Страница 2 из 5
Как говорил живший в VII веке преподобный Исаак Сирин, «если все мы грешники и никто не выше искушений, то ни одна из добродетелей не выше покаяния, потому что дело покаяния никогда не может быть совершенно. Покаяние всегда прилично всем грешникам и праведникам, желающим улучить спасение. И нет предела усовершению, потому что совершенство и самых совершенных подлинно несовершенно. Посему-то покаяние до самой смерти не определяется ни временем, ни делами».
Святые апостолы в учении о покаянии рассматривают его как обращение, то есть как подготовительный этап к вхождению в Церковь. Апостол Петр говорит: Итак, покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши, да придут времена отрады от лица Господа, и да пошлет Он предназначенного вам Иисуса Христа, Которого небо должно было принять до времен совершения всего, что говорил Бог устами всех святых Своих пророков от века (Деян. 3:19–21).
С другой стороны, появляется необходимость говорить о покаянии лиц, уже ставших христианами. Стало очевидно, что до окончательного торжества Божиего во всем творении, которое произойдет после Второго Пришествия Христова, даже верные христиане согрешают. Названные апостолом Иоанном Богословом грехами «не к смерти» (1 Ин. 5:16), такие грехи не лишают верующих благодати Божией полностью, но напоминают о немощи человеческого естества и греховности всего мира. Апостол Павел сокрушался: Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Итак, я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих (Рим. 7: 19–23).
Святой апостол Иаков охарактеризовал это явление кратко: Все мы много согрешаем (Иак. 3: 2).
В связи с этим стала очевидной необходимость покаяния для верных христиан, которые желали очиститься от прегрешений и вновь предстать пред Господом чистой душой и трезвенным сердцем. Например, апостол Павел ожидает покаяния от коринфских христиан, которые были замечены в нечистоте, блудодеянии и непотребстве (2 Кор. 12: 21), а апостол Петр предлагает покаяться Симону, пожелавшему получить рукоположение за деньги: Покайся в сем грехе твоем, и молись Богу; может быть, отпустится тебе помысел сердца твоего (Деян. 8: 22).
Апостол Иоанн Богослов пишет: Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды (1 Ин. 1: 8–9).
Свидетельства о связи покаяния с внешним исповеданием грехов перед христианами ранней Церкви можно найти в книге Деяний святых апостолов, в которой повествуется о том, что многие <…> из уверовавших приходили, исповедуя и открывая дела свои (Деян. 19: 18).
В послании апостола Иакова содержится призыв к последователям: Признавайтесь друг пред другом в проступках и молитесь друг за друга, чтобы исцелиться: много может усиленная молитва праведного (Иак.5:16).
Преподобноисповедник отец Гавриил Игошкин (1888–1959) так говорил об исправлении человеческой жизни: «Если в дорожную сумку мы положим острые и режущие предметы – ножи, шила, гвозди и битое стекло, – они порвут ее, поколют и порежут нас. Чтобы сберечь сумку, необходимо ее освободить, выбросить из нее все острое. То же происходит и с нашими сердцами: страсти, пороки, грехи, злоба, вражда и ненависть рвут их на части, заставляя страдать. Сама жизнь побуждает выкинуть из сердец покаянием мучащие нас беззакония, исторгнуть греховную скверну, и тогда в душу войдет покой».
Благотворное перерождение дается нелегко, ведь кроме действия Божественной благодати человеку необходимо приложить и свой собственный немалый труд, борясь с леностью и нечувствием духовным. Святитель Игнатий (Брянчанинов, 1807–1867) наставлял: «От лености не предавай победы врагу. После поражения не унывай; снова за меч – и на сражение!»
Святые отцы Церкви уделяли этой проблеме немало внимания. Согласно учению Климента Александрийского (ок. 150 – ок. 215), покаяние – это прежде всего исцеление. Преподобный Иоанн Лествичник рассматривает его как примирение с Богом, сознательное очищение, добровольное претерпевание всех скорбей. Преподобный Симеон Новый Богослов (949-1022), рассуждая о покаянии, называет его сознательной борьбой с самим собой.
Таинство Покаяния следует отличать от покаяния в широком смысле этого слова, то есть от глубокого сожаления о совершенных грехах, которое должно сопровождать каждого христианина постоянно и повсеместно. Участие же в таинстве Покаяния является особым событием на духовном пути человека. Подготовка к таинству включает в себя испытание совести и осознание христианином своих грехов, совершенных делом, словом или помышлением.
В то же время для совершения таинства недостаточно лишь внутреннего сожаления и раскаяния: оно предполагает устное исповедание грехов перед священнослужителем. В таинстве Покаяния человек участвует всем своим существом, – как душой, так и телом, как сердцем, так и устами. Грехи должны быть произнесены, вынесены из темноты на свет; им надлежит прорваться наружу, подобно гною из воспаленной раны. В этом залог нашего исцеления, ведь если мы признались вслух в каком-либо неприглядном поступке, осознано назвав его грехом, то тем самым уже отвергли его.
Подвизавшийся в IV веке в Палестине авва Дорофей рассуждал о природе страстей и порождаемых ими грехов: «Одно суть страсти, и иное – явные грехи. Страсти суть: гнев, тщеславие, сластолюбие, ненависть, злая похоть и тому подобное. Грехи же суть самые действия страстей, когда кто приводит их в исполнение на деле, то есть совершает телом те дела, к которым побуждают его страсти, ибо можно иметь страсти, но не действовать по ним».
Мысль преподобного Дорофея развивает православный священник, церковный историк и литератор отец Александр Ельчанинов (1881–1934): «Плохо – не иметь дурные помыслы, а поддаваться им. В них мы не вольны, такова наша природа, помраченная грехом. Помыслы имели и святые. Наше вольное следование помыслам или борьба с ними – вот где наша победа или поражение».
Однако и страсти несут в себе немалую опасность для души. Преподобный Варсонофий Оптинский (1845–1913) учил: «Люди, борющиеся со страстями, как мы все, то одолевают их, то побеждаются ими. Борющиеся будут спасены. Господь не презрит их трудов и усилий и пошлет им христианскую кончину. Люди же плотские, вовсе не думающие о спасении души своей, погибнут, если, конечно, перед смертью не принесут покаяния».
И все же одного перечисления грехов недостаточно: исповедь должна быть соединена с искренним раскаянием, с глубокой верой и с надеждой на неизреченную милость Божию.
В богословских трудах, посвященных покаянию, авторы выделяют две составляющие таинства: видимую и невидимую части. Видимая часть – это устное исповедание своих грехов священнослужителю, завершающееся покрытием головы кающегося иерейской епитрахилью и произнесением священником разрешительной молитвы. Невидимая часть – глубокое раскаяние исповедующегося, желание впредь не грешить, прощение его Богом и укрепление благодатью.
Покаяние, или исповедь – одно из важнейших церковных таинств, во время совершения которого человек, сокрушенно исповедующий свои грехи Господу, повествует о них священнику как свидетелю. При этом, как и в любом другом таинстве, действия священнослужителя являются видимым выражением невидимого действия Божественной благодати.
В «Пространном христианском катехизисе» святителя Филарета (Дроздова, 1788–1867) о таинстве Покаяния сказано так: «Покаяние есть таинство, в котором исповедующий грехи свои при видимом изъявлении прощения от священника невидимо разрешается от грехов Самим Иисусом Христом».