Страница 26 из 129
У Антона вытянулось лицо.
- Это она так сказала?
- Это я так сказал, - Дима знал, что будет дальше, но не мог остановиться. - А если еще раз поднимешь на нее руку, то я тебе рожу начищу. Вот так.
Хлопнули дверцы. Оставшиеся парни потянулись наружу, и начали медленно окружать его кольцом. Антон остановил их, подняв руку.
- Ты ее новый хахаль?
- Неважно, - твердо сказал Дима. - Теперь я за нее отвечаю. Если ты будешь продолжать доставать Кристину - сильно пожалеешь.
Раздались глухие смешки. Бугаи начали весело переглядываться. Антон сплюнул, и попал точно Диме на ботинок.
- Ладно, недоросль, я услышал. Передай ей, чтобы катилась в .....! Но, за то, что полез ко мне, сейчас огребешь по полной, во имя своей любви.
- Я вас не боюсь, - прошептал Дима.
- А зря.
Бугаи начали медленно наплывать на него. Он хотел уже выхватить кастет, но не успел. Первый удар опрокинул его на спину, после второго он потерял сознание.
*************
На этой неделе дежурной была Луиза. Она ненавидела такие моменты, и крайне неохотно принималась за готовку или уборку. Как и у всех творческих людей, качество такой работы зависело от перепадов настроения, приступов меланхолии или наоборот, вдохновения. Поэтому яичница, в отличие от утренней, получилась уже не такой вкусной, а грязную посуду в раковине и вовсе никто не тронул.
- Остыл? - спросил Ваня у Валерки, который только что вернулся с прогулки.
- Да, - брат поковырялся вилкой в подгоревшем месиве, которое Луиза в виду отсутствия тарелок выставила прямо в сковородке посреди стола. - Знаете, я что-то утром погорячился, потом все обдумал. В общем, я согласен.
- На что согласен? - осведомилась Алиса, жуя помидор.
- На твое предложение. Тренировки, практика, все такое. Но только с условием, что участвуют все.
- Осталось только от нашего новенького согласия дождаться. А вот, кстати, и он.
Кое-как перевалив через порог, Дима дотащился до дивана, и буквально рухнул на него, оставляя за собой кровавые следы. Ребята бросились к нему.
- Дима! Дима! Что случилось, ты цел?
- По башке получил....
- Я за эльфийками, - Валера выскочил из блока.
Дима перевернулся на спину. Он не помнил, как добрался до общаги, не знал, что Антон привез его и попросил гуляющих у входа гномов дотащить до комнаты, опасаясь, что «этот придурок» может умереть. Каждый вздох отдавался болью в отбитых внутренностях, лицо превратилось в кровавую кашу.
- Вроде ничего не сломано, - определила Луиза, ощупывая ребра. - Били сильно, но аккуратно. Кто это тебя так?
- Неважно, - он втянул воздух сквозь крепко сжатые зубы. - Что вы там про боевую магию говорили?
Алиса расплылась в улыбке.
9
Посвящение пришлось отложить - еще три дня Дима чувствовал себя так, как будто по нему катком проехались. Помимо кровавой каши на лице болели ребра, а все тело покрылось синяками. Но он не стал обращаться к эльфийкам, а мужественно воспользовался обычными средствами, за которыми попросил Ваню сходить в аптеку.
К счастью, никто их из группы не проговорился, что именно случилось. Позволить себя избить обычным людям, пусть даже нескольким - для боевого мага не было позора больше этого. Правда, Богданов не удержался от ехидной шутки, да и Казимир устроил допрос, но все обошлось. Дима твердо заверил, что старшаки тут не при чем, и наотрез отказался рассказывать, кто именно его разукрасил. Преподаватели понимающе отстали.
Но самое худшее было впереди.
В четверг Дима почувствовал себя достаточно лучше, чтобы выйти из блока (четыре дня он отлеживался, по вечерам переписывая конспекты у остальных) и наведаться к Кристине. Он застал ее в сборах: на кровати лежала большая сумка, а сама девушка внимательно сортировала многочисленные вещи.
- Ты куда?
- Мне надо уехать, - она оторвалась от своего занятия, и охнула. - Ничего себе! Кто это тебя так?
- Неважно, - Дима гордо вскинул голову, показывая, что не собирается жаловаться. - А зачем уехать?
- Антон так и не успокоился, - Кристина отложила три футболки в стопку вещей, которые не собиралась брать с собой. - Звонит, угрожает. Я решила на пару месяцев исчезнуть. Пусть забудет про меня, потом найдет себе другую, и все устаканится.
Интересно, если я заявлюсь к нему во второй раз с автоматом Калашникова, он поймет, что именно от него требовалось? - подумал Дима, но вслух сказал другое:
- Можно мне с тобой?
- Извини, но нельзя брать с собой на практику студентов с курса младше твоего. Да и нечего тебе там делать.
- На практику?
- Я попросила Богданова, он отправит меня на одно задание. Работа сложная, на пару месяцев и растянется. А ты не сдавайся, учись.
- Ну, ладно, - промямлил Дима, разом потеряв весь свой гордый вид. - Буду. Учиться, в смысле.
- Давай, - они помолчали. - Не мог бы ты выйти? Мне надо собираться, сам понимаешь.
- Да, извини. Может, я тебя провожу?
- Разве что от комнаты до портала, - улыбнулась Кристина. - Завтра в пять утра. Не опоздай.
Получасом позже, сидя на зельеварении, Дима ощущал, как на сердце скребут кошки. Он только-только наладил контакт с девушкой, которая ему нравится, и тут такая напасть! Может, еще раз наведаться к Антону? Да нет, лучше разучить боевые заклинания, и потом, если Кристина вернется, а он не отстанет, навестить его, и заставить отстать окончательно посредством самых жестких методов.
Опять же, если он разучит боевую магию на практике, отношение Кристины к нему явно поменяется. Она перестанет воспринимать его, как новичка.
Они будут на равных.
И тогда им уже ничего не будет мешать наслаждаться своим счастьем!
- Дмитрий, с вами все в порядке? - мягко спросила Зинаида Ильнична, подходя к столу. С первого дня старушка проявляла к первокурсникам материнскую заботу, жалея их, как неоперившихся цыплят, оказавшихся в курятнике среди взрослых петухов.
- Извините, - покраснев, Дима склонился над общим котлом. Сегодня, как и в другие дни, они переписывали рецепты зелий, чтобы потом всегда иметь под рукой и приготовить любое по необходимости. Но если другие преподаватели ограничивались только теорией, то преподавательница зельеварения посвящала ей только половину урока, а остальную половину разрешала попрактиковаться в самом зельеварении, сварив какое-нибудь несложное зелье на свой выбор. Сегодня выбор ребят пал на Опыт водолаза - зелье, позволяющее увеличить объем легких до невероятных размеров.
- А кто-то влюбился, - громким шепотом сообщила Алиса, прикрыв рот ладонью.
- Заткнись! - буркнул он, кидая в нее кусочек ядовитой луковицы.
- Боевой маг должен уметь приготовить не только яды, - вещала Зинаида Ильинична, прохаживаясь взад-вперед перед их столом. - Зачастую нам приходится действовать не только на суше, но и в воде, под водой, под землей, и даже в небесном пространстве. И в каждом из них есть свои недруги и свои препятствия. Заклинания заклинаниями, артефакты артефактами, но может случиться так, что ни того, ни другого под рукой у вас не будет, либо же воспользоваться ими не будет возможности. И тогда вся ваша надежда на успех выполнения задания будет зависеть от того, насколько хорошо вы приготовите нужное зелье.
Дима имел свое мнение на этот счет, но решил не спорить. Тем более, что со стороны неугомонной Алисы прилетела записка. Текст был короткий: Сегодня в семь возле спортивного комплекса, передай остальным
Почему она не могла дождаться десяти минут до окончания уроков, чтобы сказать об этом лично - никто так и не понял.
*************
Считалось, что войти в спортивный комплекс можно было только изнутри Академии. Причем вход преграждали сразу две стальные, добротные двери, которые разделял предбанник, он же раздевалка. Каждая дверь запиралась на три замка, а пространство между ними было напичкано заклинаниями от непрошеных гостей.
Но мало кто знал, что снаружи есть еще один вход, умело замаскированный. Его наличие объяснялось тем, что самый первый директор БАМа тоже был большим любителем спортивных упражнений, но занимался не днем, как все, а исключительно по ночам. То ли природа над ним так пошутила, то ли еще что... Короче, чтобы не тратиться каждый раз на открывания замков и обезвреживание заклятий, директор сделал для себя отдельный вход, он же и выход. Позже закрашенную в цвет стены дверь убирать не стали, оставили, как аварийную, на случай пожара. То, что об аварийном выходе знали от силы два человека во всей Академии, почему-то никого не смутило.