Bypass

И вот настал тот миг, которого он ожидал всё это время. Когда из худшего приходиться выбирать ужасное. Извечная борьба, одна жизнь в обмен на множество. Что верно? А что нет? Каждый выбирает сам. И теперь черёд Питера.

Мальчишка на негнущихся ногах, напряжённый и ненавидящий себя, делал один шаг за другим, к гордому и несломленному Бета Рэй Биллу. Ему казалось, существует только один правильный вариант.

Ведь достойная смерть тоже награда — Что за чушь! — вертелось в голове. — Смерть это смерть.

Питер занёс клинок, воин доброжелательно кивнул и бесстрашно посмотрел юноше в самую душу. И паучок осознал то, что привык забывать здесь. Он на одной стороне с корбинианцами и со всеми «просящими», а никак не на стороне с их палачами. Он Питер Паркер — Человек-паук, герой и Мститель, но никак не убийца!

Пожертвовать даже одним — это заведомо ложный путь! Так поступают злодеи, а он не один из них. Он имеет право распоряжаться только своей жизнью.

Отшвырнув клинок, Питер тяжело дыша, отступил.

— Что ты наделал! — взревел корбинианец, обвиняя мальчика в бездействии.

— Я не убийца! — воскликнул задетый за живое юноша, его всё ещё трясло, дыхание сбилось, а мысли не хотели никак собираться в кучу.

— Ты только, что убил нас всех, — взревел пришелец, а Питер отказывался в это верить.

Мальчишка бездумно мотал головой, не соглашаясь: — Если ты умрёшь, твоя жертва будет бессмысленна. Нельзя купить одной жизнью остальные. Тем самым ты не спасёшь их! — Питер решительно повернулся к титану, гордо расправив плечи, он уверенный в своём решении, обратился к Таносу: — Я готов понести наказание за Корбинианцев.

Титан, покровительственно улыбнувшись, заинтересованно склонил голову: — Всему наказание смерть. И ты готов понести его за первых встречных?

— Да, — кивнул Паркер, — Если бы я не остановил его, то вы бы лишились перчатки и он победил бы, так что на мне ответственность за произошедшее.

Танос не улыбнулся и даже не усмехнулся, подросток старался подавить нарастающую панику, он впервые собой жертвовал, это так сказать вызывало нехилый дискомфорт, а титан обманчиво добродушно протянул: — Ты слишком много на себя берёшь, мальчишка, — а затем, серьёзно выдохнул: — Но ты прав. Нельзя купить одной жизнью остальные.

Чутьё опалило его и Паркер зажмурил глаза, оказавшись не готовым встретить смерть с широко распахнутыми глазами. Но боли не последовало, лишь мгновением позже мальчишка понял, что опалило его не чутьё. Жар был самым настоящим, и он обернулся.

Делегация из двадцати двух корбинианцев и сам Бета Рэй Билл корчились и сгорали заживо под действием камня разрушения. Их крики и мольба, было самым страшным, что когда-либо слышал юноша. Даже сквозь костюм и маску Питер ощущал это адское пекло, он обессиленно рухнул на колени. Он не мог смотреть на это, но не мог заставить себя отвести глаз.

Зал погрузился во тьму непозволительно быстро, тишина была оглушающей, и не было больше тех, кто так страстно цеплялся за жизнь, остался лишь пепел. Питер ждал, что он сгинет вместе с корбиниацами, но этого не происходило, хотя он был уверен, что горит вместе с ними. Ведь огонь. Тот огонь, что уничтожил «просящих», выжег в груди мальчишки дыру, костюм надёжно прикрывал её, но Питер ощущал её, он хотел заплакать, но не мог.

— Я палач, я убийца! — повторял раз за разом, словно заклинание подросток. И с каждым мгновением сильнее в это верил. Он не мог выносить самого себя, ведь был виноват в том, что не спас их.

Но добило его не это, а одна маленькая, но такая ядовитая мысль, отнимающая последние остатки его прежнего Я. Ведь он помешал Бета Рэй Биллу не потому, что хотел спасти его, а потому что испугался за Таноса.

Такое простое осознание пришло быстро, стоило только титану положить руку на его плечо.

***

Гонимый страхом потерять себя, Питер сбежал. Он поклялся себе, что больше не вернётся на корабль. Пусть он лучше умрёт в открытом космосе, чем что-то подобное произойдёт вновь!

С управлением он справлялся откровенно плохо, требовалось полное его сосредоточение, но единственное, что он видел перед глазами это перекошенное в агонии лицо Бета Рэй Билла и крики корбинианцев. И не было ничего удивительного в том, что, выходя из гиперпрыжка, подросток влетел в астероидное поле, но чутьё хоть как-то сумело надоумить невменяемого подростка не нестись сквозь него, а попытаться обойти его. Но Питер соображал откровенно плохо, и совершил ещё пару гиперскачков, в неизвестном направлении на нестабильном, от встречи с космическим мусором, челноке.

Он ожидаемо рухнул на безымянный спутник маленькой планетки, что находилась на орбите умирающей звезды. Здесь толком и атмосферы не было, лишь адский холод и кристальный свет.

Челнок был разбит и Питер только чудом выжил, и это казалось ему несправедливым. Почему колесо фортуны ему в очередной раз улыбнулось? Почему с ним всё в порядке, а корбинианцы мертвы?

Из-за разницы атмосфер холод воспринимался иначе, раньше бы Паркера напугала эта обжигающая боль, но сейчас ему казалось, он попросту ничего не чувствует. Двигался он скорее на автомате, чем осознанно, поэтому, натолкнувшись взглядом на небольшую расщелину, что чёрным провалом зияла в кристально белом мире. Он брёл к этой тьме, в надежде обрести покой.

Мрак мягко окутал его, в расщелине, вопреки ожиданиям, было сухо. Оружие, что он получил как взятку от Ретча, было неплохим, этот бластер плавил даже камни. И тепла от них было вполне достаточно, чтоб согреть тело, не растопить заледенелую душу.

Бездумно пялясь, на то, как камни превращаются в раскалённую жижу, он не думал ни о чём, грудь разрывала пустота. Осталось только ждать и боль совсем скоро пройдёт.

Устало взяв горсть гальки и ещё булыжник побольше, он положил их в импровизированный костёр. От него шёл жар, слабый и еле теплящийся, и, сам не зная зачем, Паркер сунул туда руку, конечно же, он ничего не почувствовал! Метал новой руки не проводил тепло, это лишь придаток, и на смену температур он не реагировал совершенно. Интересно, если и его обратить в пыль, его рука исчезнет вместе с ним?

— Зачем ты это делаешь? — раздался тихий голос позади него.

Подросток подскочил. Почему чутьё не сработало? Или сработало, но он не заметил?

И снова возникло то нелепое чувство, что на него смотрят, но как и прежде там никого не было, лишь голые своды пещеры и тьма.

Продолжая вглядываться до рези в глазах, он стянул маску и взвинчено прокричал: — Покажись! Я знаю, ты здесь!

Слабое содержание кислорода в атмосфере дало о себе знать, он начал задыхаться, но так и не отводил взгляда, резь усилилась, он стал часто моргать, и внезапно, Питер разглядел за выступом силуэт.

Это была маленькая девочка, что испуганно прижалась к стене.

Ненавидя себя за ужас, возникший на лице ребёнка, Питер демонстративно отшвырнул бластер: — Прости-прости, — слегка сиплым голосом быстро заговорил юноша: — Я не хотел пугать тебя.

Он попытался улыбнуться, но рот никак не хотел складываться даже в подобию улыбки. Всё выходила напряжённая гримаса. А девочка испуганно пятилась назад и в отчаянии Паркер выдохнул, — Прошу не уходи. Я не причиню тебе вреда, — уже совсем тихо добавил он, собственно ни на что не надеясь.

Но к его облегчению, девочка кивнула, веря ему, и слегка выступила вперёд, заинтересованно глядя на мерцающие камни, что продолжали плавиться.

— Подходи ближе, здесь тепло, — закивал парень.

Дышать было тяжело, но он не хотел пугать ребёнка, поэтому швырнул маску в костёр, она ведь ему больше не нужна, и та вспыхнула, озаряя пещеру. Девочка удивлённо выдохнула, а затем, как делают все дети, уверенно подошла.

На вид ей было лет шесть-семь, хотя Паркер не сильно разбирался в детях, цвет кожи был у неё странный, зелёный, и вопреки адскому холоду была она одета легко, в платьице.

— Ты потерялся? — так же внимательно разглядывая его самого, спросила она.