Страница 8 из 10
Мы с Сашей посетили все спектакли, которые шли в этом театре, и каждый был не похож на другой. В некоторых пьесах даже не было … кукол. Да-да, именно так.
Например, один спектакль весь был построен на монологе служанки, якобы прибирающейся в гардеробной своего хозяина. Подробно описывая свои взаимоотношения с графом, та параллельно чистила его камзол на манекене. Чудесным образом костюм вдруг «ожил», рукавом «обняв» красотку за талию… Он «приставал» к служанке, ласкал, ревновал, негодовал, умолял. Зрители, затаив дыхание, следили за развитием любовного романа, забыв, что на сцене всего одна актриса, а не двое влюбленных с их сложными отношениями.
А в пьесе про Жанну д’Арк не было … ни кукол, ни Жанны. Но какова идея! Знаменитую историю рассказывали участники страшных событий – Королева, Дофин, инквизитор, палач. Каждый из них был представлен каким-то предметом.
Например, инфантильный глупый Дофин – игрушкой «бильбоке», такой шарик на палочке. Вместо куклы – огромный деревянный шар величиной с голову на веревке. Актер во время монолога постоянно ловил его в гигантскую деревянную рюмку, – все и так с ним ясно, без кукол.
А Королеве полагался другой предмет – грубая деревянная дощечка, где на паре ржавых гвоздей крутились два колеса. Актриса, произнося монолог от имени развратной Королевы, вращала эти колеса, порой пальчиком гладя шляпки гвоздиков. Как лаконично и эротично выстроен образ. Минимум средств, но впечатление незабываемое.
А до чего классным был Маленький театр!
Его создал молодой театральный бутафор. Прямо в цеху, на построенной им самим миниатюрной сцене, паренек двумя детскими игрушками – кудрявым пупсиком да Ежиком резиновым – представлял все, что угодно, – от Достоевского до Цветаевой, – и все гениально.
Совсем другой кукольный театр воссоздал бывший конструктор-роботостроитель.
Говорящие, движущиеся, моргающие куклы-роботы сопровождали зрителя, начиная с вешалки, адекватно реагируя на любой поворот ситуации. Даже в туалете, в укромном уголке, сидела кукольная старушка-смотрительница, всамделишно вяжущая носок. Бабулька неожиданно заговаривала с посетителем в самый интимный момент (хорошо, что тот в это время восседал на унитазе, а то от испуга всякое случается).
В общем, настоящий кукольный театр – больше, чем просто спектакль с куклами: это отдельная мистическая реальность. И все-таки приходится признать, что настоящий, качественный кукольный театр – скорее исключение из правила, чем правило.
…Помню, гуляли мы с Инной, моей пятилетней дочкой, в осеннем городском саду.
Только что переехав в Новосибирск из провинциального Томска, я возлагала на столичный город большие надежды в области культуры.
Услыхав по парковому радио приглашение на кукольный спектакль для малышей «Сказка про Ивашечку», мы с радостным нетерпением рванули в небольшой расписной домик у главных ворот парка.
Билеты, между прочим, оказались недешевыми для меня в тот переходный этап моей жизни. Кукольный театр требует жертв, рассудила я.
Велико же было мое разочарование, когда я осознала, что нас банально надули, как и пару десятков доверчивых мамаш с детишками.
…Перед закрытым занавесом нарисовался подвыпивший пожилой дядька с косой челкой на всю лысину. Манера вести речь у него была убаюкивающе-доброжелательной, как у профессиональной няни, укротителя хищных зверей, дистрибьютера косметики или только что принявшего на грудь пьяницы. Мужичок на ходу напялил блестящий синий пиджак и, поклонившись почтеннейшей публике, скрылся за ширмой.
На фоне декораций, весьма скупых и схематичных, вяло действовали полторы примитивных, морально устаревших и потрепанных куклы. Главный герой в общих чертах походил на Рыжего-Рыжего-Конопатого, и недостаток его обаяния компенсировался уменьшительно-ласкательным суффиксом в имени, – видимо, больше нечем.
Еще там двигались на проволочках какие-то скучные зооморфные существа, из которых Гусенок олицетворял непослушание, а Лиса являла средоточие зла. Все до единого озвучивались фальшиво-добреньким голосом нетрезвого Директора кукольного театра.
Сюжет сказки, в меру фольклорный, в меру воспитательный, был высосан из пальца какой-то бездари, без малейшего намека на вдохновение. Конец, как водится, был позитивным: порок наказан, добродетельный Ивашечка торжествует. Правда, на сами приключения авторской фантазии не хватило.
Проблему отсутствия сюжетной разработки доморощенный Карабас решил довольно топорно и в какой-то мере нагло: он затеял интерактивную игру с юными зрителями.
– Ребята, если Гусенок захочет убежать, вы уж крикните ему: куда пошел? Куда пошел? – а сам поволок Гусенка в правую кулису, затем наоборот.
Дети с готовностью участвовали в этом оживляже, и мне было их даже жалко.
…Шли месяцы, годы, а в репертуаре театра «Куклы смеются» по-прежнему, кроме этой глупой «Сказки про Ивашечку», ничего не появлялось. Что же, хозяин барин.
Однако этот старый алкаш имел наглость регулярно звонить в нашу газету и зазывать журналистов на спектакль, дабы устроить рекламу своему кукольному театру. А наша Валентина, обычно такая принципиальная, в этом случае почему-то доверчиво велась на приглашение. Она постоянно пыталась отправить нас с фотографом к этим несмешным куклам, а я отбрыкивалась, как могла.
– Собственно, по какому-такому информационному поводу газета должна писать о спектакле, который сто лет идет в горсаду и всем до смерти надоел? – ехидно поинтересовалась я.
Тогда в следующий раз Карабас, учтя свою ошибку, снова пригласил газету … на пятисотое представление «Сказки про Ивашечку» …
Тут Валентина оказалась непреклонна: юбилейный спектакль, надо отписаться. Ольга, сходи.
…Все шло, как в прошлые пятьсот раз, за одним лишь исключением: Карабас сегодня явно перебрал и путал собственных кукол.
Выведя на длинной кривой проволоке Утку (она якобы вылетела), дядька ошибочно озвучил ее «Ква-а, Ква-а» …
Я чуть не зарыдала от счастья, прикрыв лицо руками.
Теперь я знала, как написать…
«Заболталась на проволоке Утка:
– «Ква-ква… ой, кря-кря!» – неудивительно, что Утка «оговорилась» голосом Директора кукольного театра. Шутка ли – пятисотое представление «Сказки об Ивашечке»!»
Иезуит в опере
Имена изменены, а все образы собирательные
«Великое и ужасное в опере
31 января в НГАТОиБ прошел очередной премьерный спектакль оперы Дмитрия Шостакович «Леди Макбет Мценского уезда».«Леди Макбет» – самое скандальное произведение ХХ века», – считают журналисты прошлого и настоящего.«Леди Макбет» – самое великое произведение ХХ века», – считает режиссер-постановщик Гюнтер Кинеманн.
«Семь дней в Новосибирске», 1998
Кто же мог знать, что опера Шостаковича «Леди Макбет» и монах-иезуит из Ирландии – это две вещи несовместные…
На Рождественский музыкальный фестиваль в Новосибирск понаехали гастролеры со всего мира, навезли кучу премьер, наставили опер с балетами, а я как корреспондент газеты «Семь дней в Новосибирске» получила пачку пригласительных, чтобы все это посетить и осветить.
Каждый пригласительный на два лица. Я сводила на культурные мероприятия всех родственников, друзей, близких и дальних знакомых по очереди – всем хватило зрелищ. Даже еще осталось. Так, на премьеру оперы Шостаковича «Леди Макбет», к сожалению, никто не смог пойти, составив мне компанию. Ужасно не хотелось, чтобы пропал дефицитный билет на гвоздь сезона.
«…Это произведение многослойно, как китайский шарик из слоновой кости. Хотите побеседовать о самом главном в вечности с Достоевским и Шекспиром? (Я понимаю, что вы не Барон Мюнхаузен). Опера Шостаковича дает неограниченные возможности диалога на пороге, а германо-швейцарская команда постановщиков разгадала, как кроссворд, не только загадки нашей славянской души, но и двинулась дальше, в черную дыру психоаналитической бесконечности…»