Страница 25 из 27
Словарь этот был первым нашим психологическим словарем. Он еще очень слаб и совершенно забыт. Но с него начиналась советская психология. Поэтому я приведу это определение как можно полней. Вы узнаете в нем истоки.
«Мышление – сложнейший вид интеллектуальной деятельности человека, выражающийся в приспособлении к новым условиям, в разрешении новых задач.
Процессы мышления сводятся: 1) к образованию общих представлений и понятий, 2) суждений и умозаключений. Помимо словесно-логического (абстрактного) мышления, существуют формы эмоционального мышления (оценка).
Мышление пытаются объяснить две теории: бихевиористов (рефлексологов) и сторонников Вюрцбургской школы».
Далее о рефлексологах и вюрцбургцах. Как видите, своего о мышлении авторы сказать смогли не много. Поскольку они опирались на словари Болдуина, Гиезе и Эйслера, мышление стало частью интеллекта. Взяли ли они хоть что-то для определения мышления из словаря Радлова, который упоминают, понять трудно. Но зато можно проследить любопытную зависимость от этого словаря творчества самого Выготского.
«Весьма важное значение для психологии (сравни Тэн “Об уме и познании”) имеет вопрос об отношении мысли к языку. Многие психологи думают, что слово есть неизбежная форма мысли и всякое мышление есть не что иное, как неслышный разговор, речь, протекающая в сознании. Это воззрение правильно, если дать слову достаточно широкое определение, то есть считать слово символом, знаком произведенного синтеза.
Существуют слова, потерявшие значения…» (Радлов, с. 408).
Не отсюда ли рождается у Выготского:
«Как ни решать сложный и все еще спорный теоретический вопрос об отношении мышления и речи, нельзя не признать решающего и исключительного значения процессов внутренней речи для развития мышления. Значение внутренней речи для всего нашего мышления так велико, что многие психологи даже отождествляют внутреннюю речь и мышление.
С их точки зрения, мышление есть не что иное, как заторможенная, задержанная, беззвучная речь» (Выготский, Мышление, с. 90–91).
Во всяком случае, если посчитать, что это определение мышления неверно, противопоставляется ему: Мышление – сложнейший вид интеллектуальной деятельности человека, выражающийся в приспособлении к новым условиям, в разрешении новых задач.
Но что такое интеллект? Человек, пишущий о речи и языке, должен быть точен в собственной речи и не определять неизвестное с помощью неизвестного же. Однако Выготский умудрился сбежать от определения интеллекта даже в собственном словаре:
«Интеллект – биологической функцией интеллекта является “изобретение”, то есть приспособление к новым условиям при помощи актов поведения не врожденных и не заученных».
Что такое функция, я догадаюсь и сам. Что такое интеллект, если сказать это прямо, по-русски? Сбежал! Спрятался в мути!
Но если попробовать сделать это за Выготского, то по-русски обеспечивать нам приспособление или выживание на Земле должен разум. И значит, мышление – это вид разумной деятельности. Или, попросту, одна из частей или одно из орудий разума. И если это так, то все работы Выготского, посвященные мышлению, говорят не о том. Они, быть может, даже действительно глубоки. Просто их нельзя использовать, и потому Эльконин и все остальные ученики Выготского и сетовали: при чтении и перечитывании работ Льва Семеновича у меня всегда возникает ощущение, что чего-то я в них до конца не понимаю…
Выготский делал с психологией то же самое, что классики марксизма-ленинизма со своими источниками и составными частями. Он сам приводит пример:
«Не является для марксизма и сколько-нибудь новым то положение, что в животном мире заложены корни человеческого интеллекта. Так Энгельс, разъясняя смысл гегелевского различения между рассудком и разумом, пишет: “Нам общи с животными все виды рассудочной деятельности: индукция, дедукция, следовательно также абстракция (родовое понятие четвероногих и двуногих), анализ неизвестных предметов (уже разбивание ореха есть начало анализа), синтез (в случае проделок животных) и – в качестве соединения обоих – эксперимент (в случае новых препятствий и при независимых положениях).
По типу все эти методы, то есть все известные обычной логике средства научного исследования, вполне одинаковы у человека и у высших животных. Только по степени развития (соответствующего метода) они различны”» (Там же, с. 97).
Вот откуда росли уши всего рассуждения советских психологов. Вот откуда их пристрастие к анализу и синтезу, понятно и почему они говорят о рассудочной деятельности, но не о рассудке. Понятно и то, что если обезьяна делала анализ орехов, то уж русский мужик и подавно должен был анализировать и синтезировать.
Непонятно только, как сам Выготский посмел помянуть разум и рассудок! Впрочем, стоит ли обращать внимание на случайные оговорки – в целом он, безусловно, был идейным марксистом!
Заключение рассуждения психологов
Конечно, я далеко не исчерпал всего, что писали и думали о рассуждении наши психологи. Но я описывал пока лишь один культурно-исторический слой.
Поэтому, показав, что психология наша, исключив ум, разум и рассудок из числа своих предметов, тем самым крайне усложнила свою жизнь и теперь мучительно ищет способов, как извернуться и все-таки говорить о рассуждении, я считаю выполненной половину своей задачи. Этим я показал культурно-историческое содержание психологических понятий о рассуждении.
То же самое культурно-историческое содержание просматривается и в попытках психологов говорить о рассуждении логично или философично. У психологии есть свой предмет и свои возможности его исследования. Поэтому все логизмы – наносное и чужеродное. К тому же уводящее психологию от жизни.
Тем не менее, я надеюсь, что в следующем слое смогу показать и то, что, когда психолог начинает работать психологически, он может быть чрезвычайно полезен для желающего научиться думать. Собственно говоря, только он и может, поскольку он описывает действительность и обеспечивает все остальные науки основаниями для их построений.
Поэтому, переходя к рассказу о том, как видели рассуждение философы, я исходно осознаю: это надстройка, это вторично, потому что это игры с теми кубиками, которые были добыты прямым психологическим наблюдением за действительностью нашего сознания.
Но в этих играх отражаются закономерности, по которым сочетания «кубиков» допустимы. Значит, в них отражается устройство и свойства нашего сознания. Они же, в свою очередь, вырастают из свойств того, чему сознание принадлежит. Это значит, рассуждение, а с ним – рассудок и разум – это прямой путь к Душе.
Раздел второй. Рассуждение философов. Общефилософские понятия о рассуждении
Я ожидаю, что уж философы-то точно не только умеют рассуждать, но и знают, как этому научить. Во всяком случае, кроме них ни одна из наук и не поминает искусство рассуждения в числе своих инструментов, хотя все науки строятся именно путем рассуждения и его экспериментальной проверки. И, тем не менее, известная часть философских понятий о рассуждении заслуживает того, чтобы от нее очиститься.
Конечно, я не смогу дать полный очерк того, что говорили о рассуждении философы. Я начну со слоя самых общих понятий, которые даются в общедоступных изданиях, вроде словарей и начальных учебников философии. А потом сделаю несколько погружений в те работы, которые принадлежат мастерам.
Соответственно, весь рассказ о философском рассуждении, на мой взгляд, стоило бы разбить на две части: собственно рассуждение философов и рассуждение в логике. Я попробую сделать именно так, хотя и боюсь, что философы постоянно прячут своё рассуждение за логикой.
Впрочем, в завершающих главах предыдущего раздела я наглядно показал, как психолог искусственно прилепляет логику к своему психологическому рассуждению. Надеюсь, и у философов это сращение будет столь же заметно.