Maze of Mouse

Ругнувшись, он гордо расправил плечи и заковылял дальше, кляня погоду, грязь и весь город. Злобный шёпот едко слетал с его губ, он улыбнулся, представляя, как Клара отчитывала бы его за ругань на кладбище. Приятная мысль оборвалась, ещё не понимая поему он за озирался, ему показалось…. Помотав головой, он сделал пару шагов, как снова услышал неясный шум.

Тело содрогнулось, волосы встали дыбом, кто-то звал его.

Здесь никого нет, только мертвецы и он. Но Малкольм определённо слышал чей-то голос, что звал его по имени.

Замерев он ничего не услышал, кроме собственного прерывистого дыхания.

Показалось. Определённо показалось, это нервишки шалят констатировал он.

Озираясь по сторонам, он замер и нахмурился, только сейчас заметив, кучу земли, в двух шагах от могилы, что он навещал. Земли было так много, как будто земля родила какого-нибудь мертвеца.

Медленно, Такер приблизился к свежевырытой яме. Неясные мысли-сомнения, мешали размышлять здраво. Страхи ныли, что могила здесь не просто так, ведь он центр вселенной, и ничего в мире не происходит без косвенной связи с ним.

Вот и сейчас, эта яма была лишь в полуторках метров от Денни Пинка.

Малкольм не решался заглянуть в чрево земли, он слегка опасался того что там могло быть. Как назло, вспомнилась, злая шутка, за которую Такер отхлопотал от мисс Освальд пару лет назад- «…и похоронят вас в одной могиле Клара, что б и на том свете ты могла помыкать солдатиком. - Глаза зло засверкали, и скривив губы, жёстким голосом она процедила –

Малкольм, заткнись, я вообще то серьёзно!

- Так и я тоже…»

Переборов трусливый порыв, мужчина заглянул в яму. Оказалась ничего особенного, стандартная могила, на дне стандартный гроб. Правда слегка странным казалось, что могилу бросили так и не засыпав, как будто кого-то спугнули за этим самым занятием.

На хмуром лице не отразилось ни одной эмоции, тяжёлый вздох. Повинуясь не ясно какому зову, он обогнул яму, на земле, чуть поодаль, было надгробие, на него налипла грязь.

До конца не осознавая действия, будто во сне, Малкольм рукавом пальто начал оттирать налипшую грязь, но та никак не поддавалась, тогда он начал скрести ногтями, резкими остервенелыми движениями он расчистил ту часть плиты, где, как он предполагал было имя.

Острая боль пронзила всё тело, внутренности свернулись в узел, он перестал дышать. Это шутка такая? Хрень собачья! Этого не может быть! Подкативший к горлу ком душил, звон в ушах становился непереносимым. Кончиками пальцев он коснулся вырезанных букв, проверяя настоящие они или нет. С ужасом он обводил буквы, сначала К, затем Л. Ему всегда нравилось её имя, его было приятно шептать, он получал удовольствие от такого сочетания букв и звуков.

Но сейчас они внушали ему только ужас.

Из оцепенения его вывел, тот же странный звук. Он медленно перевёл взгляд на яму. На не гнущихся ногах Такер подошёл и практически свалился в могилу, не обращая внимания на ушибленное плечо, он с остервенением отшвыривал куски земли расчищая гроб.

-Клара! Клара ты меня слышишь? Клара. –

Малкольм потерял счёт времени, всё продолжая капать и капать, но земля казалось вмёрзла в крышку гроба. У Такера на периферии крутились, мысли что всё это как в сраном третьесортном триллере. Это даже банально, что она заживо похоронена.

Наконец расчистив его, он поддел крышку, та поддалась с трудом. Не раздумывая он резко распахнул её, с возгласом ужаса отступил назад, чуть не свалившись навзничь, его оглушил чудовищный запах гниющей плоти. Вонь ослепила, на несколько секунд он потерял ориентацию в пространстве. Мужчину согнуло пополам, ему не удалось сдержать позыв, его вырвало.

Превозмогая ужас, он заглянул в гроб.

Это хуй знает, чья убогая извращённая шутка. Там было нечто, но не она, даже не человек.

В деревянном горбу лежала дохлая овца в отвратительном девчачьем платье. Туша истлела, преобразившись в уродливый изъеденный червями кусок дерьма.

Дыша через рукав, Такер нагнулся над останками. Язык распух и посинел, отвратительно вываливаясь из приоткрытой челюсти, в пустых глазницах копошились личинки. Череп был странной формы, скорее догадавшись, чем увидев, он понял, что у животного изъяли мозг.

Его пробрала дрожь звон в ушах только усилился. Рваные куски плоти лохмотьями обвисли, обнажая раздавленный как яичная скорлупа череп. Нагнувшись ближе, он искал хоть какую-нибудь зацепку.

Хоть какой-то смысл в этом ублюдочном розыгрыше. Но ничего не видел кроме гниющей плоти.

Нога соскользнула и на мгновение потеряв равновесие мужчина почти свалился на тушу. От излишней близости трупа и непереносимой вони, его скрючило. С отвращением на лице, практически не дыша, Такер попытался увеличить разрыв с телом. Его передёрнуло.

Пустые глазницы смотрели на него осуждающе, как будто он был виноват, что гниющая туша вызывает у него отвращение! Мотая головой как безумный, он пытался избавиться от вони, казалась она была вездесуща.

Не в силах смотреть на овцу Такер отвернулся, но движение, которого не должно было быть, привлекло его внимание. Он подумал, что он в конец помешался, ему показалось, что, туша дышит.

Он наклонился ещё раз, превозмогая отвращение, чутьё что-то подсказывало, что это плохая идея. Но он подполз ближе. Слезящимися глазами, изучая расплывчато серую с чёрными кусками гниющей плоти морду Овцы. Он уловил движение, где-то у его правой ноги, переведя взгляд вниз, он увидел, то что никак не могло быть, задним копытом животное скребло по стенке гроба.

Малкольм оципенел от ужаса, медленно открыл и закрыл глаза, но труп продолжал это делать.

Но это безумие, она ведь мертва!

Он пытался отступить, но бежать было некуда, неудачно дёрнувшись, он задел ногой тушу. Тогда овца раскрыла челюсть и завизжала.

Такер отскочил, теряя равновесия и со всей силы ударяясь об стену могилы, весь воздух вышибло из его лёгких. А животное продолжало орать с каждой секундой всё громче и громче, извиваясь в конвульсивном припадке. Постепенно визг переходил в гул.

Малкольм в ужасе таращился на животное, ему показалось, что он оглох. Он зажмурился в попытке избавиться от этого страшного видения. Наступила тишина.

Он потерял сознание.

***

Приходить в себя было отвратительно. Голову пронзила страшная боль, со всех сторон атаковала какофония звуков: стук, крики, телефонные звонки, голоса, лязг и шарканье стёртой обуви, всё это било по воспалённому мозгу пресс-атташе.

Совершенно утратив способность ориентироваться в пространстве, мужчина свалился с узкой скамьи. От пола разило блювотиной, мочой и надвигающимися проблемами. От дикой вони, желудок скрутило в отчаянном порыве хоть как-то облегчить критическое состояния. Этот порыв был остановил лишь силой воли.

Очнувшись от одного грёбаного кошмара, он оказался в другом.

Такер с трудом разлепил глаза, желание возвращаться в реальность отсутствовало, где-то на уровне инстинктов он знал, что, открыв глаза его дерьмо увеличиться в геометрической прогрессии.

Но всё же пришлось это сделать. Он был не один, перед ним в проёме возвышался туповатый на вид офицер.

Медленно осматривая унылый изолятор, Такер хмыкнул. - Скотланярд. Это не самое ужасное, что происходило с ним.

-Ты, - с уничижительной интонацией, полицейский указал на Такера, как будто здесь был кто-то ещё - на выход, протокол составлять.

Малкольм проигнорировал его. Сейчас он был сосредоточен на удержании сознания и рассудка. Здесь, ему как человеку из высшей политической лиги было опасно дышать, что уж говорить об испражнениях.

Такеру не хотелось никому в этом гадюшнике давать даже намек на возможность озолотиться на эксклюзивном интервью. – Я к тебе обращаюсь, - снова тот же жест, только для пущей эффектности офицер встряхнул рукой. - хватит пол вытирать, живо вставай.

Малкольм перевёл мутный взгляд на обезьяну, и пытался состроить максимально вменяемое лицо, но видимо безуспешно. Полицейский угрожающе навис над ним и со скоростью атакующей гиены налетел на него, и резко вздёрнул несопротивляющегося Малкольма, вывалок и потащил по коридору. Пресс-атташе вполне справившийся со всеми позывами своего организма, пытался удовлетворить позывы гордости, последние метры до стола он преодолел практически самостоятельно, но конечно не без усиленной поддержки со стороны офицера.