Вдовы

Потрепав молодого человека по щеке, Арни вручил ему портфель:

– Здесь достаточно бабок, чтобы купить этот «роллс-ройс».

– До какой цифры можно поднимать цену?

– Уже все схвачено, Карлос, дорогуша. Выше стартовой цены торг не пойдет. Им известно, что эту машину хочу купить я. Других покупателей не будет.

Арни оказался прав: аукцион на «роллс-ройс» был объявлен и завершен молниеносно. Карлос назвал цену, выиграл за отсутствием конкурентов, расплатился наличными, и менее чем через полчаса парочка уже ехала обедать в шикарный ресторан.

Линда при содействии влюбчивого продавца купила свой «капри» с хорошей скидкой. Пока она отсчитывала банкноты, продавец с похотливой ухмылочкой придвинулся к ней поближе, попытался сунуть ей под плащ руку… и наткнулся на ледяной взор.

– Отвали, или я закричу, – прошипела Линда.

Продавец, конечно, сразу все понял. Когда молодая женщина покидала аукцион, зажав в руке ключи от своей новой машины, то расслышала злобный шепот:

– Чертова шалава!

Грег, брат Ширли, уверял сестру в том, что все было законно и тачку он не угнал, а купил. Однако девушка продолжала сомневаться, несмотря на то что названная братом цена ее устраивала, да и сама машина нравилась. Одри, допивающая пятую чашку чая, заявила, что Грег машину наверняка украл, потому что, судя по объявлениям в газете, такая стоит в два раза больше. Жаркие препирательства Одри и Грега тут же прекратились, когда Ширли бросила на кухонный стол пачку денег. Одри застыла с чашкой в руке, не донеся ее до рта. Грег дернулся, чтобы схватить всю пачку, но Ширли его опередила и отсчитала семьсот пятьдесят фунтов за машину. Тогда Грег отдал сестре ключи с сервисной книжкой и, прежде чем его снова начнут донимать расспросами, исчез.

Ширли знала, о чем сейчас думает мать, а потому, упреждая неловкие вопросы, тут же солгала:

– Деньги были в чемодане Терри. Или ты думаешь, что я смогла бы наторговать собой на тысячу всего за неделю?

– Тысячу? – взвизгнула Одри. – В чемодане? А копы ее не нашли?

Врать Ширли не умела, но решила стоять на своем до конца:

– Да! Деньги были спрятаны за подкладкой чемодана, копы были слишком увлечены флиртом со мной, чтобы тщательно все проверить.

– И когда же ты нашла эту тысячу? И почему мне не сказала?

– При чем здесь ты, мам? – нахмурилась Ширли.

– Вообще-то, мы все еле сводим концы с концами! Та стиральная машина, что ты мне отдала, не пошла ко мне пешком, знаешь ли. Пришлось нанимать грузовик. А это не такое уж дешевое удовольствие! Я просто хочу знать, откуда у тебя эти деньги. Я же твоя мать, в конце концов.

Ширли вытащила из пачки купюру в пятьдесят фунтов и протянула Одри:

– Прости, что моя стиральная машина досталась тебе не совсем бесплатно. Мне очень жаль, мам.

Возможно, другой, более гордый человек на месте Одри ушел бы немедленно, хлопнув дверью, чтобы дочери впредь было неповадно пытаться подкупить мать. Но Одри не ушла, а вместо этого быстро взяла деньги из рук Ширли и тут же спрятала.

– Давай-ка обкатаем твою новую машину – доедем до паба, – предложила она. – Ширли, ты угощаешь.

Малолитражка «мини» не завелась ни с первого раза, ни со второго, но на третий наконец ожила и загудела, потом фыркнула и рывками поехала по дороге. Ширли сказала, что тормоза какие-то тугие, и потом выругалась, потому что отвалился один из дворников лобового стекла.

– Если Грег все это не починит, я ему покажу, – грозно пообещала разъяренная Ширли.

– Может, дело в том, как ты водишь, дорогая, – заметила Одри.

– Терри научил меня водить, и экзамен на права я сдала с первого раза, – горячо возразила Ширли.

Объехав квартал, Ширли решила, что машина не так уж и плоха на самом-то деле. Девушка высадила мать перед пабом и сказала, что хочет устроить своей «мини» проверку посерьезнее. Купить именно эту марку и модель Ширли согласилась из-за большого багажника, куда можно будет сложить все снаряжение, нужное для налета. И цвет у нее был подходящий – ничем не примечательный, в автомобильном потоке она не привлечет внимания. Будь Ширли свободна в выборе, то купила бы машину ярко-желтого цвета, но ничего, еще успеется, с третью миллиона можно будет позволить себе и не такое. Ширли засмеялась над собой: кто бы мог подумать, что она станет приобретать автомобиль, исходя из его удобства для ограбления!

Чем дальше ехала Ширли, тем спокойнее становилась и вскоре вернулась в обычное свое состояние: стала подумывать о том, что неплохо бы зайти в парикмахерскую и сделать прическу и не следует ли заодно освежить мелирование, а может, и чуть высветлить волосы; да и хороший массаж, пожалуй, был бы кстати…

Линда поставила ногу на педаль газа и проследила за стрелкой спидометра – та быстро прыгнула на семьдесят… семьдесят пять… восемьдесят. Ах, какое упоение! Быстрый взгляд в зеркало заднего обзора – никого нет, и нога давит сильнее: восемьдесят пять… девяносто. Удачная покупка, похвалила себя Линда, как вдруг из-под капота вылетел клочок дыма, потом еще один, и вот уже дым повалил валом, так что Линда едва различала дорогу, а потому вырулила на обочину, вышла, пнула переднее колесо и выругалась.

Потом, сидя на капоте еще дымящейся машины, Линда неожиданно для себя развеселилась.

– Какого черта я психую? – спросила она вслух.

Одним из заданий в списке Долли было изучение основ авторемонта. Ну так можно приступать – прямо с починки только что купленной рухляди.

Мимо проносились автомобили; водители-мужчины сигналили, но не останавливались. Линда и не хотела помощи. Ее охватило ощущение собственной силы. В кармане у нее деньги, рядом собственная, хотя и подержанная, машина. Она узнает, как ее починить. Линда позвонит Джино и попросит познакомить с его приятелем-автомехаником. Она будет учиться на практике, а не по книгам и во всем быстро разберется. И уж конечно, не ради этой безумной затеи с ограблением, а ради себя. Линда не могла припомнить, когда в последний раз чего-то добивалась сама. Теперь все будет иначе.

Глава 10

Боксер сидел за только что отмытым обеденным столом и уплетал яичницу с беконом с такой жадностью, словно неделю ничего не ел. Наконец он вытер куском хлеба тарелку, съел его и, громко прихлебывая, допил чай, после чего удовлетворенно откинулся на спинку стула.

В этот момент в кухню вошла Долли, неся в руках пару старых пиджаков Гарри.

– Встань! – приказала она.

Боксер подскочил, ожидая, что его снова отправят работать. Увидев же, что Долли держит перед ним один из пиджаков для примерки, от избытка чувств на некоторое время онемел и, похоже, чуть не пустил слезу.

Долли помогла Боксеру надеть пиджак и по привычке одернула полы, смахнула пылинки с плеч, как тысячу раз делала для Гарри. Боксер был примерно одного сложения с ее покойным мужем, только шире в талии, поэтому на нем пиджак сходился с трудом. Сам громила тем не менее счел, что выглядит на миллион долларов.

– Ого, чистая шерсть! Очень хорошая вещь, – сказал он Долли, поглаживая ладонями ткань.

С непроницаемым выражением на лице она смотрела на Боксера в дорогой одежде ее покойного мужа.

– Если хочешь, могу отдать еще несколько рубашек и две пары брюк, – произнесла она безразличным тоном.

Боксер помолчал.

– Я буду хранить их как сокровище, – наконец неуклюже произнес он.

– Прости, что не предлагаю ничего получше.

Расставание с любимыми вещами Гарри было для Долли невыносимо. Они так и висели в гардеробе, выстиранные и выглаженные. Долли даже начистила ботинки Гарри, и они тоже стояли в шкафу, словно он просто уехал по делам и скоро вернется.

Понимая, что чувства грозят выплеснуться наружу, Долли вскипятила воду и заварила еще чая – обыденные дела помогают вернуть самообладание, а оно необходимо ей для исполнения задуманного. Пока Боксер обедал, Долли прибиралась в детской. Тони Фишер разбросал вещи их мертворожденного ребенка по всей комнате и потом истоптал грязными ботинками. Колыбель была перевернута, крошечные подгузники для малыша разорваны, фотографии разбиты. В большинстве произведенных разрушений не было никакого смысла – это был акт чистой злобы. При мысли о том, что Фишеры подберут под себя бизнес Гарри, у Долли вскипала кровь. За время, проведенное в детской, у вдовы созрело два решения.