Страница 6 из 11
Ночью городские ворота закрывались, и ни один человек не мог войти в город. По утрам перед запертыми воротами обычно толпились крестьяне из окрестных деревень, торопившиеся пораньше попасть на городской рынок. В день налета часть партизан нашего отряда, смешавшись с толпой крестьян, подошла к городским воротам. В повозке, запряженной быками, под ворохом овощей лежал пулемет. Мы с кузнецом Ченом, раскуривая трубки, шли за повозкой и мирно беседовали.
Со скрипом распахнулись тяжелые ворота. Партизаны мгновенно набросились на стражу. Японские солдаты попытались закрыть снова ворота, но это им не удалось. После ожесточенного боя японский гарнизон был полностью уничтожен.
Три дня город находился в руках партизан. Нам досталось много военных материалов, одежды, оружия. Мы забрали с собой все, что могли, а остальное перед уходом уничтожили.
Меня всегда удивляло, с каким искусством проводил Гун Лин все свои операции. Это был на редкость способный, талантливый командир. Однажды ночью, когда мы сидели у тлеющего костра, Гун Лин рассказал о своей жизни. Он несколько лет провел в китайской Красной армии, совершил с нею знаменитый северный поход. Потом его послали в школу командиров партизанских отрядов. Где-то в глухих горах Северного Китая он проучился полгода и вернулся на родину.
…Шел уже третий месяц, как я превратился из летчика в бойца партизанского отряда. Все чаще и чаще вспоминались товарищи, тянуло в воздух.
— Подожди, — говорил Гун Лин, — может быть, к нам прилетит какой-нибудь китайский самолет, и мы отправим тебя с ним.
Как-то один партизан-разведчик сообщил Гун Лину, что недалеко от Лухоу японцы устроили аэродром и туда прилетело несколько самолетов.
— Ну вот, Ван, — обращаясь ко мне, неожиданно проговорил Гун Лин, — выходит, у тебя будет свой самолет!
…Налет на японский аэродром мы провели тоже днем. Это была такая дерзость с нашей стороны, которой японцы, видимо, не забыли до сих пор.
Мы проследили, что летный состав каждое утро доставлялся из города на аэродром на грузовике. Вечером летчики возвращались обратно. Гун Лин решил захватить машину, перебить японцев и, переодевшись в их форму, ворваться на аэродром. Эта операция была выполнена с величайшей точностью. Мы завалили дорогу, по которой шла машина, камнями, а вблизи устроили засаду. Когда японцы сошли с машины, чтобы расчистить путь, мы открыли огонь и всех их перестреляли. Быстро переоделись. Я сел за руль, и мы поехали на аэродром.
Ничего не подозревавшая охрана спокойно открыла ворота, и мы проехали прямо к самолетам. Их было здесь пять. Радости моей не было границ. Остановив машину, быстро забрался в кабину одного из истребителей. Самолет был готов к полету. Моментально включил стартер, дал газ, — и вот уже заревел мотор.
Подбежал Гун Лин. Он крепко жмет руку и желает мне счастливого пути.
На японских истребителях мне еще не приходилось летать, и я сначала боялся, что не сумею взлететь. Выжимаю ручку газа, самолет послушно побежал по полю. Через минуту я уже кружил над аэродромом.
Японцы еще не поняли, в чем дело. Вижу, как партизаны поджигают один за другим оставшиеся самолеты и бегут к воротам.
Только теперь японская охрана догадалась. Но было уже поздно. Партизаны, уничтожив часовых, скрылись в соседнем лесу.
…Линии фронта я достиг благополучно. По пути встретил японскую эскадрилью, но меня не тронули, приняв за своего.
Я летел уже над расположением своих сил. И чем глубже забирался к себе в тыл, тем сильнее билось мое сердце. Вдруг меня подстрелят раньше, чем я успею предупредить, в чем дело.
Впереди увидел ровную площадку. Вот, думаю, хороший аэродром для нашей эскадрильи. А в следующую секунду я замечаю, как с этой площадки поднимается звено китайских истребителей.
— Не иначе как за мной, — мелькнула мысль.
Решил немедленно садиться. Перевел машину в пике, на минимальной высоте выровнял и сел.
Со всех сторон к самолету бежали люди. Некоторые из них выхватили пистолеты.
— Ну, — думаю, — встреча!
В то же мгновение слышу грозный приказ:
— Руки сверх!
Оглядываюсь и узнаю Фына. Он сначала оторопел, выронил из рук пистолет. Потом подбежал и начал так меня тискать, что затрещали мои бедные кости.
Все считали меня давно погибшим, и вот я стоял перед товарищами в японской форме, у японского самолета.
В штабе я отрапортовал командиру:
— Летчик Ван Тин-бо с помощью партизан захватил у японцев самолет и вернулся служить своему народу.
…Мне осталось рассказать немного.
После своего возвращения в часть я получил новый, прекрасный истребитель. Участвовал несколько раз в боях. В последнем бою сбил японский бомбардировщик, но два истребителя противника напали на меня, и, тяжело раненый, я едва добрался до аэродрома. Пришлось снова прервать летную работу.
Но скоро я опять вернусь в свою часть. Смотрите, я почти свободно могу ходить без палки!
НАД ФОРМОЗОЙ
На острове близ Гонконга японцы соорудили базы морской и сухопутной авиации. С острова они, как пираты, нападали на- мирные китайские города, сея всюду смерть и разорение. Чтобы прекратить разбойничьи налеты японских стервятников, нужно было уничтожить их гнездо. Командование дало задание нашему авиационному отряду перелететь на кантонский аэродром и разгромить японскую базу.
Получив боевой приказ, наш отряд бомбардировочной авиации в сопровождении группы истребителей вылетел в Кантон. Под вечер мы благополучно опустились на аэродром и на следующее утро вылетели для выполнении боевого задания. С нетерпением ждали летчики и штурманы появления острова, на котором утвердились японцы. Точно в установленное время мы появились над островом, но… внизу под нами не видно было ни одного самолета. Японцы, узнав от своих шпионов, которыми кишел Кантон, что туда внезапно прилетел отряд бомбовозов, догадались о наших планах и за ночь перевели базу на новое место.
Это было в начале войны. Мы еще не имели тогда достаточного опыта в борьбе с врагом, и небольшая ошибка обрекла на неудачу планы военного командования.
Этот урок не пропал даром. Следующий налет, о котором я хочу рассказать, подготовлялся в величайшей тайне. О рейде в глубокий тыл противника долгое время не знали даже летчики. Только незадолго до налета командир нашей группы Фын Пи собрал весь летный состав и рассказал о задании.
На восток от китайского побережья, между Фочжоу и Сватоу, далеко в море, лежит гористый остров Формоза. По сведениям агентурной разведки, в северной части острова, близ Тайхоку, японцы формировали крупное авиационное соединение. Противник готовился перебросить на фронт десятки новых самолетов. Надо растоптать японского стервятника на земле, не дать ему возможности подняться в воздух и творить свое черное дело.
Такого глубокого рейда в тыл противника китайская авиация еще не совершала. От нашего аэродрома до Тайхоку — сотни километров. Часть пути пролегает над водами Тихого океана. Но нас это нисколько не смутило; китайская авиация располагает прекрасными современными самолетами, на которых можно смело идти даже в такой длительный полет.
Начали готовиться: еще и еще раз проверили моторы, приборы, радиостанции. Детально изучили предстоящий маршрут. Наконец, наступило утро двадцать третьего февраля. Летчики, штурманы и воздушные стрелки проснулись чуть свет. Я наскоро принял холодный душ. Приятная свежесть разлилась по телу. Что-то готовит рождающийся за окнами день? Победу или?.. Нет! Об этом не может быть речи. Только победу! Сегодня китайская авиация впишет новую страницу в свою историю.
В дверь постучал Лю Чен.
— Готов?
— Конечно, и уже давно.