Эльфийская радуга

Голос эльфа поглотила черная пустота. Артис почувствовал, что помещение опустело, и он вновь остался один. «Какая долгая и темная ночь» – подумал он, силясь разглядеть хоть что-то вокруг себя, но тьма сгустилась еще сильнее, не позволяя вырвать из своей густой массы даже слабых очертаний окружающих предметов.

Откинувшись на подушку, эльф уставился в невидимый потолок и погрузился в раздумья. Мимолетная эйфория, появившаяся после разговора с Дарой, испарилась. Вместо нее в душе вновь наросла тревога, ощущение того, что все происходящее теперь – иллюзия, а говорившие с ним друзья – лишь призраки из загробного мира.

– Артис…

Тихий голос оторвал его от мыслей, заставив сердце биться часто и гулко.

– Айша! – выкрикнул эльф, вскочил с кровати, но голова пошла кругом, и он рухнул обратно, – Айша, ты жива? Ты в порядке?

Артис напряг глаза, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, все чувства обострились, вырывая у тьмы реальность присутствия рядом живого существа, настоящего, земного. Айша и вправду стояла рядом. От нее пахло гарью и кровью, тяжелое болезненное дыхание пробивалось сквозь гнетущую тишину.

– В порядке.

Эльф протянул руку наугад, касаясь ее руки, чувствуя под пальцами шершавую мокрую поверхность пропитавшихся кровью бинтов.

– Зажги свечи, Айша, я хочу посмотреть на тебя, – попросил он с надеждой, желая убедиться, что происходящее не бред и не сон.

– Не могу.

– Зажги, я прошу, хотя бы одну свечу, одну искру, – в душу эльфа потянулись холодные нити страха – «неужели видение»…

Артис почувствовал, как гоблинша села на кровать около него. Ее пальцы, холодные, словно неживые, коснулись его рук, и он сжал их, боясь отпустить, потерять в этом страшном пустом мраке.

– Не могу, – повторила Айша.

– Тьма уже доконала меня – проклятая, бесконечная ночь!

Айша вздрогнула, ничего не ответила, только погладила пальцами его ладони, потом сказала осторожно, нерешительно:

– Ночи нет, Артис. Сейчас день, солнечный день. Просто ты…

Она не решилась произнести «ослеп», но эльф и сам уже догадался, и душу его переполнила радость. Пророчество не сбылось. Он не вернул себе зрение, а выходит, не погубил друзей. Значит, они и вправду живы… Живы. Все.

Он расхохотался от счастья.

– Значит я ослеп, Айша, ослеп! Это же замечательно! Это лучшее, что могло произойти!

– Что с тобой, Артис, чему ты так радуешься? – голос Айши наполнился нескрываемой тревогой, наверное, девушка решила, что эльф сошел с ума.

– Все хорошо, Айша, все слишком хорошо! Просто прекрасно! – прошептал Артис чужим безумным голосом, чувствуя, как к глазам подступили подлые слезы, не видя, не зная, что по лицу его потекли кровавые ручьи.

– Хватит, Артис, пожалуйста, – слова прозвучали совсем рядом.

Он почувствовал движение, а потом холодные перемотанные бинтами руки обхватили его голову, прижали лицом к теплой груди, к пахнущим ветром и степью волосам.

– Айша… – он обнял ее, сжимая в объятьях хрупкое и одновременно сильное тело, цепляясь за нее, как за последний шанс вырваться из холода и мрака. – Айша. Любимая.

Ему не нужны были глаза, чтобы безошибочно отыскать ее губы и целовать их неотрывно, нежно, словно в последний раз в жизни. Бесконечно долго, чувствуя, как стекают по щекам и попадают на язык редкие соленые слезы, все же прорвавшиеся из ее глаз. Он забыл обо всем – о времени, о боли, о победе, о сомнениях и пророчествах. К демонам все, если рядом она! Пока она рядом…

Им пришлось отскочить друг от друга, потому что дверь распахнулась и в комнату, тяжело дыша, ввалился Нанга. Он ошарашено взглянул на сестру и Артиса, но, тут же вспомнив о том, зачем пришел, громко выпалил:

– Вы не представляете! Тут такое случилось, пока мы с этим Гоей в степи бодались.

– Что еще? – хмуро поинтересовалась Айша, скрещивая руки на груди и сверля брата свирепым взглядом.

– Не поверишь! Драконы Ликию дотла спалили. У сыщика Аро только что гонец был.

– Спалили Ликию? – медленно повторила Айша, не веря ушам. – Ты на радостях с Йозой дурного табака что ли перекурил?

– Не веришь – не надо. Спроси у господина некроманта или у его приятеля сыщика, – обиделся Нанга, серьезно глядя на гоблиншу. – Спалили, как есть.

Айша промолчала, нервно сцепила пальцы перед сжатыми губами. Отчетливо слыша, как бешено застучало сердце девушки, Артис коснулся ее плеча. Нанга отследив этот жест и смекнув, что происходило в его отсутствие, заговорщецки подмигнул эльфу и изобразил рукой одобряющий знак. Потом, сообразив, что Артис ничего не видит, тоскливо вздохнул и вновь обратился к Айше:

– Говорят, драконы убили ликийскую хозяйку и переворошили весь дворец.

– А слуги? Что с ними? – с надеждой спросила гоблинша.

– Убиты, но есть и те, кто спасся.

– Тама, она должна остаться в живых, – Айша поднялась с кровати и решительно сжала кулаки. – Мы обязаны ее найти!

– Собственно за этим я сюда и пришел, – оскалился Нанга, – сказать тебе, что отправляюсь в Ликию. И ты, сестренка, как я понимаю, со мной?

– Ты еще спрашиваешь? – Айша улыбнулась брату и болезненно потерла отозвавшуюся болью руку.

– Другого ответа я не ждал. Вот только раны твои придется залечивать по дороге.

– Мне не привыкать.

– Постойте, – Артис поднялся на ноги и встал рядом с Айшей. – Я иду с вами.

– Отличная новость, – улыбнулся Нанга еще шире. – Я так привык к нашей дружной компании. Жаль, что у остальных свои дела, но, что поделать.

Губы Артиса тронула короткая улыбка. Как же давно он не улыбался, уже забыл, когда делал это в последний раз. Теперь на душе у эльфа было спокойно и тепло. Словно горячее степное солнце проникло ему в грудь и теперь покоилось там, согревая тело и разум своим могущественным огнем, своей пламенной силой, непобедимой, великой, всеобъемлющей. Артис посмотрел Нанге в глаза, не видя их, но чувствуя, что точно поймал взгляд гоблина, потом, безошибочно отыскав руку Айши, сжал ее пальцы в своей ладони.

– Тогда чего мы ждем? Вперед…

Франц стоял у ворот гостиницы, глядя, как длинной цепью тянутся на северо-восток охотники. Ану ушел далеко вперед – Фиро взял след Хапа-Тавака, и некромант, не теряя времени, последовал за ним. Аро не торопился, погруженный в собственные мысли он устало созерцал бесконечную степь не в силах отойти от кратковременного отдыха.

Мысли его, обычно стройные и упорядоченные, теперь метались в голове, словно многочисленные птицы, запертые в тесной клетке. Этот хаос возник после того, как тайный ликийский гонец, ученая сова старого Моруэла, принес вести обескураживающие и страшные. Франц до сих пор не мог осознать произошедшего. Его родная Ликия была стерта с лица земли, а ее царственная хозяйка погибла от рук королевских союзников. Сперва Франц едва поборол паническое желание бросить поисковую компанию и помчаться в разоренный город, но все же сдержался, понимая, что последнее дело, порученное ему Лэйлой, должно быть доведено до конца. Тогда, не дав вскипевшим эмоциям выйти из-под контроля, сыщик пообещал себе, что путь, ведущий по следам неуловимого Белого Кролика, будет продолжен…

Йоза подъехал к Аро со спины. Его тяжеловесная, могучая кобыла умудрялась передвигаться совершенно бесшумно, и голос эльфа заставил сыщика вздрогнуть от неожиданности. Из всех защитников деревни Йоза покидал гостиницу последним. Его мало интересовали последние ликийские события, узнав о которых умчались в разоренную столицу Айша, Нанга, а с ними и Артис; он никуда не торопился, как Лорин, желающий скорее отвезти чудесное лекарство своей возлюбленной, он не пропал без вести, как Дара…

– О чем задумались, добрый господин сыщик? – поинтересовался Высокий.

– О многом, Йоза, – уклончиво ответил Аро, – о многом, и о разном.

– Могу предположить о чем, – усмехнулся эльф, – никак не можете поймать этого вашего Кролика. Старый орк говорил мне когда-то: «Чтобы найти и победить врага, нужно сперва узнать его имя, ибо Пустота и Ничто непобедимы».