Эльфийская радуга

Тама притаилась, вцепилась руками в шкатулку, во все глаза уставилась перед собой. Обзор полностью загораживала широкая спина гоблина. Девушка вздохнула украдкой – только в тот миг поняла, как же ей его не хватало. Как давно ей его не хватало. Без него вся прекрасная дворцовая жизнь казалась не более чем красивой игрой, пустой иллюзией, декорациями к чужой сказке. Как же она соскучилась, стало ясно только сейчас. Сердце заныло, защемило, распустило тяжелые удары горячими волнами по всему телу. «Соскучилась. Правда, соскучилась! Соскучилась слишком сильно…» – Тама почувствовала, как поджимаются сами собой пальцы ног, а в голове начинает наигрывать любимая песенка Мильвы. Шея и щеки тут же запылали, наверное, даже воздух вокруг лица теперь дрожал, как полуденное марево над южным трактом. Тело, охваченное зноем, уже пылало, шло волнами горячей испарины.

Мгновенно почуяв этот огонь, гоблин развернулся. Расширенные ноздри недоверчиво потянули воздух. Острое, как у животного, чутье мгновенно уловило все оттенки возникшего за спиной запаха. Такой аромат ни с чем не перепутаешь. Природа есть природа. В темных глазах застыл вопрос – неужели сейчас? Зубы оскалились в непонимающей, глуповатой улыбке. Не показалось ли часом? Да, какое там! Эти огромные, замутненные, чуть прикрытые веками глаза, глядящие на него из-под светлых локонов, были красноречивы, как никогда…

Одно движение, и спина девушки накрепко припечатана к стволу бука. Кожа краснеет, саднит, раздираемая выступами шершавой коры, но Таме нет до этого дела. Ее руки обнимают, сжимают, гладят, вцепляются в черную кольчугу, пытаясь стянуть ее…

Нанга замер, вырванный вмиг из сладкого сна, медленно отстранился от девушки, ощущая спиной прямой заинтересованный взгляд. Тама, почувствовав его замешательство, вскинула глаза и приоткрыла губы, готовясь вскрикнуть. Слава небу, Нанга успел вовремя зажать ладонью ее рот. В расширившихся от возбуждения черных зрачках, окруженных нежными радужками, отразился занавес из буковых листьев, за которым двигалось что-то огромное. Что-то невероятно огромное…

– Тихо, – прошептал гоблин, сильнее прижимая девушку к дереву и медленно разворачиваясь к таящемуся за спиной врагу.

Страстное наваждение сняло, как рукой. «Подумал же, что невовремя» – с досадой сказал себе мысленно Нанга, понимая, в какой западне они оказались. Но надо как-то выкручиваться. Выбираться. Рука привычно сжала палаш.

– Я задержу его, а ты беги со всех ног, поняла?

Тама остервенело замотала головой, давая понять, что никуда бежать не собирается, и тут же зажмурилась, не желая встречаться взглядом с жуткой мордой, просунувшейся сквозь каскад протянутых до земли ветвей. Гоблин выдохнул, задерживая дыхание и планируя удар. Только куда бить, когда перед тобой здоровенная, как лесной валун, башка с утопленными в черепе углями-глазами, ощеренная бесконечным частоколом зубов. Наверное, при желании это существо могло бы уместить в своей пасти их обоих. Только почему-то оно не спешило этого делать.

Выждав несколько минут, показавшихся вечностью, Нанга рискнул пошевелиться. Гигантский зверь, очень отдаленно напоминающий собаку, тут же фыркнул и толкнул гоблина широченным, покрытым вязкой слизью носом. Весьма аккуратно отстранив живое препятствие в сторону, он бережно обнюхал парализованную страхом девушку и оглушительно чихнул.

От неожиданного звука, Тама подскочила на месте. Хлестнула по груди цепь от вскинутой рывком шкатулки. Пес снова фыркнул, разомкнул страшные челюсти и вывалил язык, похожий на алый флаг.

– Смотри-ка, не тронул, – медленно произнес Нанга, осторожно пододвигаясь ближе к Таме.

– Это шкатулка, – процедила сквозь зубы белая, как мел, девушка. – Он смотрит на шкатулку.

– Вижу, – отследив взгляд немигающих круглых глаз, согласился Нанга. – Давай попробуем выбраться отсюда?

Тама кивнула. Осторожно, миллиметр за миллиметром подалась вперед. Пес тут же отодвинулся, убрался из-под сени дерева, давая гоблину и девушке возможность выбраться наружу. Дождавшись, пока они замрут перед ним с недоумевающими, затравленными взглядами, развернулся спиной и не спеша пошел в сторону пальм. Там он остановился, повернул голову, взглядом пригласил идти за собой.

И она пошли. Взявшись за руки, вздрагивая и вскидываясь от каждого лишнего звука, двинулись следом, стараясь держаться на расстоянии от ведущего их в неизвестность чудовища. Если бы у гигантского пса было чувство юмора, он бы усмехнулся. Что толку в нескольких метрах? Будь они и в сотне – вряд ли им представился бы шанс убежать.

Так, следуя за своим жутким провожатым, Тама и Нанга миновали длинную аллею из огромных пальм, подпирающих кронами ночное беззвездное небо. Они шагали по вымощенной белой брусчаткой тропе, с двух сторон от которой тянулись папоротниковые заросли. Глянув под кружево мясистых листьев, девушка прижалась к своему спутнику, зажмурилась и задрожала. Вся земля кругом была покрыта остатками одежды и кусками обглоданных костей. Тама не хотела думать, кому из ее недавних товарок по гарему они могли принадлежать.

Господин Ноль, тем временем, принюхался, протяжно заскулил, ускорил шаг, а потом побежал трусцой, громко цокая когтями по брусчатке. Девушка и гоблин тоже побежали, боясь отстать от своего грозного проводника.

Несколько минут бега, и тропа оборвалась, резко разошлась в стороны ровным кругом открытого пространства. Пес остановился так резко, что Тама и Нанга чуть не налетели на него. Могучий зверь шагнул в сторону и уселся, примяв спиной ближние деревья.

У Тамы захватило дух. Она невольно выпустила из руки ладонь Нанги, за которую все время держалась до этого. Картина, открывшаяся взору, была фантастической, нереальной. Больше всего она походила на сон, в котором смешалось будущее и прошлое, реальное и мнимое, возможное и невозможное. В центре поляны высоким белым конусом возвышался обелиск. Его гладкая поверхность казалась зеркальной, в ней отражались искажение стволы окружающих деревьев и фигуры людей.

Возле обелиска застыла Таша – ее Тама узнала без труда. В стоящей рядом гоблинше девушка с удивлением узнала Айшу. Неужели? Раньше ее от парня было сложно отличить, а сейчас, окажись гоблинша в обозе Альбашира – попала бы прямиком к темноморскому принцу в гарем. Эльфа, что был рядом с ней, Тама видела впервые, но проницательная пастушка тут же сообразила, что причина таких разительных перемен подруги, скорее всего, кроется именно в нем.

Сердце бешено стучало в груди, но в душе радость встречи мешалась со страхом. Около подруг, укутанные полосами мрака, как плащами, замерли две необъятные фигуры. Они источали вокруг себя недобрую темную силу, холодную, грозную мощь, заставляющую ощущать трепет и благоговение.

– Это и есть ваш гонец? – произнес нависший справа могучий незнакомец. – Невелика птица, но Господин Ноль, похоже, уверен, что девчонка и есть посланница.

– Твой пес не ошибся, Зиура, – ответил «левый» гигант. – На шее этой девочки висит Длань Пэри, разве не видишь сам? Рука в чудесном ларце указала ей путь сюда.

– Ничего не вижу, – раздраженно пробурчал в ответ принц Зиура и скинул с необъятных плеч плащ из тьмы.

Увидав четыре руки и горящий алым взор, Тама испуганно попятилась, изо всех сил прижимая к себе шкатулку. Ужаснув пораженную девушку еще сильнее, свой покров сбросил и Кагира. Повернувшись к брату, он громко хрустнул челюстями, растягивая в улыбке гнилой рот:

– Что же ты, брат, называешь меня Слепцом, а сам не можешь разглядеть зачарованных цепей на шее посланницы Пэри? Вечная злоба совсем замутила твой сиятельный взор.

– Как бы то ни было, я вижу одно – Господин Ноль не тронул девчонку, значит, она и вправду гонец. Иди сюда, настало время отдать тебе то, зачем ты явилась! – обратился он уже к Таме, поманил парой правых рук.

На гибких пальцах сверкнули кольца с алыми рубинами. Тама вздрогнула, вспомнив во всех подробностях мучавший ее ночной кошмар. А Зиура тем временем подошел к обелиску и заботливо провел ладонью по его гладкой поверхности. Полумесяцы длинных ногтей, покрытые сложным узором резьбы, скрипнули, вонзаясь в белый камень. Мускулы всех четырех рук напряглись, скрипнули сжатые зубы – принц налег на обелиск грудью и медленно, сантиметр за сантиметром принялся сдвигать его с места.