Страница 60 из 63
Глядя на это, Астрид умилённо, неосознанно взяла руку Иккинга в свою. Юноша лишь прижал её к себе, нежно обхватив свободной рукой её плечико, которое так и стремилось плотнее притиснуться к его груди.
Когда эмоции родителей Иккинга стали более спокойными, Стоик поинтересовался планами сына.
Младший Хэддок поведал им о совместных планах с возлюбленной после экзаменов уехать в другой город — учиться и работать. Валка слегка передёрнулась от этой идеи. Ей хотелось, чтобы её сын хотя бы первый год пожил ещё в родном доме Хэддоков. Тогда Иккинг высказал мысль, озадачив родителей. Астрид, заслышав его идею, залилась краской, как сочный, спелый томат, смущённо улыбаясь любимому:
— Мы с Астрид… хотим жить вместе… Может, вы не будете против, если она… станет жить вместе со мной? — напряжённо говорил парень.
Стоик чуть не поперхнулся чаем, и хотел тут же возразить. Однако сын решил проявить смелость, убеждая отца, что всё будет хорошо:
— Мы с Астрид уже месяц об этом размышляли и… — лукавил Иккинг немного. Все, кроме ни о чём не знающего Стоика, мгновенно это поняли и заговорщицки улыбнулись. Как вдруг Астрид ещё больше шокировала семью родителей Иккинга. Кроме него самого, потому что он желал того же, что у девушки оказалось на языке:
— Мы решили помолвиться, — после этих слов Астрид покраснела ещё сильнее. Иккинга тронули эти слова и он чуть крепче сжал пальчики любимой в своей руке.
— И… после того, как мы переговорим с родителями Астрид об этом, я надеюсь… — со сдавленной паузой, желая смягчить отцу «удар», произнёс Иккинг дальше: — … вы позволите… НАМ жить вместе, — голос Иккинга слегка задрожал. Валка взяла мужа за руку. Крепкий здоровяк не взбаламутился, не гаркнул. Ничего, что Иккинг ожидал от своего отца. Он, конечно, посуровел во взгляде, но… учитывая сегодняшнюю безумность дня, смягчился как в голосе, так и в мыслях. Он решил спросить свою возлюбленную:
— Дорогая, ты уверена, что хочешь, чтобы дети жили подле нас? Может быть, им действительно пора жить по-взрослому? Я думаю, Иккинг уже готов к самостоятельной жизни. Уж сколько я нахожусь в разъездах, а он один спокойно справляется по дому. За годы, что утекли, будто реки, Иккинг повзрослел. Я понимаю, как тебе хочется восполнить утерянные годы, проведённые без него. Но, мне кажется, наш сын должен сам решить, где ему будет лучше. А мы с тобой, Валка, будем периодически навещать его и… — Стоик взглянул на светловолосую красавицу, что держала за руку его сына. Он ощущал сердцем, как между ними образовалась невидимая нить… нить, что соединяла их сердца крепче любого, земного металла. Стоик понял, что это связь слишком прочна, чтобы пытаться её ослабить или вовсе разрушить. Он замечал это и во взволнованных, но уверенных в себе и в своих чувствах к Иккингу Астрид. Та же уверенность мелькала и в уже взрослых и… словно пережитых множество событий глазах Иккинга за время его отсутствия.
— Ах, прости меня, Иккинг, — лицо матери исполнилось печалью. Иккинг знал, что она чувствует в данную секунду. Он понимал — если совершить неверный выбор, его мама вновь ощутит себя одинокой. С мужем она будет видеться лишь 7 дней в месяц. Потом он вновь уедет на три недели. А кто может заполнить пустоту в душе, как не родной человек? Иккинг, быстро прикинув в голове, принял мудрое решение:
— Астрид, если ты не против, то мы… будем жить здесь… в моём доме. После помолвки. — голубые глаза видели в решении любимого мудрость и осознание, где он действительно будет нужен в ближайшем году. Или годах. Она поддержала его мысль, добавив:
— Я согласна. — Астрид мягко улыбнулась ему.
— Но помолвка состоится не раньше, чем вы закончите школу, детишки, — поставил условие Стоик. Иккинг радостно принял это. Как и Астрид.
Затем юная Хофферсон вспомнила, что её родители совсем скоро вернутся домой. Они не очень будут рады отсутствию дочери. Поэтому, она вежливо «откланялась» и поспешила скорее возвратиться домой. Иккинг, не желая расставаться с любимой, поддержал её, так же «откланявшись» перед родными. Они вдвоём, держась за руки, помчались на остановку, куда как раз подъезжал автобус, следовавший до дома Хофферсон. Стоик и Валка, глядя, как их сын не выпускает из рук свою возлюбленную, как он смотрит на неё, а она на него, сказали вместе одно предложение:
— Вот она — настоящая любовь, — Валка прижалась к мужу, и тот ласково приобнял её за плечи, взяв нежную руку женщины в свою.
Позже, как влюблённым предстояло узнать, когда они добрались до дома Хофферсон, их возле порога входной двери встретили родители Астрид. Отец у девушки был столь же суровым и упрямым, каким был отец Иккинга. Мама Астрид отреагировала совершенно спокойно, глядя на кавалера своей дочери. Предстояло совершить ещё одно чаепитие. На этот раз в доме Хофферсон.
Конечно, не обошлось без отцовской рекламы о том, насколько важно прохождение службы в рядах вооружённых сил для каждого юноши после школы. Что это делает его характер крепче, придаёт закалку, закаляет волю. Астрид шепнула любимому: «Лучше всего — просто кивай. Ни в коем случае не спорь с ним». Иккинг кивнул девушке и продолжил спокойно слушать рассказы из военной жизни её отца.
Прошло полтора часа. За окном уже почти стемнело. Высоко в небе зажглись первые мерцающие звёзды. Синее зарево сменялось чёрными тонами, настолько светлыми, что можно было разглядеть коричневатые небольшие тучки, проносящиеся по небосводу. Луна старательно сияла серебристо-белоснежными бликами. Ещё через полчаса, когда темень полностью накрыла собою всё небесное пространство, а прохладный, слегка зябкий майский ветерок гулял по улицам города, Астрид проводила возлюбленного к порогу своего дома.
Приятные вторые семейные посиделки закончились, на удивление, хорошо. Юноша оставил хорошее впечатление у родителей Хофферсон. Разговор также постепенно перешёл к теме о помолвке между влюблёнными. Шока в глазах родителей девушки было больше, чем в семье Хэддоков. Однако, на удивление ребят, произошла параллель. Родители Астрид, как и Стоик, серьёзно озадаченные и будто слегка околдованные, были не против помолвки её дочери с Иккингом. Позже предстояло куда более сложное дело — родители Астрид и Иккинга должны были познакомиться друг с другом. Им предстояло узнать друг друга. И то же важное условие было поставлено голубоглазой девушке — закончить школу и лишь потом совершить помолвку. Иккинг и Астрид были безмерно счастливы.
Когда Астрид провожала Хэддока, то вспомнила о том, что её поразило в душе глубоко, словно молния — домашние задания… их нужно было срочно сделать! И… рюкзак Иккинга… с его странным фолиантом. «Хорошо, что они не увидели его загадочную книгу…» — глубоко выдохнула про себя юная Хофферсон. Она поспешила забрать его рюкзак, проверила, что его книга на месте, лежит в нём. И вынесла ему ранец.
— Ох, домашку по второму разу делать… — горько усмехнулся Иккинг, надевая на спину свой лёгкий портфель. — Значит… у нас всё получилось? Можно сказать, мы теперь… помолвлены? — лукавая улыбка юноши вогнала в краску его возлюбленную. Стоя за закрытой входной дверью, юноша не побоялся притянуть к себе Астрид и нежно прильнуть к её губам. Девушка поддалась ловкому обхвату своей талии юношей и ответила страстным поцелуем.
— Не совсем, любимый. Я думаю, мы должны подарить друг другу нечто такое, что будет символизировать нашу с тобой любовь и намерение в будущем… — она хотела, чтобы Иккинг завершил фразу. И он сделал это без всякого утруждения:
— … Пожениться… — он томно поглядел в её чарующие, голубые глаза. — И, я, догадываюсь, когда это лучше всего сделать, помолвиться!
— Когда? — с неподдельным любопытством спросила Астрид.
— На выпускном. Что скажешь? — улыбнулся Иккинг.
— Хорошо, любимый, — девушка подалась к нему, намереваясь поцеловать. Однако Иккинг схитрил, и «обошёл» её губы, чмокнув Астрид в щёчку. А когда она сказала недовольное «Эй!», он улыбнулся ей по-особенному и на этот раз, против её воли, поцеловал её алые губы. Девушка обхватила его шею, и они, простояли на крыльце её дома около пяти минут, не прерывая поцелуй. Стояли бы, наверное, так и дальше, если бы не жёсткий, но строгий, армейский голос отца, который позвал свою дочь. Да и родители Иккинга так же дали о себе знать, ибо в кармане его джинсов зазвенел телефон.