Страница 5 из 6
Осознают ли учителя, что они управляют родителями, являясь для них представителями власти? Не думаю. Но вот то, что они осознают свою власть, частенько ею упиваются и ощущают право говорить от имени государства, это определенно. Являются ли они при этом государственниками? То есть людьми, которые осознанно решают именно государственные задачи? Сомневаюсь. В этом случае они продвигались бы по служебной лестнице и занимали бы соответствующие места, позволяющие им соответствовать своему внутреннему состоянию.
Но они не подымаются по этой лестнице. Значит, все их слова о том, что государству или обществу нужны сознательные строители светлого будущего – совсем другие игры. Какие? Разные, конечно, но в первую очередь – наслаждение властью, которая предоставляется им все тем же государством для воспитания детей. Они сами не обладают силой, но привыкают выступать на стороне силы и говорить от её лица. И это приятно…
Это надо видеть и учитывать при исследовании того понятия об ученичестве, которое вкладывали в вас ваши учителя. Эта властность и скрытая, точнее, стоящая за ними сила, безусловно, действует, давит и заставляет себя уважать. Многие принимают решение учиться после школы только потому, что почувствовали эту силу и избрали перейти на её сторону.
Что же несут учителя, когда они говорят от лица силы?
Первая и очень важная мысль: вы должны учиться, вы должны учиться как следует, потому что без образования вы никуда не пробьетесь в этом мире. Вам будут закрыты пути.
Что это значит? Подсознательно мы понимаем: этот мир принадлежит какому-то хозяину, который захватил всё, и он перекроет нам возможности выполнить нашу Скуму – задачу жизни, ради которой мы приходим. И получается, что для её исполнения нам надо сначала принять этот мир таким, каков он есть, приспособиться к нему и уж только после этого приступать к собственным задачам.
И кто же хозяин этого мира, если верить учителям?
Наука! Вот беда! Не власть, не сила – Наука! Учителя служат ей и вещают от её имени. Конечно, как от опоры Власти. Но они внушают нам: этот мир принадлежит Науке. И куда бы вы ни задумывали в нем пойти, всюду у ворот будет стоять научный страж, который не пропустит вас туда, если у вас не будет соответствующей бумаги. А бумаги, разрешающие ходить и занимать места, выдает Наука…
Конечно, кроме этого слоя учителя внушали нам и другие понятия. Многие из них искренне, как плохо запрограммированные попугаи, бормотали о том, что надо научиться думать, что настоящий ученик должен быть думающим, и что задача школы научить нас думать…
Искренне – это бесспорно. Многие из них свято верили в эти слова. Но и запрограммировано – тоже бесспорно, потому что при этом они сами думать не умели, и никто из учителей не может даже сказать, что значит думать. Хуже того, никто из них не может порекомендовать книгу, в которой бы это было сказано. Хотя некоторые из них давали любимым ученикам книжки, которые, как им казалось, могут помочь этому научиться. Что-то вроде занимательной математики…
Вот это отсутствие действительной работы по овладению думанием и показывает, что даже самые искренние учителя, говорящие о том, что в школе надо научиться думать, бездумны. Если ты действительно хочешь этому научить или научиться, ты будешь искать, будешь добывать знания, будешь думать, в конце концов… Они же не думали, а только внушали эту мысль.
И внушали так, что многие после них уверенно повторяют её собственным детям…
Этот слой школьных знаний о том, что значит учиться, тоже надо описать. Наши родители, поскольку на них производится такое давление со стороны школы, со страха перед позором или же перед собственными родителями начинают помогать школе сломать свободную душу собственного ребенка и упорно повторяют ему те прописи, что звучат в школе. Иногда они оказываются гораздо более злостными работниками, чем учителя, внушая и вколачивая в ребенка послушание, приговаривая: когда-нибудь ты мне скажешь спасибо!
Но вот цели у них разные. Учителя наслаждаются властью или же завоевывают любовь и будущую благодарность своих учеников.
Родители же, чаще всего, просто сражаются за свой покой, им ужасно не хочется того позора, который вы на них можете обрушить. И они ещё бездумней учителей гасят порывы детской души, порой вколачивая понятия прямо в тела…
И что же это за понятия? Они тоже двойные. С одной стороны – требование послушания: надо слушаться учителей и делать всё, что они говорят.
Смысл жизни ребенка – отдать всего себя тому, что велят делать учителя. Только тогда родители будут жить спокойно.
Редкий родитель в этой битве школы против детской души встает на сторону своего ребенка. Чаще всего родители предают детей, однозначно вставая на сторону школы. И это ложится болью важнейшего, второго большого предательства. Первое предательство – это отказ ребенку в праве на божественность, происходящий около двух-трех лет.
И лишь изредка родитель оказывается вместе с ребенком на его стороне, просто и разумно сочувствуя ему, но объясняя: да, этот мир действительно устроен так, что образование нам с тобой получать надо… Я буду тебе помогать, сколько смогу, но тебе придется подумать и понять, как устроен мир, в который ты пришел. И если ты решишь отказаться от тех путей, куда пропускают только после ученичества, я пойму и приму… Но подумай как следует.
Глава 3. Что вбирали учащиеся
Итак, школьные учителя говорили много хороших слов о том, что надо учиться и надо уметь думать. При этом они были бездумны и не могли бы ответить на вопрос, зачем надо учиться. Это очевидность, это само собой разумеется.
Точно так же мало найдется учителей, которые могли бы рассказать, что в действительности они требовали от учащихся, что скрывалось за красивыми словами. Могу свидетельствовать: как педагог по образованию, я был именно таким и ничего не смог бы объяснить в том, что происходило за фасадом моего образования, когда я общался со школьниками.
Общение – это всегда очень напряженная битва, по крайней мере для молодого учителя. Поэтому думать там просто некогда, надо суметь сделать то, что намечено по плану урока, преодолев сопротивление класса. Поэтому ты не думаешь, ты сражаешься. И ощущаешь себя очень и очень болезненно. Меня любили мои ученики, и мне казалось, что я получаю удовольствие от своей работы, но при этом я страшно худел и вполне осознавал, что эта работа – большое напряжение…
Теперь я вижу, что это было не просто напряжение, а сложнейшая борьба за выживание. Ты постоянно ощущаешь, что находишься в клетке с дикими зверьми, которые не пропустят тебе ни одной ошибки. А снаружи тебя поджидают старшие «товарищи», которые тоже ничего тебе не пропустят. И ты сражаешься, едва успевая проскакивать мимо подворачивающихся углов… Думать учителю просто некогда.
Возможно, какое-то успокоение приходит после десятка лет повторения одного и того же, но что-то в это мало верится. Те учителя, которые были успокоены, омертвили себя, как я это вспоминаю… Остальные – сражаются за выживание.
Почему же это так сложно? Да потому, что ты не учишь делу, и ты не учишь тех, кто пришел учиться ему. Ты даешь начальное образование! Иными словами, ты обманываешь людей, ты заманиваешь их в ловушку науки, и вместо обучения заставляешь принять вид и вести себя правильно.
Если у вас есть сомнения, судите сами: что нам действительно нужно в жизни? Скажем, нужно ли нам уметь любить, работать, думать, торговать, делать дела? В конце концов, уметь ловить рыбу, добывать зверя, правильно питаться?.. Явно нужно. Но школа не учит почти ничему из действительно нужного. Зато она учит физике, химии, математике…
Почему? Потому что она не готовит ребят к жизни, она готовит кадры для науки и технологии! Она думает не о детях, которые в неё пришли, а о том, как обеспечить кадрами производство!
И именно поэтому так обидно, что при этом учителя вещают нам что-то о прекрасном, мудром, вечном! Да им дела нет до детей, и ни один из них, даже самый доброжелательный, не задумывался, что школьное образование – насилие, которое осуществляет государство над своим народом. Они просто не допускают такую мысль, им её некуда вместить: их задача – загонять детское стадо в ячейки, где из них делают винтики. И никакого особого отличия от военкоматов, которые должны укомплектовать армию пушечным мясом, у школ нет…