Страница 32 из 46
— Арсен! Не трогай его! Не делай ему ничего! Умоляю…
Господи… Как это было отвратительно сознавать…
Что сейчас она умирает от страха за того, другого мужчину, которого любит. А его не полюбит никогда. Никогда. Судя по тому ужасу, что он видел в ее глазах, его она считала чудовищем. Он не хотел, чтобы женщина, от которой ему нужно было хоть немного ласки, считала его чудовищем. Видит Бог, он этого не хотел… Хотел, чтобы признавала его власть, ждала, любила… Но только не это!
Чувствуя, что в нем буквально лопается и плавится какой-то стержень, который позволял держаться до сих пор, мужчина механически ответил на звонок. В той абсурдной ситуации, куда он себя загнал, это было самым нормальным и естественным. Единственным естественным действием, потому что иначе просто сошел бы с ума.
Отгородившись от всего, отрешенно произнес:
— Да.
Звонила мать. Голос взволнованный:
— Арсен! Приезжай скорее, ты нужен дома!
Еще и это. На него бетонной плитой обрушилось то, о чем не думал все последние часы. Его дом. Семья.
— Что случилось? — спросил он, цепенея.
— Приезжай, — жалобно просила мать. — Не телефонный разговор.
Мужчина на мгновение замер, закрыв глаза. Понимая, что его загнали в ловушку. Сорвалось. Все сорвалось. Рядом плакала всхлипывая Наташа.
Он знал, что так и будет. Знал с самого начала. Но очень, безумно надеялся, что получится. Бог не внял его молитвам.
Сорвалось.
Синяя Audi появилась вновь, погнав по встречке, развернулась и встала чуть впереди. Когда Арсен понял, что его затея провалилась, в первый момент было адское стремление просто стереть всех в порошок, переехать этого наглого типа и уйти. Уехать вместе с женщиной. Но он уже понимал, что ничего этого не сделает. Нельзя.
Понимание наполнило его мгновенным отчаянием и страданием. Но привычка держать себя в кулаке заставила скрыть, задавить чувства. Ее придется отпустить. Отпустить из своей жизни.
Арсен потянулся к бардачку, в котором лежал телефон Вероники, чтобы отдать его Наташе. А она не поняла, что он делает, увидела в бардачке травматический пистолет и обезумела от ужаса, закричала.
— Не убивай его! Нет! Я что угодно сделаю! Только его не убивай!
У него от боли сдавило сердце. Да, он шантажировал ее, но ТАКОГО мужчина точно не хотел. Знать, что женщина с тобой только из страха, было крайне унизительно.
— Замолчи, — выдавил он с горечью. — Не смей! За кого ты меня принимаешь?!
Сунул ей в руку телефон дочери и вышел, хлопнув дверью.
Денис гнал как сумасшедший, наверное, потому и проскочил мимо. Хорошо хоть отреагировал вовремя. Заметил стоящую у обочины машину Гамова. Ругая себя последними словами развернулся, подъехал спереди и встал.
Фары выхватили из темноты силуэты людей, сидящих в машине. Мужчина и женщина. Там Наташка. Страх за нее немного отпустил, Денис весь подобрался, ничего хорошего от ее бывшего мужа он не ждал, давешний разговор ясно показал, насколько это неприятный тип. Но ему надо было вызволить Наташку.
Напряжение, как перед боем. Но это и есть бой. Черт его знает, что того мужика на уме. Он таскал в бардачке травматику, на всякий случай. Вытащил, поглядел, подумал — и положил обратно. Шагнул наружу и пошел к машине, в которой была Наташа, понимая, что в свете фар представляет собой прекрасную мишень. Но эти мысли Денис загнал поглубже.
Дверь внедорожника открылась, навстречу ему вышел Гамов. Денис напрягся, но продолжил идти вперед. наконец они поравнялись. Гамов молча сверлил его взглядом. Денис начал первым:
— Добрый вечер.
Тот не ответил, в его ушах еще звенели отголоски последнего разговора с Наташей. Тогда Денис как можно более непринужденным тоном продолжил:
— Нам пора вернуться на свадьбу. Сами понимаете, у свидетельницы есть свои обязанности. Невеста нервничает.
Денис смотрел на мужчину и видел, что тот почти его не слушает. И выражение лица у него какое-то непонятное. Только собрался повторить доходчивее, как мужчина неожиданно проснулся и проговорил:
— Ближе машину подгони.
— Что?. - не понял Денис.
На него взглянули глаза мертвого тигра, короткое молчание, потом раздались слова:
— Дождь. Она намочит платье.
Денис осекся, весь запал спорить куда-то исчез.
— Хорошо, — сказал он и пошел подогнать машину вплотную.
Как во сне пошел Арсен назад, подошел к машине, открыл дверь с той стороны, где сидела Наташа. Она не могла понять, что происходит. Увидев, что он протягивает к ней руки, сжалась от испуга.
Мужчина прочистил горло, сказал:
— Дождь. запачкаешь платье. Я отнесу тебя.
Он неожиданно нахлынувшего облегчения у нее потекли слезы.
— Да… — ответила, позволяя ему взять ее на руки.
Денис те временем подогнал свою аудюху, встал совсем рядом. Арсен усадил туда Наташу и захлопнул дверь. Потом повернулся к мужчине, которому только что своими руками отдал свою женщину, взглянул, видимо, желая что-то сказать. но слов не было. Резко отвернулся, сел в машину и рванул с места, только покрышки завизжали по асфальту.
Глядя как его внедорожник удаляется в сторону Пятигорска, Денис подумал, что ничего не знает об этом мужчине. И очевидно многого не понимает. Потому что…
Однако времени на размышления не было, надо было успокоить Наташу и возвращаться на свадьбу, пока разъяренная невеста их в розыск не объявила. По пути заехали забрать с собой Веронику, чтобы уж приехать всем вместе.
Завидя их, маленькая свекруха демонстративно взглянула на часы и удовлетворенно кивнула Денису. Мол, не опозорил, впрочем, ни сколько не сомневалась. А потом помчалась первая садиться в машину. Ее ждала самая важная задача сегодняшнего вечера — туфлю невесты воровать!
Ему надо было бы ехать домой. По голосу матери ясно, случилось что-то из ряда вон выходящее. Но ехать туда сейчас он не мог.
В кармане лежали ключи. Мужчина вытащил их, взглянул. Это должны были быть ключи от его рая. Но, очевидно, в его жизни рая не бывает. И все-таки он хотел войти туда. Один.
На сидении осталась Наташина черная вуаль. Арсен доехал до дома, остановил машину. С минуту посидел в салоне, закрыв глаза. Потом взял с сидения кусок прозрачной черного ткани, сжал его в кулаке и вышел. Квартира встретила тишиной и пустотой. Запер дверь. Сел в кресло. Зажатую в кулаке ткань переложил в другую руку, потеребил, пропуская между пальцами. Закрыл глаза.
Странное ощущение, словно в душе горит большой костер. Обжигает, причиняет боль. Но в том костре постепенно выгорает то, что мучило его столько лет. Когда оно выгорит? Кто знает… Но когда это произойдет, мужчина будет свободен.
Однако полной свободы в жизни нет.
Примерно через полчаса Арсен поднялся, обвел глазами комнату и вышел. Уже на пороге повернул назад. В кресле, свернувшись черной змейкой, лежал кусок полупрозрачной ткани. Мужчина вернулся, положил его в карман, на память. И ушел.
Дорога домой прошла незаметно. Трасса в этот час пуста, он доехал довольно быстро. Дома его с порога встретила мать. Глаза красные, испуганные.
— Арсен… — она зарыдала.
— Что случилось, мама?!
— Сынок… Твой отец…
— Что?!!! Говори!
— Ушел от меня, — женщина картинно заломила руки.
Он иногда думал, каково это будет, потерять родителей, они ведь уже в преклонном возрасте. Такое могло случиться. Он любил отца и мать. Правда, в последние годы мать отравляла его существование, но это не отменяло его любви. Так вот, в мысли о смерти не было ничего неожиданного и противоестественного, но ему вдруг сделалось очень больно.
— Как он умер, когда?! — Арсен корил себя, ведь отец хотел поговорить с ним…
Но тут мать странно повела себя, она отошла в сторонку и, глядя в угол, заявила:
— Не умер… Что ты говоришь? Я сказала, он ушел от меня. Собрал свои вещи и ушел. Представляешь!? Я…