Страница 28 из 47
Оба мужчины так громко рассмеялись, что все посетители бара уставились на них. Затем Луд хлопнул писателя по спине и направился в уборную. Я до сих пор не могу в это поверить. У меня только что был первый интеллектуальный разговор во всём этом вшивом городишке... И этот разговор был с человеком, выглядевшем, как типичный деревенщина. Писатель заказал себе ещё пива, продолжая удивляться совпадению. Но было и другое совпадение, не так ли? Хайку, которую он не помнил, как писал. Когда бармен отвернулся, он достал свою ручку и написал: Ты живёшь один Набираешь свой номер по ошибке И кто-то отвечает. Было странно, что Луд использовал почти идентичную абстракцию для своего сравнения с теоремой Канта. Невероятное, но вполне объяснимое совпадение... Бармен принёс пиво.
- Куда подевался этот балбес?
Этот дурацкий балбес, вероятно, разбирается в философии лучше, чем большинство профессоров и богословов.
- Пошёл отлить. А что?
- Ну, надеюсь, он не возражает против мяса опоссума, смешанного с говяжьим говном.
Писатель услышал только вторую половину.
- Гавно? Что, серьёзно?
Бармен пробормотал:
- Боже, приятель! Да я просто пошутил.
Писатель изобразил улыбку.
- Скажите, в заведении есть телефон?
- Не знаю, где находится Заведение, приятель. Что это такое? Какой-то ресторан в Пуласки?
Писатель вздохнул.
- Здесь можно позвонить, сэр?
- О, конечно. - Бармен показал пальцем. - На заднем дворе. Если увидишь Кору, скажи ей, что лёд в её коктейле тает.
- Непременно, - сказал писатель и направился к задней двери.
Почему нет? Спросил он себя. Он знал что это глупо... Ну и что? Он верил в предзнаменования, или, по крайней мере, ему нравилось так думать... Или это была просто эгоцентричная херня? Он вышел на улицу. Единственным транспортным средством на парковке был старый пикап с прицепленным к нему трейлером. Его пальцы искали мелочь в кармане, когда он увидел надпись, написанную чёрным маркером: Толстолоб был здесь. В последнее время он часто её видел. Монеты упали в щель таксофона, и он набрал номер своей комнаты в гостинице миссис Гилман.
- Алло, - раздался бодрый женский голос.
- Э... Это шестой номер?
- Нет, это третья комната, - настала пауза в разговоре,
- эй! Я узнала твой голос! Ты ведь мистер писатель, не так ли?
- Э... Да, вообще-то...
- Привет, это Нэнси!
- Привет, Нэнси, - поздоровался он, стараясь не стонать. - Прошу прощения за беспокойство. Кажется, я ошибся номером.
- О, всё в порядке. Мне нравится разговаривать с вами.
Писатель вздохнул, было бы невежливо просто бросить трубку.
- Так... Как прошла твоя ночка?
- Сосущая члены не спрашивает имён! Так говорит моя бабушка. У меня сейчас перерыв между клиентами. Представляешь, пару часов назад был парень из Уэйнсвилла, и он заплатил мне тридцать долларов за то, что я сделала себе пивную клизму, а он потом выпил всё это... А до этого был парень, который сувал мне в задницу куклу Кена, а сам в это время долбил меня в киску. Знаете, они все говорят, что стесняются просить о таком своих жён, потому что те могут подумать, что они больные педики!
Писатель онемел.
- Сегодня у меня был мой парень с Реджи около семи, но он уже ушёл, так что я просто сижу тут одна и скучаю в ожидании следующих клиентов. Они придут около полуночи, четыре местных тракториста, они приходят ко мне каждую неделю, потому что я разрешаю писать мне в рот и задницу. Они неплохо зарабатывают и платят по двадцать долларов за палку, да и кончают они слабенько, знаете, так, по паре капелек, не такие, как некоторые парни, которые словно с дранзбойда поливают.
Писатель был в шоке
- Извини, Нэнси, мне нужно бежать сейчас. Я уверен, что завтра увидимся.
- О, подождите минутку, - перебила она его, - хотите расскажу кое-что интересное?
Писатель надеялся, что его хмурый вид не передастся через телефон.
- Конечно, Нэнси.
- Мне приснился сон про вас сегодня ночью...
- На самом деле? Я бы с удовольствием послушал об этом, но в другой раз, сейчас я должен...
- Мне приснилось, что ты трахал меня, и, как говорил мой папа, ты ёб меня, как цементовоз без тормозов! И... Потом... У нас был ребёнок!
- О, прекрасно, - бормотал писатель, - но я должен...
В трубке телефона прозвучало неприятное хихиканье.
- Но знаешь, что было смешно?
- Нет, Нэнси, не знаю, - ответил он.
- У ребёнка была не обычная голова! У него была голова быка!
- Бычья голова! Круто! Потом договорим, пока! - И он положил телефон.
Голова быка? Господи Иисусе! Что за бред. Он покопался в карманах, достал ещё одну монетку и бросил её в таксофон. На этот раз он набрал правильный номер.
- Алло? - Раздался мужской голос...
Писатель поднес телефон к уху, широко раскрыв глаза.
- Шестой номер? Это ваша комната? - Спросил он.
- Да, блять! Ты же его, наверное, набрал?
Писатель начал потеть.
- Кто вы...
- Боже, ради всего святого. Если ты не знаешь, кому звонишь, то зачем спрашиваешь, с кем разговариваешь?
Писатель, конечно, признал голос своим.
- Я звоню... Потому что... Ну, это упражнение в абстракции, яполагаю.
Он услышал, как его собственный голос смеялся в трубке.
- Что за херню ты мелишь! Приятель? Вчера вечером я написал те абзацы, а не ты. - Писателя затрясло. - И я рад, что ты позвонил, потому что именно я напишу нашу книгу, а не ты, тупой говнюк! И знаешь что? У меня неплохо получается, если можно так выразиться.
- Что за бред...
- Однако есть одна вещь. Название отстой. Я поменяю его на что-нибудь более подходящее.
Писатель возмутился:
- Ты не сделаешь этого! Это отличное название!
- Боже, ты что, хочешь облажаться? Мусор белой готики? Ты серьёзно? Это претенциозное дерьмо, а не название. Нам нужно что-то символическое и в то же время поучительное.
- Оставь моё название в покое! - Взревел писатель.
- Не беспокойся об этом. Когда вернёшься сегодня утром... Всё увидишь сам.
Писатель глубоко вздохнул и досчитал до десяти.
- Я вешаю трубку, потому что это невозможно.
- Это экзистенционально невозможно, ты чертовски прав. Но мне неприятно тебе это говорить, приятель, экзистенциализм - это философия без члена.
Гнев овладел писателем.
- Я спрошу тебя ещё раз... Кто ты такой?
- Господи, чувак. А ты действительно писатель?
- Конечно!
- И ты закончил Йельский факультет английской литературы?
- Это какой-то бред, этого всего не может быть, я вешаю трубку, - сообщил он фантомному голосу. Но линия оказалась отключена.
Писатель остался стоять с трубкой телефона возле уха. Успокойся, сказал он себе. Это всего лишь алкогольная галлюцинация, ничего больше. Я просто вернусь в свою комнату и лягу спать. Там нет никакого двойника и метафорического близнеца. Это просто стресс и алкоголь сыграли со мной злую шутку.
Стук-стук-стук-стук-стук!
Он услышал странный звук и вышел из оцепенения. Звук был похож на такой, как будто кто-то бил в металлическую дверь. Он повернул голову на шум.
Стук-стук-стук-стук-стук.
Стук исходил из старого прицепа Гравий хрустел под его ногами, когда он шёл к единственной машине на парковке. Вероятно, ещё одна галлюцинация, делал он выводы, но он почти обмочился от страха, когда подошёл к двери прицепа. Там явно кто-то пинал дверь и кричал с кляпом во рту...
Он обернулся на звук быстрых шагов, приближающихся к нему. Это был Луд с улыбкой на лице.
- Вот ты где. А я тебя обыскался уже, сынок. Представляешь, мои бургеры ещё не готовы.
- Сэр! - Крикнул писатель. - Мне кажется, там кто-то есть! И явно против своей воли!
Старик усмехнулся
- Сынок, ты слишком много смотришь телевизор, это мой прицеп, и я тебя уверяю, в нём нет никого, кроме козла Билли, которого я везу свой сестре в Крисфилд.