Страница 9 из 12
– Кто это? – послышался голос с заднего сиденья.
– Ой, Ксюр, ну кто-кто? Конь в пальто. Тетка Антона. Влад, долго еще будем стоять? – она обворожительно улыбнулась парню. – Хочу веселиться!
Машина плавно съехала с дорожки и, набирая скорость, помчалась прочь от коттеджа, оставляя за собой шлейф из девичьего смеха.
Глава 6
– Мне стыдно, что у меня такая дочь! – отец кричит так громко, что мои плечи сами по себе опускаются, а тело, словно в попытке защититься от его нападок, скукоживается на стуле.
– Леша, потише, – спокойный голос матери можно было и не услышать сквозь отцовский рев, но, как ни странно, он его всегда слышал, как, собственно, и я. – Соседи услышат, – добавила она, когда отец взглянул ей в лицо.
– Что «потише»? Что «потише»? Вон, доуговаривала меня? А теперь приходится из опорных пунктов забирать! Надо было в детстве почаще ремня давать, а теперь, видимо, уже поздно, – голос отца, сначала на тон снизившийся, снова стал повышаться. – И ладно бы пацан был, ну, тут можно понять, но ты, – он ткнул в меня пальцем, – ты же девушка, Вика! – он тяжело вздохнул.
– Пап, – начала я.
– Нет, Вика, я устал, завтра погорим. Света, сколько времени?
Мать тут же посмотрела в телефон, а отец, тем временем, на наручные часы.
– Два, – мама укоризненно глянула на меня.
– Два ночи, – обреченно вздохнул отец. Да так театрально закатил глаза, что я еле сдержала улыбку.
– Тогда я пойду? – промямлила голосом, полным осознания того, что сделала сегодня самую большую ошибку в своей жизни.
Всегда срабатывало.
– Конечно, иди, – ответил отец.
Сработало и в этот раз. Я встала и направилась к выходу.
– Совсем от рук отбилась, – это уже отец говорил матери, – с Никитой хотя бы спокойной была, а тут, – громкий вздох. Специально сделан громко, чтобы слышала я. – Одни разочарования.
Я захлопнула дверь в кабинет отца. Зашла в ванную, выплюнула уже давно безвкусную жвачку, закрыла на замок дверь и включила теплую воду. Посмотрела на себя в зеркало. Да уж. Бывали, конечно, деньки так себе, но этот, видимо, захотел переплюнуть их все. Из отражения на меня смотрела девушка с густо подведенными черным карандашом глазами. Бледный цвет лица и розовая помада на губах до сих пор держались, а вот рыжие волосы выбились из туго заплетенного хвоста с черными искусственными волосами.
Я покачала своему отражению головой и плеснула в лицо первую пригоршню воды. За ней последовала вторая, третья, и так до тех пор, пока от размазанных разводов под глазами не осталось и следа.
Я скинула прокуренные вещи и залезла под душ. Воду сделала погорячее. Мочалка с гелем для душа мне в помощь. Терлась до покраснения кожи. Хотелось смыть с себя сегодняшний вечер и не вспоминать его никогда.
Возможно, отец и прав, зря рассталась с Никитой. Хоть он и самовлюбленный эгоист до кончиков своих ухоженных ногтей, но с ним все же было лучше, чем сейчас. В голове набатом застучала нехорошая мысль, но я быстро задушила ее, переключив теплую воду на ледяной душ.
Отец разочарован, мать, скорее всего, тоже, да и я сама себе не рада.
Кости заломило от холодной воды, и я пулей вылетела из душевой кабинки, замоталась в банное полотенце и выглянула из-за двери ванной в коридор. Убедилась, что там никого нет, и мышью прошмыгнула в комнату. Залезла под одеяло и закрыла глаза.
Тело прошиб озноб. Я закусила нижнюю губу, чтобы зубы не бились друг об друга. Накрылась одеялом с головой. Зажмурила сильно глаза.
Бес. Сука. Ненавижу. В мысли тут же вторглись образ и голос молодого парня.
Модно стриженые волосы под боб-каре1, длинная челка непременно расчесывалась пятерней и запрокидывалась назад. Голубые глаза. Тонкий нос. Чуть пухлые губы, уголки которых всегда приподняты в хамоватой улыбке, маленькая родинка над верхней губой. И в этот вечер настойчивый шепот мне в ухо.
– Давай, детка, попробуй, – приятный запах сигарет, и глубокая затяжка едкого дыма опаляет мои легкие. – Держи, держи, – он зажимает мне губы двумя пальцами и контролирует мое дыхание.
На моих глазах появляются слезы, и парень разрешает сделать выдох.
– Вот и молодец, – в его зрачках пляшут озорные бесята. – Еще разок?
Я отрицательно качаю головой и вжимаюсь спиной в трубу рядом стоящего турника. Бес делает шаг ближе, и мятный запах жвачки забивает мое дыхание.
– Вика, расслабься, – мягкий голос проникает в мою голову, словно через слой ваты.
Сначала не поняла, что происходит, почему вдруг все стало таким тягуче-вязким. Подняла взгляд на парня и утонула в омуте его голубых глаз.
А Бес тем временем не стоял на месте, сделал шаг назад и кивком головы подозвал еще ребят из компании. Мы встали в круг. Огонек зажигалки и подкуренная сигарета пошла по рукам. Я только успела сделать затяжку, как на школьный двор заехал полицейский бобик. Нас на миг осветили фары, и ребята врассыпную бросились убегать. А я? Что я? Я так и осталась стоять на месте. Страх. Паника. Все это сразу накатило на меня, и я застыла на месте, мои ноги словно вросли в землю.
– Беги, Вик! – крикнул кто-то из темноты, следом послышался громкий «ох», и я только попыталась сделать шаг, как передо мною возник мужчина в полицейской форме.
– Вот и допрыгалась, – он грубо схватил меня за шиворот и потащил к машине.
Я даже и не думала сопротивляться, так как сил ни в руках, ни в ногах не было совсем.
Я повернулась на другой бок и снова попыталась выбросить воспоминания сегодняшнего вечера из головы, но куда там. Такое явно забудется не сразу.
Нас шесть человек, и мы, тесня друг друга, сидим в заднем отсеке Уаза.
– Вика, у тебя глаза стеклянные, охренеть, как у мертвеца, – смеется Коля, что сидит напротив меня. – Сейчас, – он достает из внутреннего кармана джинсовой куртки бутылочку воды. – На, пей, – сует мне в руки пластик.
Я отрицательно покачала головой, но, когда парень протянул бутылку, поняла, что очень хочу пить, и практически выдрала ее из пальцев Коли. Залпом осушила содержимое.
– Вот это тебя вшторило, – просипела на ухо Марго прокуренным голосом.
– Разговорчики отставить, – послышалось из-за решетки, что отделяла нас от ППС-ников, которые сидели на заднем сидении.
– Да пусть поговорят, Мих, – послышался мужской голос с соседнего сидения. – Вот приедем в отделение, посмотрим, какие там они будут разговорчивые.
– Напугали, – прошептала все та же Марго, – ну вызовут родоков, и что дальше?
Я пожала плечами, но тот факт, что вызовут родителей, меня реально ввел в ступор.
– Что курила?
Я сижу напротив мужчины, его взгляд прожигает меня насквозь, и мое тело трясется от страха.
– Сигареты, – отвечаю я.
Громкий смех взорвал тишину кабинета.
– А если серьезно? – сквозь слезы, что проступили на его глазах, спрашивает мужчина.
– Так я вам и говорю серьезно, – пытаюсь я придать своему голосу уверенности.
– Павлова Виктория Алексеевна, дочь депутата Павлова Алексея Степановича, – его взгляд меняется, становится жестче, и теперь в нем нет и намека на веселье. – Вы понимаете, что бросаете тень на имя своего отца? Так и представляю заголовки завтрашней желтой прессы: «Пока отец борется с наркотиками, его дочь во всю их употребляет». Или вот еще…
– Хватит, – прервала я мужчину. – Я же вам говорю, что курила сигареты. Почему вы мне не верите?
– А что в сигаретах было вместо табака, Виктория? – ответил вопросом на вопрос полицейский.
Я пожала плечами.
– Тогда сейчас вас проводят в соседний кабинет, там возьмут кровь на содержание в ней наркотических веществ, и все сразу станет ясно. Свободны, – он кивнул мужчине с автоматом, и меня вывели из помещения.
1
Классическое исполнение производится на пряди средней длины. Затылочная часть делается пышной, а челке и локонам на височной области придается художественный беспорядок. При этом локоны спереди подстригаются по косой и небрежно падают на лоб.