Страница 76 из 85
СССР. Речь идет о судьбах миллионов, а может быть, и миллиардов людей. В такой обстановке риск не только допустим, но и разумен.
США. Я хочу, чтобы вы поняли меня правильно. Соединенные Штаты вовсе не стремятся переложить бремя тяжких забот исключительно на Советский Союз. Подготовка модифицированной системы «Шаттл» к старту, имеющему целью распыление кометного ядра мощным ядерным зарядом, ведется в предельно форсированном темпе. Но по нашим оценкам, старт в Байконуре может быть произведен примерно недели на две раньше старта с мыса Канаверал. Распылить же комету на две недели раньше, значит, во-первых, создать солидный резерв времени, во-вторых, существенно смягчить последствия последующего, увы, неизбежного столкновения остатков кометы с Землей.
СССР. Должен ли я понять вас так, что в случае неудачи «Энергии», а такую возможность мы не должны исключать, последующий старт «Шаттла» обязателен?
США. Вы поняли меня совершенно правильно. Америка отдает себе отчет в том, что Советский Союз, беря на себя почетную миссию распыления кометы, совершает акт большого благородства и доброй воли. Америка готова принять на себя равную или даже большую часть соответствующего финансирования. Может быть обсужден вариант смешанного советско-американского экипажа, «Энергии».
СССР. Думается, что это не было бы лучшим вариантом. Предпочтительнее слетанный экипаж, обладающий достаточным опытом космической работы, психологически подготовленный к действиям на грани риска и хорошо знакомый с конструкцией «Энергии». Думаю, что в нашем отряде космонавтов найдутся подходящие кандидатуры и для основного экипажа, и для дублеров.
США. Не сомневаюсь в этом. Мое предложение было лишь жестом вежливости и выражением готовности принять эквивалентное участие в программе «Комета».
СССР. Нас беспокоит не сам комплекс «Энергии», включая и человеческий его фактор, а средство доставки ядерного заряда с борта космоплана к кометному ядру. В рамках нашей космической программы создание такого рода транспортеров не предусматривалось, тогда как в программе СОИ ситуация носит иной характер.
США. Откровенно говоря, несколько иной характер носят и те сведения о вашей ПРО, которыми я располагаю.
СССР. Разумеется, мы имеем средства космической транспортировки ядерных зарядов. Но это сред-ства с большими импульсами тяги, проще говоря, это антиракеты, входящие в комплексы «Земля - Космос». Между тем для оптимального сближения с ядром кометы, как меня проинформировали специалисты, нужен транспортер принципиально иного рода. Тихоходный, что уменьшает степень его повреждаемости при встрече с кометным веществом, плотность которого будет резко возрастать вблизи ядра, и по тем же самым причинам хорошо защищенный многослойным покрытием от грубых механических повреждений. Как мне сообщили, в рамках СОИ разработана и испытана конструкция такого типа под наименованием «Эй-Зет».
США. Вы имеете в виду комплекс «Урания»?
СССР. Мне сообщили лишь аббревиатуру - АZ.
США (после паузы). Я уточнил, речь идет именно об «Урании». Могу вас порадовать еще раз. Инициативная проработка, выполненная НАСА вместе с соответствующим военным ведомством, показала, что «Урания», которую вы именуете «Эй-Зет», пригодна для распыления кометного ядра. И по уровню защиты от механических воздействий, и по ядерному заряду, мощность которого может быть повышена до двухсот мегатонн, и, наконец, по тоннажу, который, как меня уверяют, посилен последней модификации «Энергии».
СССР. Совершенно верно. В этом плане препятствий не предвидится. Нас беспокоит, однако же, проблема технологической стыковки столь разнотипных конструкций, как «Энергия» и «Урания», в те жесткие сроки, что имеются в нашем распоряжении.
США. Не думаю, чтобы эта проблема оказалась серьезной, а тем более непреодолимой. Группа специалистов с технической документацией по «Урании» готова немедленно вылететь на Байконур. Я подчеркиваю, немедленно!
СССР. Можно лишь приветствовать такую оперативность. Мне подсказывают, что было бы желательно возможно скорее доставить на Байконур и самый оригинал «Урании», причем в двух, а может быть, и трех полноценных комплектах. Это позволит смелее экспериментировать по ходу стыковки, а стало быть, существенно приблизить сроки старта к комете Шенона.
США. Три комплекта «Урании» будут доставлены на Байконур в течение недели. Я отдаю себе отчет, что мы должны действовать в рамках полной мобилизации наших ресурсов и при максимальном напряжении общих усилий. Мы не имеем права действовать иначе! Чем раньше будет распылено ядро кометы, тем меньше будут выражены последствия, увы, неизбежной остаточной метеоритной бомбардировки из космоса. Старт с целью распыления ядра кометы - дело крайней срочности! Ни мне, ни вам Бог не простит и часа зряшнего промедления.
3. КОСМОС. КОРАБЛЬ «ЗАРЯ»
Волков оторвался от главного дисплея, обежал взглядом всю сумму вспомогательных приборов, привычно зафиксировал время и, снова сосредоточивая внимание на дисплее, по своему обыкновению негромко доложил:
- Ядро кометы сопровождается устойчивостью. Дальность - в диапазоне максимум-оптимум. Можно выполнять пуск.
- А связь? - сердито спросил Лохов.
- Связи нет. Напылила, нагазовала эта комета на всю Солнечную систему! - В голосе бортинженера прозвучали виноватые нотки, словно именно он персонально отвечал за недостойное поведение гостьи из дальнего космоса. Насчет безобразия в масштабе всей Солнечной системы Волков конечно же преувеличивал, просто наивыгоднейшая траектория пуска «Урании» проходила вблизи пылевого хвоста, его эмиссия оказалась в несколько раз больше расчетной, отсюда и периодические сбои связи.
- Земля!.. Земля!.. Я Сокол, отвечайте!
Лохов хорошо владел собой, хотя пуск «Урании» по одним лишь бортовым данным без дополнительного контроля с Земли бы, вообще говоря, нештатной, хотя и предусмотренной ситуации. Голос командира звучал громко, внятно, не срываясь на крик, как это бывает с людьми более эмоциональными и неуравновешенными. Полновесные секунды ожидания отливались тяжелыми каплями и падали в прошлое с каждым ударом сердца.
- Земля! Я Сокол!
Но все каналы громкоговорящей связи, они поочередно выводились на прямое прослушивание, изливали в кабину лишь шипение и трески, которые время от времени дополнялись хрипом, похожим на предупреждающее рычание раздраженного зверя. И в эти секунды Волкову невольно думалось, что это рычит комета Шенона - лохматый двухвостый огненный зверь с оскаленной космической пастью.
- Дистанция оптимального пуска, - счел нужным напомнить он командиру.
- Вижу! - отрезал Лохов. Помедлив секунду-другую, он решил: - Будем производить пуск. Ключ на старт!
- Есть ключ на старт! - облегченно откликнулся бортинженер, истомленный ожиданием.
Внешне обработка готовности «Урании» к пуску производилась до скучноты примитивно. Волков сохранил нехитрую пломбу, аккуратно уложил ее в приемник мусоропровода, чтобы она не шастала по кабине в условиях невесомости, откинул колпачок пронзительно-желтого цвета и переставил открывшийся под ним тумблер из нижнего положения в верхнее. Правее гнезда с тумблером неярко замигала зеленая сигнальная лампочка. Вот и все. И если «Урания» в норме, если она способна донести до кометы ядерный заряд, то через сорок секунд на пульте командира загорится табло «Ракета готова». Параллельно эта команда будет выведена и на главный дисплей!
Но как иллюзорна эта простота! Все эти сорок секунд отработки готовности к пуску, кратких и вместе с тем непомерно долгих секунд, в отсеках «Урании» пройдут десятки пересекающихся и разблокирующихся операций. За эти сорок секунд, за сорок толчков сердца, «Урания» пробуждается от тяжкого сна: шелестят реле, щелкают силовые контакторы, взрываются припатроны, лопаются мембраны, прячутся в уготовленные им пазы стопоры предохранительных механизмов, заряжаются, накапливая тягучие кулоны электричества, боевые запальные конденсаторы. Могучие силы природы, обузданные волей человека, готовятся разорвать сковывающие их путы и вырваться на огненную свободу. Свой первый и последний тяжкий вздох делает боевая часть, в которой ждет своего мига средоточие чудовищной мощи стихийных сил природы - всеиспепеляющий термоядерный заряд, эквивалентный двумстам миллионам тонн тринитротолуола.