шли молча. Затем я попробовала начать разговор.

– Я бы сейчас с удовольствием съела настоящую свиную вырезку. А ты что любишь есть?

– Я много не ем. В смысле, в реальном мире. Тошнит.

– Отчего? – спросила я.

– Химиотерапия. После нее меня тошнит от еды, запахов, иногда даже от воды, – ответила Эсме и отошла покопаться в дюне.

Я подождала. Может, Эсме скажет что-нибудь еще? Но она молчала.

– Извини, – сказала я.

– Ничего. Ты ведь не знала.

Эсме отступила, чтобы я могла увидеть красный камень, который она откопала для меня.

– Спасибо! – поблагодарила я.

– А как насчет тебя? – спросила Эсме. – Давай снабди меня всеми живописными деталями.

Я попыталась вспомнить длинный список поломанных и побитых частей тела, который огласила доктор Нэй, когда показывала голограмму.

– У меня уже была куча операций и, наверное, будет еще больше, – сказала я, делая вид, что это пустяки.

А сердце заколотилось. Надеюсь, Эсме не слышит. А что, если мне не позволят оставаться в «Майнкрафте», пока продолжаются все эти процедуры?

– Вот встретим Антона, и увидишь, как оно бывает, – простодушно сообщила Эсме. – Уж точно, он тебя перещеголял.

– В смысле?

– Сколько бы у тебя ни было операций, они не настолько жуткие, как операция на мозге у Антона, – проговорила Эсме, как мне показалось, не без гордости.

Затем она переключилась с кайла на меч.

– Мне нужно лучшее оружие, – сообщила я. – Эй-Джи дал мне только простейшее.

– Ну да, было бы неплохо, – согласилась она.

За следующей дюной стоял одноэтажный каменный дом со стеклом и обсидианом наверху и плотной изгородью кактусов вокруг. Свободной оставалась лишь длинная тропа, ведущая к двери.

– Стой! – велела Эсме.

– Что такое?

– Ловушки. Антон крут по части ловушек.

Она двинулась вперед, я по пятам за ней. По обеим сторонам тропы – масса рычагов, блоков из красного камня, обсидиана, лавы и взрывчатки. Их все соединял открытый провод из красного камня.

– Да, длинно и сложно, – заметила я.

– Ну, это для тех, кто не знает дороги, – отозвалась Эсме.

Она махнула рукой, и я стала прыгать следом с одного блока на другой, даже когда казалось, что очередной блок взорвется под ногами. Она перепрыгнула с обсидианового блока слева от дорожки на блок песчаника справа. К тому был присоединен рычаг – но ничего не произошло. Затем Эсме перепрыгнула на блок взрывчатки, обернулась и сообщила: «Это фальшивка». Я кивнула и запрыгала следом, а Эсме перепрыгнула на другой блок из песчаника, перескочила лаву и приземлилась на коротком открытом участке перед дверью. А я вздохнула с облегчением, добравшись до конца опасной дороги. Эсме открыла дверь, и я прыгнула на площадку, но приземлилась не совсем там, где Эсме.

За спиной взорвалось. Я обернулась. Путь превратился в каскад разрывов. Взрывались блоки, хлестала лава, мне в лицо брызнули искры.

– В дом! – заорала Эсме.

Я шагнула внутрь, закрыла дверь и отошла вглубь зала – лава прожгла себе путь и просочилась внутрь. Затем я взбежала наверх по лестнице вслед за Эсме. Лава залила весь пол.

– Да что тут делается?! – раздался голос сзади.

Я обернулась. Из задней комнаты выскочил игрок в зеленом и побежал к нам.