Страница 13 из 14
Втянули по крутой горке к приемному, здание угрожающе наклонилось над ней, и Нике стало по-настоящему жутко. Господи, где она?!
– Принимайте, – с облегчением выдохнула докторша кому-то.
Валера загораживал обзор.
– Что у нас?
– Острый живот, звонили же.
– Давайте ее пока в коридор, – хриплый, прокуренный голос непонятного пола. – Оформлю.
– Что? – подскочила Ника. – В какой коридор?
– Да вы только не нервничайте, – бросил голос. – Сейчас я к вам подойду.
Колеса гулко загремели по плитке, запахло столовой и хлоркой, зеленоватые стены узкого коридора засасывали ее внутрь бетонным удавом. Гудели голоса, стонал какой-то мужик, старушка в халате плескала тряпкой в ведре. Валера с теткой переложили Нику на коричневую больничную каталку.
– Подождите, а как же?.. – Ника хватала ртом воздух, собираясь с мыслями.
Она ничего не понимала и в то же время не могла точно сформулировать вопрос. Надо было сказать что-то, задержать их, успокоиться. Какие-никакие знакомые лица…
– Удачи вам, девушка, – добрый Валера хлопнул ее по коленке, и они с коллегой исчезли.
Ника осталась одна. Приподняться и присесть не получалось, каждое движение отдавало дикой болью. Где-то в глубине здания эхом разносилось лязганье то ли посуды, то ли хирургического инструмента. На потолке тихо дребезжала длинная тусклая лампа с несколькими дохлыми мошками внутри. Смертельно захотелось всплакнуть. Хорошенько, отчаянно, как в детстве, когда кто-то обидел. Такой плач для мамы, чтобы скорее прибежала, обхватила мягкими руками, погладила по затылку. И снова по вискам побежали горячие капли.
Ника шмыгнула, стиснув телефон. Позвонить бы маме, но нельзя. Не в таком состоянии… Отвернулась к стене: здоровенный плакат о пожарной безопасности. Хоть что-то. Она принялась читать. Выражение «запасный выход» показалось ей вдруг страшно забавным. Все же говорят «запасной», тогда зачем так писать?..
– Ну, как вы тут у меня? – прозвучал над ухом все тот же голос из приемной, и Ника, повернув голову, увидела одутловатое лицо с жидкими усиками.
Половая принадлежность все еще не угадывалась.
– Живот болит, – ответила Ника первое, что пришло на ум.
– Ну, что поделать. Поэтому вас и привезли, – изрекло лицо и, видимо, для утешения неестественно осклабилось. – Поехали, сейчас уже и доктор придет.
– А мне в «Скорой» сказали, что надо срочно оперировать…
– Мало ли что они там сказали, – человек в белой форме обошел вокруг Ники, и она не без некоторых сомнений склонилась к женскому варианту. – У них там свое, у нас здесь свое…
И после этого неоспоримого и глубокого философского замечания медсестра толкнула каталку.
– Вы у нас тут не одна такая хорошая, – рассказывала она по дороге. – Привезли сейчас парня молодого. ДТП. Жалко, конечно. Весь в фарш, ногу придется собирать по кусочкам. Только вот закончили кровь оттирать, все нам тут забрызгал. Кто-то бы сказал, что не жилец, а у наших врачей руки золотые. Все с ним сейчас. А вы говорите, срочно оперировать. Подождете немного, – и распахнула белую дверь смотровой.
Нике стало стыдно. Отвлекать своим аппендицитом от спасения жизни… А если окажется, что не аппендицит совсем? А она их всех оторвала?
– Где у нас острый живот? – шаркнув белыми тапочками, к ним вошел врач.
У мамы на даче такая же обувь…
– Вот, Виталий Семеныч, – сестра услужливо подскочила.
– Ну, здравствуйте, как вас величать? – доктор нагнулся и заглянул Нике в глаза, словно тестируя ее на слабоумие.
– Ве… Вероника.
– Очень приятно, – он поправил хирургическую шапочку. – Давайте, показывайте, что тут у вас, – откинул простыню и быстрыми движениями фокусника помял живот. – Ну-ну, все, уже не больно. Так… Ну да. Давайте ее на УЗИ, Нина. И готовьте. Литовцев подойдет сейчас. И прокапайте как обычно. Давайте две…
– Что у меня? – испуганно перебила Ника. – Аппендицит?
– Да вы и сами лучше меня знаете. Давайте, Ниночка, через часик возьмем, – кивнул сестре и вышел.
Подскочила еще какая-то женщина, взяла кровь на анализ, и Нику покатили на УЗИ. В маленькой комнатке было темно, только тусклый голубоватый свет монитора. Усатый мужчина молча плюхнул ей на живот холодный гель, все внутренности сжались в комок, по телу прокатилась дрожь. Потом последовал датчик, и Нику едва не выгнуло в мостик от боли.
– Не шевелитесь, мне же надо посмотреть, – проворчал мужчина, надавливая еще сильнее.
Она постаралась не шевелиться изо всех сил, от напряжения поджав пальцы ног. Еще секунда, и она будет кричать, никакой мочи нет терпеть… Еще секунда… Но он убрал датчик и протянул пару бумажных салфеток. Как будто их хватит на всю эту скользкую жижу!
– И что… там? – прерывисто спросила она, пока ее катили в коридор.
– Аппендицит, похоже на перфоративный. Я все напишу для врача.
И снова коридор.
– Давайте, будем вас раздевать, – медсестра остановила каталку у какой-то двери. – Потихонечку, потихонечку. Так, попочку поднимаем… Эк тебя угораздило!
Ника совсем забыла про дырку на штанах. Она хотела объясниться, но поняла, что унизительнее все равно не будет. Голую, как свежий труп, ее вкатили в ледяную, отделанную глянцевым кафелем комнату. Сестра обтерла ее чем-то мокрым, накрыла простыней, отчего сходство с моргом только усилилось.
Обстановку разбавил анестезиолог Литовцев. Забавный дядечка в круглых очках и яркой тюбетейке появился минут через десять. Сверился с историей болезни, прослушал пульс.
– Аллергия на лекарства есть? Чудесно. Вес? Год рождения? Кушали когда в последний раз? Рвота была? Отличненько. Вот здесь подпишите, – и он протянул какие-то бланки.
– Ставим зонд? – будто бы даже с надеждой спросила сестра, пока Ника пыталась лежа вывести свою красивую подпись.
– Поднимайте так. Верочка же у нас будет умничкой?
– Вероника, – попыталась поправить девушка, но шаги врача уже стихали в коридоре.
– Телефончик давайте, – медсестра протянула руку. – Я вам потом в палату принесу. Не бойтесь, у нас ничего не пропадает. В случае чего, кому звонить?
– В случае… чего? – с трудом повторила Ника.
– Ну, мало ли… Да не волнуйтесь, обычные меры предосторожности.
– Там номер мамы есть. Или Лене…
– А вы что, не предупредили никого? – удивилась сестра. – Ладно, звоните давайте.
Попадая мимо цифр, Ника с третьего раза сумела набрать подругу. Гудки, гудки, автоответчик. Ленка, черт тебя дери! Ответь! Еще раз. И еще… Зараза…
– Ну все, я тут тоже ждать не могу, – мужеподобная женщина забрала смартфон и выкатила пациентку за дверь.
Капельница… Другая… Обрывки чужого разговора про школьную ярмарку… Какая-то ругань, лязг…
– Ну что, Верочка, готовы? – появилось из воздуха лицо анестезиолога, и стены куда-то понеслись.
Глава 6
@drPashaIsaev
01 мая 05:49
#трудовыебудни
Зацените видео с пандой. Ржака.
Паше удалось прилечь, только когда начало светать. Задернул широкие жалюзи, растянулся на последней свободной тахте. По идее стоило бы расцеловать начальству августейшие ручки за новую мебель в ординаторской. Стильную и зачем-то оранжевую. Черт их знает, эти тенденции дизайна. Все вписалось тютелька в тютельку за исключением самого Паши. По длине эти скамьи-диванчики были рассчитаны на людей раза в полтора короче Исаева. Приходилось просовывать ноги под подлокотниками, и пятки сиротливо болтались в воздухе. Ни на бок лечь, ни раскинуться… Спи, как Ленин. А поясница взывала о пощаде после десятка операций. И отчего он не пошел в анестезиологи, как однокурсник Илья? Сидел бы у изголовья пациента, рубился в телефон и поглядывал на мониторы. Маску пришпандорил, газ пустил – и готово дело. Знай себе развлекай время от времени беседой о тщетности всего сущего. Ну, интубировать иногда… Фигня же. Зато спина целая. А ему, Пашке, с таким-то ростом гнуться над столом. Чертова гордыня! Чертовы байки про коньячные закрома хирургов!