Страница 58 из 66
— Алекс? — позади меня окликнула женщина.
Я с трудом подавил желание, не рвануть с места. Мне не хотелось никого видеть, кроме Вайолет, но, когда женщина снова назвала мое имя, я повернулся, передо мной стояла Дарси, с сумками, нагруженными покупками.
Она хмурилась, прищурившись рассматривая меня.
— Что ты здесь делаешь?
— Просто мимо проходил. Я живу… — Что я мог сказать по этому поводу? Мой отель был в другом направлении. Без сомнения, я выглядел как сталкер.
— Можешь мне помочь с этим? — спросила она, указывая на сумки.
— Да, конечно. — Наши пальцы соприкоснулись, когда она отдавала мне свои сумки. Потом она достала ключи и отперла входную дверь.
— Ты отращиваешь бороду? — спросила она.
Я потер рукой подбородок. Думаю, пришло время побриться.
— Нет, я просто… Я не был в палате, поэтому…
Я поставил сумки на кухне и старался не смотреть ни на что, кроме своих ног. Воспоминания Вайолет, оставшиеся в этом доме, угрожали сокрушить меня окончательно.
— Я приготовлю нам кофе, — сказал Дарси, поворачиваясь к кофеварке.
Я не хотел оставаться, но мне не хотелось показаться невежливым. Я взглянул в столовую, накрахмаленной белой скатерти не было на столе. Цветов и столовых приборов тоже. Как бы повернулась моя жизнь, если бы я вернулся, как и обещал?
Возможно, Вайолет все еще была бы здесь.
— Я должен идти, — произнес я. — Ты, наверное, занята.
— А ты не занят? — спросила она. — Я думала, ты всегда занят.
— Суды закрыты, но в понедельник я вернусь в контору. — Господи, оставалось лишь несколько дней. И я был не уверен, что туман в моей голове и боль в сердце оставят меня в покое к тому времени.
— Хорошо, но прежде чем ты уйдешь, я хочу сказать кое-что, хотя я уверена, что Вайолет убьет меня за это, но, возможно, это поможет… ты плохо выглядишь, Алекс.
Я кивнул, не в силах не согласиться.
— В субботний вечер, когда ты не пришел…
Я начал говорить, что очень сожалею, но Дарси остановила меня, подняв руку.
— Она поступила в два лондонских университета, в которые подавала заявление. Ей здесь нравилось, и я думаю, встретившись с тобой, она стала смотреть на мир по-другому.
У меня заболело сердце. Вайолет приняли. Если бы я не облажался, она бы вернулась, и мы были бы вместе.
— Она любила тебя.
Я не смог сдержаться. Я испустил глубокий, грохочущий стон. Наклонился вперед от острой колющей боли, пронзившей сердце. Она любила меня? Как такое могло случиться? Вайолет была самой красивой, очаровательной, искрометной женщиной, которую я когда-либо встречал.
И по какой-то необъяснимой причине она любила меня.
Я потерял свою девочку.
— Прости, но я подумала, что ты захочешь об этом узнать. Или мне лучше помолчать? — Спросила Дарси.
Я выпрямился, хватаясь за рабочую поверхность стола и отрицательно покачал головой.
— Она сказала, что ей нужно отстраниться от тебя, прежде чем она пострадает еще больше, — продолжила Дарси.
Я кивнул, затаив дыхание от боли.
Вайолет сказала это мне по телефону.
— У нее разбито сердце, Алекс. А ты выглядишь просто… разрушенным. Разве ничего нельзя предпринять?
Я откашлялся и отпустил руки.
— К сожалению, нет. Она была права, что ушла. — Мне нужно было собраться с мыслями. Мне было больно, но в какой-то момент это должно было произойти. Это было неизбежно. — Она знала, что я никогда не смогу сделать ее счастливой в будущем. — Я никогда не думал, что может быть по-другому. Я не мог сделать ее счастливой. Я был слишком эгоистичным. — Я очень сожалею, что заставил ее страдать.
— Алекс. — Она схватила меня за плечо. — Я не обвиняю тебя за это. Вы оба очень сильно страдаете. Я хочу тебе сказать, если ты ее любишь, не сдавайся. Я сказала ей то же самое. Вы не можете просто так уйти друг от друга.
— Она сказала, что хочет порвать со мной. Я должен уважать ее желание.
— Нет! Нет, это не так. Она ушла, не выслушав тебя, а ты ее отпустил. — Она громко выдохнула. — Разве ты не любишь ее?
— Конечно, люблю ее. — Я не признался в этом самому себе, но это было настолько очевидно, не так ли? Я никогда не испытывал ничего подобного — ни радости, ни боли.
— Она страдает, пытаясь спасти себя. — Дарси схватила меня за руки. — Тебе нужно доказать ей, что, хотя ты забыл про важное событие в ее жизни, и это была ошибка, о которой сожалеешь и не собираешься повторять. Докажи ей, что по-прежнему все также она ценна и важна для тебя.
— Она важна и ценна больше, чем кто-либо еще. Она значит для меня гораздо больше, чем я мог себе предположить. Я люблю ее так сильно, ни один мужчина не может так любить женщину.
— Ты ей об этом говорил?
Разве у меня была такая возможность, а? Она высказала свою точку зрения в нашем телефонном разговоре. Причем решительно.
— Ну, это же совершенно очевидно…
— Могу сказать тебе, Алекс, это не очевидно. Определенно не для нее. Ты бросил ее без боя, ты, мужчина, который борется за свою жизнь. Человек, который взял на себя миссию выйти победителем по жизни, просто позволил ей уйти.
Но в голове крутились опровержения ее слов: я не мог заставить Вайолет выслушать меня. Она была за три тысячи миль отсюда. Она бросила меня.
И я не знал, как меньше уделять времени работе.
Она поступила правильно.
Но опровержения выглядели слабыми. Похожими на проигравшего.
Дарси была права. Я не сражался за Вайолет. Я согласился с поражением еще до того, как закончил свою вступительную речь адвоката.
Но некоторые бои могут быть всегда проигранными.
— Я не знаю, смогу ли когда-нибудь стать мужчиной, которого она заслуживает.
— Ты любишь ее, а она любит тебя… стоит попробовать, а?
— По мне, так стоит. — Я посмотрел себе под ноги. — Но уже слишком поздно. Она уехала.
— Она улетела на самолете, и прошла всего неделя. Не будь таким глупцом.
Потом я подумал. Я слишком легко сдался? Если бы существовала возможность, что я мог бы сделать ее счастливой, убедить ее вернуться ко мне — это единственное, чего я хотел. Я поднял глаза.
— Думаешь, у меня есть шанс?
— Не узнаешь, пока не попробуешь. Если она так важна для тебя, как ты говоришь, тогда борись за нее, как за свою карьеру.
Вайолет была важнее любого судебного процесса.
Но проблема была в том, что юриспруденцию я знал очень хорошо, чего не мог сказать про женщин, я их почти не знал. И не силен был в отношениях. Я также понятия не имел, как смогу ей доказать, что могу измениться.
— Я не знаю, как, — признался я. Одних слов будет недостаточно. Мне нужно было нечто конкретное.
— У тебя есть простой выбор. Придумай как или ты потеряешь ее.
Я бы не потерял ее, если бы понял, как ее вернуть. Я должен был найти способ продемонстрировать ей свою любовь, хотя понятия не имел с чего начать, но одно знал точно: я любил Вайолет Кинг и не собирался сдаваться без боя.
33.
Вайолет
Это была самая нелепая вещь в мире. Я сидела здесь, на своем месте, завершив первую неделю обучения в магистратуре, и хотела поделиться с Александром обо всем. Я должна была впитывать все знания, а не думать о мужчине. Даже если я думала, что влюблена в него, а это не так. Потому что это было бы смешно.
Возвращение в Нью-Йорк было правильным решением, с моей стороны. Здесь я чувствовала себя в безопасности. В течение нескольких недель, как я покинула Лондон, была поглощена праздниками, затем поменяла дату начала занятий. Это помогло мне отвлечься от мыслей о Найтли. По большей части.
На лекции нас сидело чуть менее двухсот человек на заранее назначенных местах, чтобы ассистенты могли сказать, кто присутствовал, а лекторы могли выбрать ничего не подозревающего аспиранта из списка на столе, отвечать на невероятно трудные вопросы. Двести совершенно незнакомых людей. Я бы подумала, что невозможно чувствовать себя одиноким среди такого количества народа.