Страница 5 из 28
Суетливый барончик, придавленный внезапным появлением короля, да еще с каким-то важным делом, ради которого он бросил столичные дела, только и сумел пробормотать:
– Да, милорд, сделаем в лучшем виде.
– Может, познакомишь меня со своей прекрасной благоверной?
Вариан бросил косой взгляд на невысокую даму, она, видимо, еще не совсем понимала, кто приехал, ибо отвесила монарху лишь вялый книксен.
«Эге, да наш пострел, кажется, удачно женился на наследстве», – подумалось молодому властителю.
– Да-да, конечно, милорд! Это моя супруга Берта, дочери Эльза и Бетель.
Молоденькие девочки-погодки, только начинающие расцветать, потупились и отвесили глубокий поклон. Щечки их тут же заалели.
– Мой младший и единственный сын Ульрих.
Чернявый, в отца, удалец лет шести от роду уже успел где-то запачкать парадный костюм, отороченный мехом рыжей лисы. Мальчик смело смотрел на Вариана, не до конца понимая, кто перед ним стоит.
– Какие милые девушки, завидные невесты. Все в мать, – тонко пошутил король.
Но хозяева замка приняли все за чистую монету. Дочери барона зарделись, баронесса снисходительно улыбнулась.
Монарх присел на корточки, потрепал кудрявую черную шевелюру юнца.
– Милый малыш. Ульрих… Редкое для здешних краев имя.
– Моя благоверная без ума от северных романов. Целую библиотеку собрала. Все бредит рыцарями, – махнул рукой хозяин замка.
– Вот как? – усмехнулся монарх.
«Хорошо, что хоть Утера с собой не взяли», – подумал про себя король.
– Что ж, прошу проходить! Я покажу ваши покои, где вы сможете привести себя в порядок к нашему скромному ужину.
Д'Ассо неожиданно устремился твердым шагом, выдающим немалую воинскую выучку, к мощным дубовым воротам с массивными коваными петлями. Вариан любезно предложил руку баронессе и затеял какую-то милую пустопорожнюю беседу. Дочери барона устремились за маменькой, изящно приподнимая подолы длинных платьев. Ллойс тенью последовал за господином. А гвардия направилась в сторону казарм, предвкушая комфортный ночлег на кроватях и сытный ужин.
Несмотря на посредственные оборонные качества, замок Вариану понравился. Сухой, здоровый древесный дух смешивался с запахами пекарни. Большие окна давали много света. Король с тоской вспомнил родовой каменный замок с темными узкими коридорами.
Покои гостям достались и впрямь королевские. Просторная комната с огромной кроватью, рассчитанной не иначе, как на племенного быка. Была даже собственная уборная и прекрасно отполированная деревянная ванна из непромокаемой лиственницы. Перед небольшим, но хорошо сложенным камином лежала шкура северного оленя с таким густым мехом, что длинные волосы буквально стояли. Видимо, баронесса любила не только северные романы… Впрочем, шкура эта была скорее данью традициям. Король с наслаждением стянул сапоги. Размотал портянки и с видимым удовольствием прошелся по теплым полированным доскам.
– А наш барончик, оказывается, любит гостей! И встречает их с королевским размахом!
– Не вижу тут ничего такого, милорд, – голос сенешаля, как всегда, был тих и спокоен, точно вода в стоячем болоте. – Сеньор Д'Ассо живет в лесном краю. Камня здесь нет. Так что это определяет материал построек. С приходом рода Д'Ассо здесь прекратились стычки даже между владельцами земель, не говоря уж об эльфах. Отсюда такое пренебрежение к оборонительным сооружениям. Этот, – Ллойс помедлил, подбирая слово, – замок… выстроен, чтоб вольготно жить, а не отражать атаки. Ничего удивительного, что нам, выходцам из центральных областей, где сеньор сидит на сеньоре и точит зуб на соседа, все это кажется дикой роскошью в богом забытой, полубезлюдной провинции.
– Ну а как же ванна, Ллойс?! Полированная деревянная ванна, покрытая лаком?! А собственный нужник для гостей? – не унимался Вариан.
Ллойс, как всегда, сохранял спокойствие. Казалось, его нисколько не трогали все эти роскошества.
– Места много. Дерева тоже. Почему бы не предусмотреть маленькую комнатку для гостей? А ванна… Много ли стоит пара лиственных бревен – да хоть бы их и пришлось везти с самого севера? А плотников тут в избытке. Извольте выглянуть в окно – все зодчество здесь деревянное… А лак… Подозреваю, что его тут же и варят. Было бы глупо делать изделия из дерева и не защищать их лаком… Так что показная роскошь на поверку оказывается всего лишь бутафорией.
– Хм… Но все же ты меня не убедил, Ллойс… Все эти шелковые простыни. Каменный очаг… Заметь, не кирпичный! Большие стекла в огромных окнах. Все эти красивые тряпки по стенам. Как-то чересчур для мелкого помещика… Чего-то Д'Ассо недоговаривает… Что ж! Время к ужину! Поспешим переодеться! Мне еще нужно пару камней в огород этого барончика забросить. Пусть как следует промаринуется к завтрашнему разговору!
Вскоре явилась хорошенькая служанка и, игриво потупившись, позвала высоких гостей к столу. Вариан криво ухмыльнулся, этот Д'Ассо не так прост. Уже начал прощупывать слабые места гостей. Молодой король откровенно пялился на колышущиеся под тонким сарафаном прелести молоденькой девушки, заставляя ее притворно смущаться. Как искушенный столичный интриган, он чутко чуял невинность и ложь. Первой тут даже и не пахло.
Хорошо вышколенные слуги распахнули широкие двустворчатые двери. В просторном зале, залитом закатным солнцем, за широким столом, застланным белоснежной скатертью, короля уже поджидало семейство Д'Ассо. Барон с домочадцами поднялись с мест. Хозяин поместья приветствовал гостя глубоким поклоном. Супруга склонилась в глубоком и куда более почтительном реверансе, чем утром, видимо, муж уже провел с ней воспитательную работу. Милые девочки старательно присели в изящном поклоне, и даже младший сорванец чинно склонился в вежливом приветствии.
Монарх величаво кивнул:
– Прошу к столу.
Беззвучные, точно тени, слуги предупредительно отодвинули стулья и налили по бокалу вина в золотые кубки. Король мимоходом отметил: вся посуда отполирована до зеркального блеска, как в лучших домах. Хотя изделиям, конечно, не хватало изящества. Он отнес это на счет некоторого щегольства барона, как и его кричащий костюм.
На ужин подали перепелов в сметанном соусе с грибами. Шикарное овощное рагу, холодные морсы. Перепела истекали соком и благоухали так, что даже у Ллойса заворчал желудок.
– Ого, мой друг! Твой скромный ужин лучше, чем пир у самого короля! – пошутил монарх, смакуя жирную птицу.
– Что вы, ваша милость! Где нам до столичных изысков! Пища у нас простая, но здоровая. Все местное. Вот и Берта любит свой садик и сама возделывает землю. Так что все своими руками.
– Знаете что, мой друг? Я, пожалуй, сманю вашего повара, – вымолвил король, дегустируя ложечку рагу из овощей, внутренне досадуя на обилие специй. Здесь, на востоке, куда караваны с юга ходили редко, они были необычайно дороги. И приправить блюдо было не только выражением почтения к гостям, но и способом показать богатство. Это в центре и на севере люди были вынуждены приправлять пищу, чтобы заглушить дурной вкус еды или консервировать ее таким способом. Повар же, видимо, по указке сеньора, бухнул специй не жалеючи, причем всех сразу, напрочь испортив тонкий вкус контрабандных овощей из Вечного леса.
Между тем монарх продолжал:
– Я бывал во многих землях. На юге, на севере, даже на запад захаживал. Но нигде, нигде, сударыня, – он почтительно склонил голову, как бы отдавая должное аграрному искусству хозяйки замка, – я не ел ничего похожего. Разве что…
Вариан взял томительную театральную паузу. Барон сидел точно на иголках. Берта изображала живейший интерес, явно не понимая, куда клонит гость.
– Так что же? – не выдержала баронесса. – Какая земля еще могла так прославиться вкусом блюд?
– Эльфийская, сударыня! В день моей коронации прибыло эльфийское посольство с дарами. В том числе и с прекрасными плодами. С того дня и вплоть до сегодняшнего я не ел ничего прекраснее. Мы пытались наладить торговлю с эльфами, сударыня. Но они не понимают ценности денег. Им не нужно ничего, что есть в нашем королевстве. Ни стали, ни шелка, ни драгоценных камней. Тогда я наложил строгий запрет на выращивание плодов древнего леса. И повелел сдавать семена в казну за вознаграждение. Я надеялся, что корона сможет развести эльфийский сад и сделать жизнь людей чуточку легче. И знаете что, миледи, – Вариан вновь взял звенящую паузу, – за все эти годы ни один человек не сдал ни единого семечка!