Страница 25 из 26
Нет, дедушке явно не везло, потому как вторую партию он тоже проиграл.
На цирковое представление дети отправились на целых два часа раньше заявленного. А виноватым во всем оказался дедушка, потому что именно он сказал, будто представление начинается в три часа по полудню, а оно начиналось в пять.
На улице накрапывал мелкий противный дождик. Чтобы не возвращаться назад домой и скоротать время до представления, мама предложила девчонкам посидеть в детском кафе под названием «Маленькие радости».
Алиса немедленно согласилась, поскольку еще раньше слышала об этом кафе от дедушки и знала, что внутри здания находится детская горка и даже целый игровой уголок. А Полина ничего этого не знала, потому, настроившись на немедленное выступление енотов, расстроилась и даже всплакнула, но поскольку деваться все равно было некуда, то и проговорила сквозь слезы:
– Я не хочу в ваши «Маленькие радости», я хочу в «Маленькие печали».
Правда, потом так разыгралась в «лабиринте», что, когда мама, достав из-за сетки ограждения, поставила ее на диван, не успокаивалась и все продолжала прыгать. Да так, что, не удержавшись, вылетела с дивана и завалилась между его спинкой и стеной. Пришлось всем вставать и отодвигать большой тяжелый диван, чтобы выручить Полю из вынужденного заточения.
Цирковое представление ребятам не понравилось. После короткого первого акта, которое состояло из выступления дрессированных енотов и совсем несмешного клоуна, объявили антракт. Зазвучала громкая музыка и призывы купить детям сладкую вату, кока-колу, разные игрушки и блестяшки.
Алиса, никого не предупредив, тут же исчезла из виду. Оказалось, что, услышав призыв, она полезла на сцену фотографироваться с енотами. Но, узнав, что у девочки нет денег, еноты фотографироваться с ней отказались.
Полина, обычно требующая ей что-нибудь обязательно купить, на этот раз ничего не потребовала и предложила вернуться в «Маленькие радости». Алиса, обидевшись на енотов, поддержала сестру, и они побежали снова играть в кафе.
В это время дедушка сидел за компьютером в своей комнате и составлял годовой отчет. Дедушкина комната самая большая, ее окно смотрит на улицу. А если отворить дверь еще и в детскую, что располагается через коридор сразу напротив дедушкиной, то образуется пространство от одной стены дома аж до противоположной. Потому если разогнаться от окна в дедушкиной комнате и быстро пробежать коридор, то места в детской вполне хватает, чтобы притормозить и не влепиться в стенку у самого окна, которое выходит уже во двор.
Если учесть, что просто так бегать неинтересно, то понятно зачем Поля таскает за собой на веревочке здоровенного пластмассового зайца с такими же огромными пластмассовыми колесами. Грохоча по паркету, заяц создает невообразимый шум, и от этого шума на душе становится еще веселее.
Дедушка – человек непривередливый. Пробеги перед ним разочек-другой, он и внимания не обратит, но если заяц грохочет полчаса без остановки, дедушка забирает свой ноутбук и скрывается на кухне. Потому как годовой отчет – это то, что не отменишь, и делать его за дедушку никто не станет.
Еще через полчаса дверь на кухню тихонько открывается, и на пороге появляется Полинка. Она одна, без зайца. Заходит, забирается на стул с противоположной стороны стола и с интересом наблюдает за дедом.
Дед набирает текст. Он смотрит на экран, который двумя голубыми огоньками отражается в линзах его очков.
– Дед, – начинает Полинка, – какой же ты красивый.
– Не подлизывайся, пожалуйста, – произносит дедушка, не отрываясь глазами от экрана.
– Бабушка у нас тоже красивая, – продолжает малышка.
– Согласен, – отзывается дед.
– И мама красивая, и Алиса. Все люди на земле красивые.
Дедушка наконец отрывается от компьютера и с удивлением смотрит на внучку, ожидая дальнейших откровений от четырехлетнего ребенка.
– Я тоже красивая… А еще я хочу в детский сад.
– Ты хочешь в детский сад?! Кто бы это говорил.
– Да. Потому что в садике нас учат танцевать. Раньше не учили, а теперь учат. Я люблю делать деми плие и еще батман.
– Ух ты! – только и нашелся что сказать дедушка. – Слова-то какие красивые. Знать бы только, что они означают.
– Давай я тебе покажу. – Она соскакивает со стула, и ее маленькие ножки начинают выделывать замысловатые балетные па. – Вставай, дед, теперь твоя очередь.
Дедушка пытается повторить вслед за внучкой, но из-за своей неуклюжести только путается в движениях. И не замечает, что на кухне уже не только Полинка, но еще и Алиса и что они обе наблюдают за дедушкой и смеются над его смешными попытками.
Насмеявшись, Алиса молча берет деда за руку и ведет в детскую:
– Пойдем играть.
Они снова играют в лото. Игра идет быстро, жестко, и дед проигрывает три партии подряд. Алиса в восторге. С трудом приходит в себя после такой бескомпромиссной игры. В детскую заходит мама и велит девчонкам готовиться ко сну.
– Мама, – радостно хлопает в ладошки Алиса, – я снова выиграла у дедушки в лото. Все три партии выиграла! А дед опять проиграл!
Мама улыбается:
– Знаешь, Алиса, я думаю, что наш дедушка просто лузер. Он всю жизнь только и делает, что проигрывает. Сперва в моем детстве он проигрывал мне, и в лото и в домино. Сколько бы мы с ним ни бегали на «кто быстрее», он меня ни разу не обогнал. Представляешь, ни разу! Теперь он проигрывает тебе, а завтра, когда подрастет Полинка, он проиграет ей во все, что только можно будет проиграть.
Дед пытается сказать что-то в свое оправдание, но его никто не слушает.
– Дедушка! Не спорь. Ты лузер! Потому лучше бери книжку и готовься читать ребятам сказку на ночь.
Все спят. Дед осторожно закрывает за собой дверь в детскую и присоединяется к дочке с бабушкой. Те на кухне пьют чай.
– Дочка, пока читал сказку, думал над твоими словами и вспомнил. Знаешь, я ведь не всегда был лузером. Было такое время, когда я тоже выигрывал. Тогда мне это нравилось. Выигрывать. Да-да, не улыбайся. В моем далеком детстве, когда мы боролись с папой, твоим дедушкой, я всегда его побеждал. Кстати, на руках он меня тоже так ни разу и не поборол.
Мама с бабушкой допивают чай и, уходя из кухни, просят помыть посуду. Дедушка любит мыть посуду и делает это с удовольствием. Ставит мокрые тарелки в сушилку и снова усаживается за годовой отчет.
Природный материал
Священник – это человек, который не может плакать. Даже не то чтобы не может, скорее, у него нет такого права – внешне выражать собственные чувства. А все потому, что мы, батюшки, крайние и последние, к кому приходит человек, когда идти ему уже больше не к кому.
Он ждет от тебя утешения, в его глазах ты глыба, которую не свернуть с места. Ты – символ Бога, Его представитель в этом непостоянном мятущемся мире, и ты не можешь плакать.
Заплачь, и человек, что ищет в тебе опору, останется со своей бедой один на один. А когда поймет, что точки опоры не существует и опереться ему не на кого, ощутит одиночество и закричит от страха. Так кричат маленькие дети, когда они не находят мамы. Этим мы, взрослые, очень походим на детей.
О Женькиной болезни я узнал от ее мамы. Я называю ее так запросто «Женькой», потому что в детстве они дружили с нашей дочкой, и Женя маленькой часто бывала у нас дома. И ту и другую малышек мамы водили в детский сад в одну группу. Даже их шкафчики для переодевания и те стояли рядом.
Помню, я любил гулять с девчонками. Особенно ранней осенью, когда на деревьях появлялись плоды, а они сами покрывались разноцветными листьями. Мы не просто так прогуливались вдоль речки или по длинной деревенской дороге, густо покрытой опавшей листвой, а занимались делом. Мы собирали природный материал для поделок на занятиях в начальной школе.
Разноцветные листочки, высохшие цветочные соцветия, ольховые и еловые шишки и, разумеется, желуди. Желуди с шапочками – самые ценные. Хотя, если шапочка и отскочила, не страшно, ее можно легко приклеить клеем или прилепить пластилином.