Страница 6 из 7
– Жива? – Сумерник обежал машину. Взмахнул руками. И исчез.
Мара за моей спиной пискнула и, судя по звуку, сползла с сиденья.
Я щелкнул ручкой двери. Пальцы дрожали. Ноги чуть ли не силой пришлось заставлять двигаться – они все изображали, будто прилипли к резиновому коврику.
Сумерник сидел на земле перед бампером своей машины. Тер лоб. Пятерня у него была в грязи. Теперь и лоб тоже.
Я посмотрел на морду «Нивы» и сам не заметил, как наклонился, чтобы заглянуть между колес.
– Ты тоже видел? – хрипло спросил Сумерник, опершись ладонью о землю – прямо в самую грязюку угодили, – и снова стал водить рукой по лицу. Наверное, так ирокезы готовились к финальным битвам с испанцами.
Ответил я не сразу. Задумался. В последнее время я стал сомневаться в своей памяти. То что-то помнил, а то не помнил. Вот трещина на стекле, например, – не помнил, когда она появилась. Или как мы где-то там повернули. Это точно не помнил. А женщину…
– Видел, – решился я. Все-таки тетка скорее была, чем нет.
– Ну и ладно, – поднялся Сумерник. – Пойду у наших спрошу.
Но наши сами уже шли ему навстречу. Выбравшийся из машины двоюродный тут же полез под нее.
– Там нет ничего, – буркнул я. Почему-то представилось, что он тоже сейчас начнет опускать лицо в грязь. – Показалось.
– Ага, – согласился Чернов и, отклячив зад, с головой исчез под «Нивой». Провел рукой, как делают, когда не видят, но хотят что-то нащупать.
– Я говорю, показалось нам. Чего ты там ищешь?
– Ботинки видел?
Я скосил взгляд на его битые кроссовки.
– Серебряные, – уточнил он.
Наверное, так сумасшествие и начинается. Сначала ты бабушку сбиваешь, а потом вся машина начинает искать серебряные туфли…
И тут я догадался, о чем это он.
– Ты чего?! – возмутился я. – Совсем, что ли?!
– Это вы совсем! – Чернов сел около машины. – Вам говоришь, говоришь, а вы не слышите.
– Ее звали Злая Волшебница Востока, и мы ее задавили, – сообщила Мара.
Вот в эту секунду я действительно захотел оказаться дома. Когда рядом с тобой двое сумасшедших, это уже не приятное путешествие, а дурдом на выезде в пансионат «Колокольчик».
– Никто никого не задавил. – Сумерник вынырнул из-за машины, вытирая руки тряпкой. – Показалось нам. Устали, долго ехали, солнце бликануло, вот мы и… – Он дернул шеей, словно в нее кто впился. Вампир или комар какой-нибудь. – Садитесь в машину, поехали. Надоело мне это.
«Это» надоело не только ему. Все дружно утрамбовались в «Ниву». Навигатор проснулся (он выключался, когда не работал двигатель), прошуршал настройками и сообщил, что нам надо ехать прямо.
– Ясен пень! – фыркнул Сумерник. Ехать кроме как прямо тут было некуда.
– А почему мы по проселку едем? – вдруг заинтересовалась Мара.
– Не знаю, навигатор так ведет.
Навигатор, ни секунды не сомневаясь, тянул маршрут через поле.
– Наверное, дорогу спрямляет.
– А давайте домой поедем, – снова выступил Чернов. – Не хочу я ни к какому другу ехать. Я сейчас вообще отцу позвоню.
Идея с отцом даже меня вдохновила, но сотовый показал отсутствие Сети. На попытку ее найти ушла половина батареи.
«Через сто метров поверните направо», – приказал женский голос.
Поворот был обозначен густым кустом со знакомыми белыми цветами. В недавней деревне такой же был.
– Ерунда какая-то, – прошептала Мара.
Мы уперлись в озеро. Дальше дороги не было.
«Вы приехали», – сообщил навигатор. Здесь бы ему улыбнуться. Но он не умел.
Справа от дороги в траве торчал белесый камень. Из овальной фотографии смотрела женщина. Волосы распущены и слегка растрепаны.
– Ой, – прошептала Мара.
Двигатель замолчал.
В открытые окна потянуло чем-то неприятным.
Глава 3
Ночь в лесу
– Я ухожу! Вы как хотите, а я иду обратно!
Чернов визжал. Он как выскочил из машины, так стал орать. Уже минут пять. Как по мне – много.
– Тут нет дороги из желтого кирпича! – высунула мордочку с заднего сиденья Мара.
– Да пошли вы! – Двоюродный потряс над головой руками. – Вы психи, раз хотите сидеть и ждать непонятно чего. Надо возвращаться! Это же ясно!
– Не дергайся ты! – Сумерник сидел на пороге машины и воевал с навигатором. Какое-то время черная коробочка милым терпеливым голосом сообщала, что именно этот маршрут был заложен изначально, что она привела путешественников в точку назначения, но Кирилл не сдавался.
– Связи нет, – висела у него над левым плечом Мара.
Связи и правда не было. Двоюродный метался, задрав планшет. Я смотрел по сторонам. Если это сказка про врачей, то пора появиться Жевунам. Вместе с очередной колдуньей. Сколько их должно быть?
Но никто не появлялся.
– Поехали отсюда! – подскочил к Сумернику Чернов. – Еще не темно! Мы успеем вернуться.
– Серый ждет, – покачал головой Сумерник.
Меньше всего в этой истории я сочувствовал неведомому Серому.
– Я здесь не останусь! – Рубанув рукой воздух, двоюродный решительно повернулся и пошел по проселку обратно к дороге. Я ему немного позавидовал, потому что он уходил от неприятного запаха. Воняло нешуточно, словно где-то поблизости валялась дохлая корова. Я смотрел на куст возле надгробия. Не корова, но казалось, что вонял именно он.
Чернов успел прилично учесать, когда вдруг заорал.
Я представил, как с неба падает лазерный луч и уничтожает моего непослушного братца. Еще была версия с разверзнувшейся землей и провалом в тартарары. Но ничего этого не случилось. Чернов бодро скакал обратно.
– Там мышь! – вопил он издалека.
Мара ахнула.
– И чего? – Сумерник даже от навигатора не оторвался, все так и жал на его кнопки и экран. Настойчиво жал. Казалось, сейчас продавит и останется сидеть с нанизанной на палец коробочкой.
– Дохлая!
Я сглотнул. Не волшебницу, так мышку мы все же задавили.
Чернов допрыгал до нас. Взгляд сумасшедший.
– Ты чего – мышей боишься? – спросил Сумерник.
Даже я удивился.
– Бедненькая… – Мара привстала на цыпочки и пошла по тропинке к месту трагедии. Далеко не ушла, потому что Чернов опять заорал:
– Черт, черт, черт!
– Где? – выглянул из-за двери Сумерник.
Двоюродный пучил глаза, разевал рот, а рукой показывал в сторону надгробия.
– Ну чего опять? – разочарованно протянул Кирилл.
– Смотрите! – Чернов пританцовывал, словно хотел в туалет.
От этого крика мне в очередной раз захотелось поскорее уехать отсюда. И уже не важно куда: только бы ревел мотор и только бы не чувствовать этого запаха.
Я выполнил просьбу братца – и посмотрел. Мельком. Хватило. Портрет Чернова. В овале фотографии. Брови сдвинул. Чем-то недоволен.
– А-а-а-а-а! – ушел на повышение звука братец, так что уши стало закладывать.
– Ой, мамочка! – завопила Мара и бросилась к камню.
– Стой! – попытался перехватить ее Сумерник.
Мара увернулась и доскакала до надгробия.
– Нет, нет, нет! – причитала она, пытаясь расцарапать фотографию. Поддела краешек ногтем. Палец сорвался. Стукнула кулаком. Чернов на фото стал еще мрачнее.
– Да погоди ты! – попытался оттащить ее Сумерник.
Мара прыгала как сумасшедшая. Я подумал, что ей еще надо головой в камень въехать, тогда точно поможет.
Но девчонка поступила по-другому. Она метнулась к озеру, забралась в него по щиколотки, зачерпнула горсть воды и, прибежав обратно, облила фотографию. Еще и ладонью сверху провела. Для верности.
– Остановись! – дотянулся до ее плеч Кирилл и наконец оттащил от камня.
– Ты что? – в полной тишине хрипло спросил Чернов.
А потом в воздухе что-то словно лопнуло, и с неба упал довольно приятный хохоток. Или птичка что хорошее пропела.
Но на птичку я не отвлекался. Я внимательно смотрел, как портрет Чернова смывается. Вода бежала по его лицу, оставляя после себя белесый фаянс. Или из чего эти овалы делаются?