Неоновое солнце

– Вот видите! А вы придираетесь!

- Я не придираюсь, а выполняю свой долг: инфицированный человек должен быть немедленно изолирован и подвергнут спецобработке.

- Ладно, тогда я хочу сам говорить с подполковником Сокольничьим.

- Боюсь он вам ничем не сможет помочь, - увёл глаза в сторону доктор. – Кроме того, решение таких вопросов находится в моей компетенции. Если у вас или у вашей дочери обнаружится инфекция, то вам туда... – Доктор кивнул на трубу тюремной котельной, из которой валил чёрный дым.

Однако через минуту смягчился и понизил голос до шёпота:

- В конце концов я не зверь... но постарайтесь как можно скорее покинуть территорию Бутырок. – Сказав это, он демонстративно отвернулся.

Стас присел на корточки перед дочерью, обнял её и прошептал на самое ушко:

- Слушай меня, оленёнок, тебе надо залезть в кабину этой большой машины и жди меня там.

Подсадив Оксану на подножку, сам он, не спеша, стал обходить грузовик, направляясь к водительской двери. По пути Стас быстро соображал, что времени на разворот у него нет, так что предстоит резко сдать машину назад, пока охрана не опомнилась. К тому же кузовом таранить тяжёлые ворота, которые успели закрыть, сподручней и безопасней.

Пока Стас прикидывал, что, да как, во дворе снова появился заместитель начальника тюрьмы майор Рюмин. Едва завидев издалека его бульдожью физиономию в надвинутой козырьком на глаза фуражке с огромной тульей, Легат ускорил шаг. Сопровождали толстомордого офицера не только его подчинённые из тюремной охраны, а ещё несколько уголовников: уголовные хари, будто сляпаные Создателем по пьяни или с сильного бодуна! Стасу эти ублюдки были хорошо известны по недавной камерной жизни. Словно по закону подлости его старые знакомые и враги появились именно теперь, отрезая их с дочерью от ворот. Причём закоренелые урки не выглядели подконвойными, они явно пользовались свободой и вели себя в присутствии ментовской шишки с апломбом, почти как хозяева. Хорошенькие же времена наступили, если чиновник тюремной администрации такого ранга открыто якшается с откровенной мразью!

Майор повернул голову, их глаза встретились. Рюмин расплылся в недоброй улыбке и поманил его пальцем. А стоящие за его спиной Димон, Шныра и их кореша окрысились, заметив ускользнувшего когда-то их их ножей мента. Мешкать было нельзя! Стас запрыгнул в кабину и... обнаружил здесь ещё одного своего «приятеля» по кличке «Расписной» и «Крыса». Ублюдок держал острую, как бритва, заточку у горла его дочери.

- Вот и свиделись, легавый, – склабился щербатой пастью рыжемордый урод и лизнул своим липким языком детскую щёчку: – Смазливая куколка, сладкий персик!

- Не трожь, дочь! – хмуро предупредил Стас.

Уголовник и бровью не повёл, он ощущал себя полным хозяином положения и куражился:

- Ну чё, паскуда дегавая, поквитаемся по старым счетам?

- Не тронь её! Меня можешь расписать, а она тут не при чём.

- Оши-ба-ешь-ся, ле-ега-а-авый, - шепеляво, нараспев, просипел урка, - куклёнок как раз очень тут при чём, я ведь сразу просёк, как ты ею дорожишь.

- Хорошо, твой нынче фарт, банкуй! - устало признал Стас, из него будто враз откачали волю к сопротивлению.

- То то же, - довольно крякнул зэк. - Тогда вылазь, мусоряга. И без шуток! А то твоему дитёнышу вмиг копца настанет! И попробуй только слово вякнуть, пока я буду с бугром базарить.

Первым в вразвалочку к ним подошёл «Шныра». Он сразу понял по понурому виду непокорного мента, что на это раз тот сломлен, фактически стоит на коленях. «Шныра» с ходу харкнул Стасу в лицо, капитан лишь утёрся.

- Ну чё, фараон, недолго музыка играла, недолго фрайер танцевал! – весело объявил «Шныра». Крыса ему подмигнул, мол, гляди, кореш, чего дальше будет.

К ним подошёл майор Рюмин с остальной кодлой и Крыса объявил ему, что находившийся во дворе заключённый по кличке Пропеллер слышал как доктор сказал этому, - Крыса кивнул на Легата, - что он тифозный синяк.

- Это правда? – спросил майор у Легата. – Вы действительно подхватили в городе заразу?

Стас скосил глаза на Крысу, отморозок хоть и убрал в присутствиии майора от горла его дочери бритву, но взглядом своих бешенных глаз выразительно давал понять, что немедленно исполнит угрозу, если мент хоть рот откроет. Поэтому Легат опустил глаза и угрюмо промолчал.

Майор нахмурился.

- Понятно... – протянул он, больше говорить тут было не о чем. Поэтому Рюмин брезгливо бросил уголовникам:

- Разберитесь тут, - предоставив им выполнять грязную работу:

Майор ещё не скрылся из виду, а расправа уже началась.

- В топку... обоих! – с садистким сладострастием распорядился Димон. Наконец-то сбывалась его мечта жестоко поквитаться с полицейским за то, что Стас макнул его мордой в парашу. Никто из корешей не пытался спорить с таким решением: говорить, что поступать так - беспредел. С такой же лютостью они расправлялись с маститыми фигурами из вражеского воровского клана, чего уж говорить о легавом.

Шныра, злорадно заглядывая Легату в глаза, глумливо изрёк:

- А всё-таки справедливость на свете существует, ведь верно? Признай же это напоследок. Нам нежданная аминистия вышла из-за Синей чумы – всех козырных братков по УДО (условно досрочное освобождение) из камер на волю выпустили, а тебя обратно в тюрягу кривая привела, прямо на наши пёрышки.

Правда один раз Монах тебя, запомоенное чмо, прикрыл своим авторитетом в нарушение наших законов. За то теперь он дохлый, а вместо него смотрящим на Бутырках поставлен справедливый пахан. Так что гореть тебе живьём в печи вместе с твоей куклой. К великому удовольствию всего воровского народа... И, кстати, привет тебе от «Неонового китайца».

Глава 93

Бункер в Ботаническом саду

Услышав от журналистки, что её инфицированный муж Сергей оказывается жив, Зоя резко изменилась в лице, сильно побледнела.

- Скоро вы поймёте, чего стоит ваша жалостливость! – пролепетала хозяйка подземной лаборатории, с укором и ужасом глядя на Ксению. Звонарёва ещё ни разу не видела обладающую поистине стальным мужским характером Зою такой беспомощной. Её прострация всё длилась и длилась. Казалось, она совершенно потеряна. Ещё бы, ведь как она утверждала, её Сергей имеет доступ ко всем дверям бункера! И всё же нельзя же так....

Наконец Ксения не выдержала:

- Да сделайте же хоть что-нибудь! Не стойте, как истукан!

От окрика Зоя вышла из ступора:

Надо срочно сменить все пароли на замках! - Она бросилась куда-то по киридору, Ксения следом. Они забежали в небольшую комнату, одну стену которой занимали многочисленные мониторы. На экранах отображалась «картинка» с камер наблюдения, отсюда можно было видеть все подходы к бункеру.

Но женщины опоздали! Зоя была права: её муж легко преодолел систему безопасности, а вслед за ним вся собравшаяся возле бункера голодная рать проникла внутрь. Всё было кончено: лаборатории, оборудование, бесценный архив, запасы на многие месяцы автономной жизни – ничего из этого уже было не спасти. Но ещё можно было попытаться заблокироваться в одном из помещений, чтобы переждать атаку.

Зоя вручила Ксении небольшую сумку-контейнер, её удобно было носить на поясе и она не стесняла движений при беге. Стоило Звонарёвой открыть замок-молнию и всё стало понятно: внутри, как в патронташе, хранились десять инъекционных шприцов с отмеренными дозами экспериментальной вакцины. Также журналистка получила флэшку с бесценными результатами научных исследований.

Но это было ещё не всё. Удалившись куда-то на пару минут, Зоя вернулась с живым агукающим свёртком. Ксения вздрогнула: будто недавно привидившийся ей кошмар повторялся наяву! Только во сне новорождённый малыш тянул к ней ручки и плакал, а у этого на кругленькой рожице обаятальная улыбка.

Всё это время Ксения даже не подозревала о существонии новорожденного младенца в подземном бункере, ай да Зоя, ай да консператорша! А ведь она должна была регулярно присматривать за ним и кормить! Оставалось лишь поражаться исключительной скрытности и независимости хозяйки бункера. Она никого не жалала пускать в свою личную жизнь.