Страница 3 из 3
Клеон. Хитро!
Герострат. Но все равно надсмотрщики поняли наконец, что их дурачат, и меня здорово отлупили.
Клеон. Тебя, очевидно, часто лупил и?
Герострат. Бывало. Люди не прощают тому, кто умнее их.
Клеон. Люди не прощают тому, кто считает их дураками. Ты женат?
Герострат. Был, но развелся. Моя жена -- Теофила, дочь ростовщика Крисиппа. Он дал за нее десять тысяч драхм, а я клюнул на приданое и забыл, что вместе с деньгами придется брать в дом глупую и некрасивую женщину... Мало того, через четыре месяца после свадьбы она родила сына. Я понял, что меня надули, и подал в суд. Но мошенник Кри-сипп выиграл процесс, убедив всех, что я обольстил его "невинное" дитя задолго до свадьбы. Нас развели, и, по существующим законам, мне пришлось вернуть Крисиппу все приданое плюс восемнадцать процентов неустойки. Даже на собственной дочери этот мошенник заработал.
Клеон. Я сразу понял, что ты неудачник.
Герострат. Да, это так. Мне не везло ни в спорах, ни в игре в кости, ни в петушиных боях.
Клеон. И за все это ты решил отомстить людям?
Герострат. Я никому не мстил, Клеон. Просто мне вдруг надоело прозябать в безвестности... Я понял, что достоин лучшей судьбы. И вот сегодня мое имя знает каждый.
Клеон. Несчастный! Сегодня весь город повторяет твое имя с проклятьями.
Герострат. Пускай'.. Сегодня проклинают, завтра будут относиться с интересом, через год полюбят, через пять -- будут обожать. Шутка ли сказать, человек бросил вызов богам! Кто до меня на это решился? Разве что Прометей?
Клеон (сердито). Не смей сравнивать, негодяй! Прометей взял у бога огонь, чтобы подарить его людям, а ты взял огонь, чтобы обворовать людей! Храм Артемиды был гордостью Эфеса. С детских лет мы любовались им, мы берегли его, потому что знали: в каждой мраморной колонне, в каждой фигуре барельефа лежит сто двадцать лет человеческого труда. Ты слышишь, Герострат? Сто двадцать лет! Менялись поколения, мастера строили и учили своему искусству сыновей, чтобы те обучили внуков... Для чего они это делали? Неужели для того, чтоб однажды пришел мерзавец и все это обратил в пепел?! Нет, Герострат, ты плохо знаешь людей. Они забудут твое имя, как забывают страшные сны.
Герострат. Ну что ж, посмотрим.
Клеон. Ты не посмотришь! Завтра к вечеру тебя не будет.
Герострат (вызывающе). Посмотрим...
Клеон. Не понимаю, на что ты надеешься?
Герострат. На людей, Клеон!
Клеон. На каких людей?!
Герострат. Да хотя бы на тебя. Ведь только что ты спас меня от смерти.
Клеон подозрительно смотрит на Герострата, потом, недоуменно пожав плечами, уходит.
Человек театра. Ты действительно не теряешь надежды, Герострат?
Герострат. Конечно, нет. Есть мудрая пословица на этот счет. Теряя деньги, говорит она, -- приобретаешь опыт, теряя жену -- приобретаешь свободу, теряя здоровье -- приобретаешь удовольствия... Но нельзя терять надежду; теряя надежду -- теряешь все!
Человек театра. Тебя казнят! Логика событий...
Герострат (перебивая). Оставь свою логику, человек. Она -- плохой советчик. Почему меня не убили там, у храма, и сейчас, в тюрьме?
Человек театра. Люди гуманны...
Герострат. Если они гуманны, зачем завтра меня хотят казнить?
Человек театра. Ты причинил горе людям, оскорбил их достоинство и должен быть наказан.
Герострат. Чушь! Разве есть справедливость в том, что из-за украденной жены греки разрушили Трою и перебили всех троянцев? Какой логикой объяснишь ты эту жестокость? И вот, смотри, прошло время, а Гомер воспел их в "Илиаде". Нет, не логика нужна мне, а сила. Дай мне почувствовать силу, и я начну управлять событиям и людьми, а уж потом философы найдут оправдание всему, что произошло.
Человек театра. Возможно. Но потом все равно придут другие философы и восстановят истину.
Герострат (нервно). Мне некогда спорить с тобой! У меня слишком мало времени. Где этот мошенник Крисипп? Приведи его, он заставляет себя ждать...
Человек театра. Я здесь не затем, чтобы тебе прислуживать. (Отходит в сторону и продолжает наблюдать за действием. )
Входит Крисиип, толстый старый человек, в богатом
пурпурном гимантии.
Герострат (обрадованно). Наконец-то! Приветствую тебя, Крисипп!
Крисипп. Несмотря на свою занятость, не смог отказать в удовольствии плюнуть тебе в рожу.
Герострат. Плюй! Сейчас я стерплю и это.
Крисипп. Нет, серьезно! Ты ведь знаешь, сколько у меня дел! Сегодня прибыл товар с Крита -- надо пойти проверить, надо зайти на базар, побывать у менялы, потом -- в суде: сегодня судят двух моих должников, потом деловая встреча с персидским купцом... Но жена вцепилась в меня, кричит: "Крисипп, оставь все дела, пойди и плюнь в рожу Герострату! " Как я мог отказать в просьбе любимой женщине? (Плюет лицо Герострату. ) Это тебе от нее!
Герострат (утираясь). Хорошо! Плюй еще от лица дочери, и перейдем к делу!
Крисипп. Дочь просила выцарапать тебе глаза и вырвать язык.
Герострат. Нет, это не годится. Я должен видеть тебя и говорить с тобой.
Крисипп. О чем нам говорить, ничтожнейший из людей?
Герострат. О деньгах, Крисипп. Разве это не тема для разговора? Я должен тебе сто драхм.
Крисипп. Конечно, должен, мерзавец. Но как я теперь их получу? Бесчестный человек! Ты и храм-то сжег, наверное, только для того, чтобы со мной не рассчитываться.
Герострат. Я хочу вернуть тебе долг.
Крисипп (удивленно). Это благородно. У тебя, видно, завалялся кусочек совести. (Протягивает руку. ) Давай!
Герострат. У меня при себе только две драхмы, да и те я обещал тюремщику.
Крисипп. Тогда я должен выполнить поручение дочери. Нам не о чем разговаривать.
Герострат. Не спеши! Я верну тебе долг, да еще с такими процентами, которые тебе и не снились. Я хочу продать тебе это... (Достает папирусный свиток. )
Крисипп. Что в этом папирусе?
Герострат. Записки Герострата! Мемуары человека, поджегшего самый великий храм в мире. Здесь есть все: жизнеописание, стихи, философия.
Крисипп. И зачем мне нужна эта пачкотня?
Герострат. Глупец, я предлагаю тебе чистое золото! Ты отдашь это переписчикам и будешь продавать по триста драхм каждый свиток.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.