Страница 3 из 31
– Мистер Белл поинтересовался, долго ли сэр Питер собирается пробыть в Уилмингтоне?
Мистер Белл, который сидел во главе стола, любезно кивнул, но, сузив глаза, посмотрел на Мириам. Заметив его взгляд, Уильям решил, что лучше зайти завтра, когда мистер Белл уйдет по делам.
– О, думаю, мы здесь ненадолго, сэр, – вежливо ответил Уильям. – Насколько я знаю, основные беспорядки творятся в глуши, и нас, несомненно, срочно отправят туда, чтобы навести порядок.
Похоже, мистера Белла ответ обрадовал, но краем глаза Уильям заметил, что Мириам очаровательно надула губки, услышав о его скором отъезде.
– Замечательно, – весело сказал мистер Белл. – Полагаю, сотни сторонников короля примкнут к вашему маршу.
– Несомненно, сэр, – пробормотал Уильям, проглотив очередную ложку супа.
Вряд ли среди примкнувших будет сам мистер Белл, подумал молодой офицер. Не похож он на любителя солдатской жизни. Да и не стоит рассчитывать, что толпа вооруженных лопатами колонистов сможет оказать армии существенную помощь. Конечно, вслух Уильям ничего не сказал.
Он попытался смотреть на Мириам боковым зрением, но поймал взгляд, которым отец обменялся с капитаном Ричардсоном, и его охватило любопытство. Отец сообщил о сегодняшнем ужине, явно подразумевая, что встреча с капитаном и есть основная цель вечера. Почему?
Он встретился глазами с мисс Лиллиан Белл, которая сидела напротив, рядом с его отцом, и совершенно забыл о капитане Ричардсоне. Темноглазая Лиллиан была выше и стройнее сестры, и Уильям только сейчас заметил, что она очень хороша собой.
Тем не менее, когда после ужина миссис Белл с дочерьми встали из-за стола, а мужчины вышли на веранду, Уильям нисколько не удивился, обнаружив, что беседует с капитаном Ричардсоном, а в другом конце веранды отец и мистер Белл оживленно обсуждают цены на деготь. Папа мог говорить с кем угодно и о чем угодно.
– У меня есть для вас предложение, лейтенант, – сказал Ричардсон после обычного обмена любезностями.
– Слушаю, сэр, – почтительно произнес Уильям.
Его любопытство усилилось. Капитан служил в легкой кавалерии, но в настоящее время находился не со своим полком. Об этом он сам упомянул за ужином, мимоходом заметив, что его откомандировали с важным поручением. Интересно, каким?
– Не знаю, что ваш отец счел нужным сообщить вам о моей миссии.
– Ничего, сэр.
– Я занимаюсь сбором разведданных для Южного департамента армии. Не то чтобы я руководил всей операцией… – Капитан скромно улыбнулся. – Лишь небольшой частью.
– Я… я понимаю важность подобной работы, – сказал Уильям со всей дипломатичностью, на которую был способен. – Хотя лично меня, как бы сказать…
– Лично вас шпионаж не интересует. Конечно, нет, – сухо произнес капитан; даже царящая на веранде темнота не могла скрыть его недовольства. – Немногие из тех, кто считает себя солдатами, интересуются шпионажем.
– Я не хотел вас обидеть, сэр.
– Все в порядке. Впрочем, я предлагаю вам стать не шпионом – занятие это довольно деликатное и требует недюжинной смелости, – а скорее курьером. Конечно, если вам представится случай собрать по дороге кое-какие сведения… что ж, это было бы дополнительным вкладом, к тому же весьма ценным.
Уильям вспыхнул от предположения, что ему не хватает деликатности и смелости, но сдержался и только тихо переспросил:
– Да?
Как выяснилось, капитан раздобыл важные сведения о ситуации в обеих Каролинах, и теперь ему нужно было переправить информацию командиру Северного департамента – генералу Уильяму Хау, который в настоящее время находился в Галифаксе.
– Посыльных будет несколько, – сказал Ричардсон. – Разумеется, морем добираться быстрее, но мне бы хотелось хотя бы одного курьера отправить сушей, как из соображений безопасности, так и для того, чтобы он вел наблюдения по дороге. Ваш отец очень хорошо отзывается о ваших способностях, лейтенант.
Уильяму показалось, что в сухом, как опилки, голосе промелькнула нотка удивления, а капитан продолжил:
– Насколько я знаю, вы много путешествовали по Северной Каролине и Вирджинии. Это хорошо. Как вы понимаете, мне бы не хотелось, чтобы мой посыльный навсегда исчез в пучинах Великого Мрачного болота[4].
Уильям вежливо усмехнулся, предположив, что это шутка. Похоже, капитан Ричардсон никогда не бывал рядом с Великим болотом. Уильяму доводилось бывать в тех местах, и он даже представить не мог, что кто-либо в здравом уме отправится туда просто так, ну, если только поохотиться.
Еще Уильям серьезно сомневался относительно самого предложения, но – хотя он и говорил себе, что не должен покидать своих людей, свой полк, – невольно представлял себя в романтическом образе: один-одинешенек в бескрайней глуши, он несет важные вести сквозь бури и опасности.
Впрочем, основные сомнения возникали насчет того, что ждет его в конце пути. Но не успел Уильям заговорить, как Ричардсон ответил, предвосхищая вопрос:
– Когда прибудете на север, то можете присоединиться к штабу генерала. Это уже согласовано.
Ага, вот оно, яблочко! Да к тому же красное и сочное! Он понимал, что «это согласовано» с генералом Хау, а его, Уильяма, согласия никто и не спрашивал, но был уверен в собственных способностях и не сомневался, что сможет принести пользу.
За те несколько дней, что Уильям провел в Северной Каролине, он успел сравнить шансы на продвижение по службе в Южном департаменте и в Северном. Вся Континентальная армия во главе с Джорджем Вашингтоном находилась на севере, в то время как повстанцы-южане – разрозненные группки бунтовщиков из местного захолустья и отряды импровизированной милиции – не представляли собой серьезной угрозы. А уж если сравнивать положение сэра Питера и генерала Хау как командиров…
– Если позволите, капитан, я бы хотел обдумать ваше предложение, – произнес Уильям, надеясь, что его голос прозвучал достаточно бесстрастно. – Могу ли я дать ответ завтра?
– Конечно. Думаю, вам хочется обсудить перспективы со своим отцом. Что ж, обсудите.
После этих слов капитан намеренно сменил тему, и спустя несколько минут, когда к ним присоединились лорд Джон и мистер Белл, разговор перешел на общие предметы.
Уильям почти не слушал, его внимание отвлекли два стройных белых силуэта, которые призрачно мелькали среди зарослей в дальнем конце двора. Две головы в белых чепцах то склонялись друг к дружке, то вновь отодвигались. Время от времени одна из них, как бы в раздумье, поворачивалась к веранде.
– «И об одежде его бросали жребий»[5], – пробормотал отец, качая головой.
– Что?
– Не важно.
Отец улыбнулся и повернулся к капитану Ричардсону, который сказал что-то о погоде.
Светлячки освещали двор, мелькая зелеными искрами среди влажных зарослей. Как здорово снова увидеть светлячков! Уильям скучал по ним в Англии, и по этой особенной мягкости южного воздуха, от которой льняная рубаха липла к телу, а кровь пульсировала в кончиках пальцев. Вокруг стрекотали сверчки, и на какой-то миг их пение заглушило все, кроме биения пульса.
– Кофе готов, жентльмуны.
Мелодичный голос служанки проник в сознание, успокаивая волнующуюся кровь, и Уильям пошел в дом вместе с остальными мужчинами, бросив лишь мимолетный взгляд в сторону двора. Два белых силуэта исчезли, но в мягком теплом воздухе осталось обещание.
Часом позже Уильям шагал к месту расквартирования своего полка, в мыслях царила приятная неразбериха, а отец молча шел рядом.
В самом конце вечера мисс Лиллиан Белл подарила Уильяму поцелуй среди светлячков, невинный и мимолетный, однако в губы, и казалось, в густом летнем воздухе витали ароматы кофе и спелой клубники, несмотря на всепроникающий гнилостный запах гавани.
– Капитан Ричардсон рассказал мне о предложении, которое тебе сделал, – небрежно бросил лорд Джон. – Ты собираешься его принять?
4
Великое Мрачное болото – болотистая местность, расположенная на прибрежной равнине в юго-восточной части штата Вирджиния, США.
5
Ин. 19:24.