Страница 5 из 10
Теперь понятно, почему она работает уборщицей – чтобы еще сильнее испортить репутацию своей революционной бабке.
Но Лера решила пойти еще дальше в своем журналистском расследовании.
– Интересно, что же сейчас находится в том легендарном доме Дуси Ковальчук, где когда-то тайно собирались революционеры? Надо бы сходить посмотреть.
Вернулась в легком недоумении. Как выяснилось, ей не только не удалось проникнуть вовнутрь и побеседовать с новыми владельцами, какое там! – ей угрожающе намекнули, чтобы она сюда больше не совалась, а то хуже будет. Деревянный двухэтажный дом скрывался за высоким забором, ворота были вечно заперты. Лера сдалась не сразу, побродила вокруг, попыталась расспросить соседей из квартала. Ей даже удалось собрать какие-то отрывочные сведения. В общем, туда время от времени привозят юных девиц, пэтэушниц по виду, и подъезжают крутые тачки.
Вот, собственно, и все. Материала не будет.
Ну и стоило ради всего этого Дусе Ковальчук идти в революцию.
Барби в инвалидной коляске
Имена изменены, а все образы собирательные
«…На вопрос, хватает ли пособия на жизнь, Наташа отвечает с беззаботной улыбкой: нет, конечно! Зато, если деньги появляются, Наташа сразу же накупает косметики и зарубежных журналов».
«Семь дней в Новосибирске», 1998
Красивей лица я не видела – один в один Николь Кидман, только круче. Удлиненный овал, прямой носик, глаза-смородины и длинные обесцвеченные прямые пряди. В общем, черноглазая блондинка, мечта настоящего мужчины.
Только один нюанс: она передвигалась в инвалидной коляске. У взрослой двадцатитрехлетней девушки конечности были недоразвитые, как у годовалого ребенка. Маленькие ножки оставались всегда согнутыми в коленях, и она на них ползала. А на ручках не хватало пальчиков – на одной было три, на другой, кажется, два.
Но удивляло другое: она не извинялась за то, что живет, как это бывает с инвалидами. Она жила, что называется, полноценной жизнью. Пользовалась косметикой. Влюблялась. Тусовалась в интернете. Наряжалась. Делала маникюр. Мечтала. Кокетничала. Дружила. Рисовала. Разводила фиалки. Путешествовала. И все у нее получалось.
«…В любое время суток Наташа тщательно накрашена и нарядно одета… Оказывается, и пары пальчиков достаточно, чтобы шикарно выглядеть. Пусть их не пять на руке – зато те всегда при маникюре, в колечках.
Наташина слабость – хорошая косметика. От махровой туши Наташины глаза, и без того яркие, карие, становятся еще выразительнее… А еще Наташа обожает пирсинг: на мочке одного уха у нее четыре дырочки, другого – две, а еще блестящая сережка в носу! Кинозвезда, да и только! Между прочим, про Наташу и в самом деле иностранцы снимают фильм. Подобных ей в мире мало».
«Семь дней в Новосибирске», 1998
…Меня привел к ней мой друг по имени брат Дамиан.
Его необходимо особо представить, он стоит того. Это молодой польский монах-иезуит, который возглавлял в то время российскую католическую киностудию, – я там подрабатывала. Парень настолько же талантливый, насколько обаятельный – может, чуть больше, чем подобает монаху. По-журналистски любознательный и по-человечески общительный, он перезнакомился со всей молодежью Новосибирска.
Так вот, я давно слышала от него о какой-то уникальной девушке-инвалидке, которую все любят. Одна подруга, уезжая из Томска за границу, оставила ей свою однокомнатную квартиру, и помещение тут же стало чем-то вроде молодежного клуба. Туда мы и заявились с Дамианом.
– А вот и Наташа! – представил он мне.
Я не сразу сообразила, что надо посмотреть вниз. Ко мне ползла девушка.
Она была настолько яркой, улыбчивой, нарядной – с сережкой-гвоздиком в носу, с малиновыми ногтями и в серебряных колечках, что я даже не успела испытать к ней чувство жалости. Она держалась, как царевна, хотя ползала, как лягушка. В общем, царевна-лягушка. Наш красавчик Дамиан с большим удовольствием шутил и едва ли не флиртовал с ней, а Наташа лукаво строила ему глазки снизу вверх и бойко парировала. И в этом была настоящая игра мужского и женского начал, несмотря на то, что сладкая парочка – инвалидка и монах. Со стороны это выглядело очень весело, потому что не выходило за рамки дозволенного.
Квартирка была буквально забита цветочными горшками, и растения находились в отличном состоянии. Наташа сама ухаживала за ними, ее навыков на это хватало.
По стенам были развешаны Наташины рисунки. Вкус у нее, конечно, попсовый: мужские торсы из боевиков, длинноногие модели, Бэтман. Но живенько так.
«…С красивой девушкой хотят завязать знакомство мужчины со всего мира.
– Эх, хорошо нашей Наташке: у нее мужиков полон Интернет! – весело завидуют подруги.
– Ах, оставьте, – томно отвечает Наташа. – Мне ничего не надо: только замуж и сниматься в кино!»
«Семь дней в Новосибирске», 1998
Наташа никогда не бывала одна, всегда при постоянной куче гостей.
Гости делились на две группы: одни навещали Наташу, приносили продукты, помогали с уборкой квартиры, выносили Наташу погулять.
Другие приходили, лезли в холодильник, поедали его содержимое, пили и курили, устраивали беспорядок и норовили остаться переночевать.
– А ну-ка, тормози! Сегодня что – опять бесплатный день для молодежи? – грозно вопрошала Маша из первой группы.
Малолетние парнишки с мутными глазами трусливо разбегались.
– Ну что за бардак они здесь устроили! – выговаривала Маша Наташе. – Ты что, им сказать не можешь?!
Наташа молчала. Она не могла ничего сказать ни им, ни Маше. Она боялась, что они никогда больше не придут… Она не могла без людей.
***
– …Скоро День инвалида, надо бы статью про инвалидов, – объявила Валентина.
И без особой надежды спросила:
– Может, кто-нибудь знает какого-то подходящего инвалида?
– У меня есть на примете шикарный инвалид, то есть инвалидка – настоящая Барби в инвалидной коляске!
Вся редакция изумленно воззрилась на меня.
– Где взяла?! Кто такая?
– Давай свою Барби к четвергу, – распорядилась Валентина. – И скажи Андрею, чтобы зашел по адресу и сфотографировал.
…Наташа сразу согласилась на публикацию в газете.
Она охотно поведала мне о своих делах, проблемах и мечтах. Например, о том, как много раз пыталась устроиться на работу.
Самое реальное для нее – это работа телефонного диспетчера: отвечать на звонки и собирать информацию. Но всякий раз все повторялось по одному и тому же сценарию: ей устраивали «испытательный срок», забирали собранную информацию, после чего объявляли, что она не прошла испытании, и исчезали, не заплатив. Поэтому Наташа жила только на инвалидное пособие да на приношения друзей.
Ее главная проблема – это полная зависимость от других. Наташа не может сама ни выйти в магазин, ни погулять.
– Меня бесит, что нигде нет пандусов. Вот за границей, говорят, везде есть специальные дорожки для колясок, и любой инвалид везде может самостоятельно справиться. Я хочу уехать, я не могу здесь жить.
Наташа представляет это так: на ней женится какой-нибудь прекрасный заморский принц и увезет ее в неведомую страну. Сказка! Однако мы живем в реальном мире…
Но девушка упорно пытается сделать эту сказку былью при помощи интернета: в разные виртуальные брачные конторы рассылает свои фотографии. Красотке из Сибири написали многие, и теперь Наташа практикует свой английский, отвечая претендентам на ее руку.
«…У Наташи по Интернету то и дело возникают романы – с настоящим объяснением в любви и сценами ревности.