Страница 9 из 40
Историк, будучи частью академической системы, не перестает быть «политическим актором». Эта точка зрения, обоснованная Пококом в целой серии статей [Pocock 1996 / 2009; 1998 / 2009; 2005 / 2009], чрезвычайно важна для понимания прагматики подхода Кембриджской школы. В силу этого обстоятельства кембриджская методология не только имеет значение в контексте современных исторических и культурологических исследований, но и, шире, способна сформировать рефлексивную политическую культуру в России. Идеи Покока и Скиннера могут оказать стимулирующее воздействие как на исследования по интеллектуальной истории и истории дискурса в широком междисциплинарном поле, так и на формирование полноценной и методологически ответственной истории политической философии в России. Использование исследовательских матриц, разработанных для анализа дебатов в городских итальянских республиках и в Британии Нового времени, в разысканиях о русской политической истории предполагает дополнительную рефлексию о границах применимости метода. Прежде всего следует поставить вопрос о степени автономии публичной речи в рамках государственной репрессивной системы, политической традиции или экономических отношений, об институционализированных формах публичной дискуссии в отечественном контексте.
Содержательно наиболее актуальной для современной России представляется республиканская перспектива, предложенная Пококом для анализа истории социальной легитимации, освоения и одновременно ограничения господствующих в обществе коммерческих отношений, которые сегодня мы можем назвать капиталистическими (см., в частности: [Pocock 1985]). Нелегитимность частной собственности и коммерческих отношений, де-юре и во многом де-факто составляющих основу современных социальных отношений в России, делает социальные институты рынка и общественного порядка неустойчивыми и одновременно сужает возможность нормативной коррекции соответствующих коммерческих отношений и практик. Например, сложившиеся в России формулы порицания богатства не различают «административный откат» и «предпринимательскую прибыль», «олигарха» и «крупного предпринимателя». Подход к политическим языкам и традициям политической философии как к автономным типам социального действия позволяет видеть и, возможно, отчасти укреплять фундаментальную роль риторики и политической дискуссии в формировании устойчивых институтов современного российского общества.
В современной истории России капитализм и рыночные отношения были введены в результате стремительной серии радикальных реформ, на подготовку и публичное обоснование которых у реформаторов было очень мало времени. Этот опыт отчасти напоминает и предшествующий период: дворянская частная собственность, законодательно оформленная при Екатерине II, через полтора столетия оказалась недостаточно укорененной в общественных институтах. Кровавый и обесчеловечивающий опыт революции и опыт насильственного построения социалистической экономики, не обеспечившей длительной устойчивости, показывают, что легитимация частной собственности в России есть ключевое условие стабильного социального порядка как такового, а не просто защита политических и экономических интересов одной группы. При этом легитимация через общественную полемику исторически обозначает не просто признание прав собственности, но и встречные обязательства собственников перед обществом. Задача убедить общественное мнение в долгосрочных преимуществах капитализма, либеральных ценностей, представительной демократии или всерьез обсудить социальные последствия реформ выглядела в 1990‐е годы как почти неразрешимая и, по сути, не ставилась. Более существенно то, что более двадцати лет спустя, медленно спускаясь с исторического пика экономического и потребительского благосостояния, российское общество не признает основы своего экономического устройства и почти неспособно обсуждать этот вопрос на понятном основным участникам разговора языке.
Аналитический инструментарий и круг вопросов, разработанных в исследованиях Покока и Скиннера, представляется чрезвычайно ценным. Недостаток глубокой и нормативной политической рефлексии в России может быть частично снят с помощью более внимательного отношения к эволюции отечественных языковых идиом. Мы можем выделить язык церковной проповеди и светской историософии, марксистские идиомы, риторику адвокатов, языки различных научных дисциплин, бюрократические языки и т. д. в их постоянном взаимодействии с западноевропейской традицией. Понимание центральной роли эволюции языков, риторики и «диалектов», служащих медиаторами общественных процессов и позволяющих артикулировать групповые интересы в общезначимых и узнаваемых терминах, имеет прежде всего научное значение. При этом постепенная кристаллизация и публичное осознание таких конвенциональных языков важны и с политической точки зрения. Напомним, что саму методологию интеллектуальной истории, исходящую из предположения о политической значимости риторических конвенций (ограничивающих произвол и насилие игроков и предоставляющих авторам относительную свободу по отношению к языку), Покок понимает как внутренне связанную с более общими предпосылками гуманистической либерально-консервативной политической философии. Это обстоятельство задает социальные ограничения на ее использование, однако публичное обсуждение истории общественно-политических языков укрепляет свободу и точность высказываний участников публичной полемики независимо от их идеологических убеждений.
Методологическая программа, связанная с развитием идей Кембриджской школы, стала одной из основных исследовательских тем семинара по интеллектуальной истории при Московской высшей школе социальных и экономических наук («Шанинке»). Мы благодарим руководителя семинара А. Л. Зорина за постоянное содействие в различных научных и просветительских начинаниях и за уникальную возможность регулярно и содержательно обсуждать интересующие нас теоретические и историко-культурные сюжеты.
Литература
[Бивир 2010] – Бивир М. Роль контекстов в понимании и объяснении [2000] / Пер. с англ. Д. Бондаренко // История понятий, история дискурса, история метафор / Под ред. Х. Э. Бёдекера. М., 2010. С. 112–152.
[Бикбов 2014] – Бикбов А. Т. Грамматика порядка: Историческая социология понятий, которые меняют нашу реальность. М., 2014.
[Дмитриев 2004] – Дмитриев А. Н. Контекст и метод: (Предварительные соображения об одной становящейся исследовательской индустрии) // НЛО. 2004. № 66. С. 6–16.
[Дубина 2010] – Дубина В. Из Билефельда в Кембридж и обратно: Пути утверждения. «История понятий» в России: Послесловие // История понятий, история дискурса, история метафор / Под ред. Х. Э. Бёдекера. М., 2010. С. 298–319.
[Козеллек 2006] – Козеллек Р. Социальная история и история понятий / Пер. с нем. Ю. И. Басилова // Исторические понятия и политические идеи в России XVI–XX века / Под ред. Н. Е. Копосова, М. М. Крома и Н. Д. Потаповой. СПб., 2006. С. 33–53.
[Миллер, Сдвижков, Ширле 2012] – Миллер А. И., Сдвижков Д. А., Ширле И. «Понятия о России»: К исторической семантике имперского периода // «Понятия о России»: К исторической семантике имперского периода: В 2 т. / Под ред. А. И. Миллера, Д. А. Сдвижкова и И. Ширле. Т. 1. М., 2012. С. 5–46.
[Скиннер 2002] – Скиннер Кв. The State [1989] / Пер. с англ. Д. Федотенко // Понятие государства в четырех языках / Под ред. О. Хархордина. СПб., 2002. С. 12–74.
[Скиннер 2004] – Скиннер Кв. Коллингвудовский подход к истории политической мысли: Становление, вызов, перспективы / Пер. с англ. Ю. Идлис // НЛО. 2004. № 66. С. 55–66.
[Скиннер 2006] – Скиннер Кв. Свобода до либерализма / Пер. с англ. А. Магуна. СПб., 2006.
[Скиннер 2009] – Скиннер Кв. Макиавелли: Очень краткое введение / Пер. с англ. М., 2009.
[Скиннер 2011] – Скиннер Кв. Идея негативной свободы: Философские и исторические перспективы / Пер. с англ. С. В. Моисеева // Политическая концептология. 2011. № 3. С. 131–151.