Монолит во мне

- Ну…- Дрём встал рядом со мной, тоже разглядывая необычное чудо природы Зоны,- одну ночь заночуем. А завтра утром рано выдвинемся. Да, Тиша?

- Ага,- я сухо кивнул,- поедим и ложитесь спать. Я первый в дозоре посижу, а через три часа тебя, Дрём, разбужу.

- Прекрасно!- Воробей прошел мимо меня, случайно или, наоборот, специально толкнув плечом,- как же я жрать хочу!

Еды было много, поэтому экономить было не нужно. Плотно пообедав, мои товарищи начали укладываться спать. Воробей завалился на матрас и практически сразу захрапел. Пенка села между матрасами на коленки, прикрыв глаза. Изредка она сонно открывала их, причмокивала, тяжело вздыхала, снова закрывала глаза. Дрём повозился с бочкой, разжег в ней костер. Так появилось хоть какое-то освещение в погрузившемся в тяжёлую тьму ангаре. Закончив с костром, свободовец лег на второй матрас, подложив под голову рюкзак. Я сидел на корточках рядышком, глядя на игру огня в бочке, слушал потрескивание веток и прочего мусора в костре.

Повозившись на матрасе, анархист приподнялся на локтях, посмотрел в сторону Воробья.

- Тиша…- позвал он шепотом, поворачиваясь ко мне,- а ты… ты знал его?

- Кого?- помедлив спросил я, хотя знал кого Дрём имеет в виду.

- Этого монолитовца?- парень кивнул в сторону дверей,- у тебя просто… такое лицо было когда…

- Знал,- я кивнул,- его звали Дымарь.

- Вы были друзьями?

- Мы были братьями,- я посмотрел на свободовца,- в понятии «Монолита». Он был… был верен клану…

Тут я понял, что ничего не могу рассказать интересного про Дымаря. Да и про остальных бывших братьев тоже. Они были верны клану. Это всё? Никто особо от других не отличался. Одинаковые выражения лиц, одинаковые бессмысленные глаза. Наши разговоры между собой были пусты: кто где погиб, кто что сделал на благо группировки, кто что не сделал, а мог бы. Это всё. А был ли я другим или такой же… пустой? Есть Радар, нет ли Радара, монолитовцы остаются «куклами». «Монолит» умеет промывать мозги не хуже Выжигателя.

- Тишка…

- А?- я вздрогнул, крепко задумавшись,- да я просто…

- Нет, ты слышишь?- Дрём поднял руку, с раскрытой ладонью. Я видел, как в его напуганных глазах отражаются языки пламени, от чего белки кажутся алыми.

- Будто кто-то…- свободовец медленно повернулся к дверям,- кто-то ногтями, так осторожно, по железу проводит.

Страх Дрёма начинал передаваться и мне. Я осторожно поднялся на ноги, снимая с плеча дробовик. Пенка резко вскочила, зашипев змеёй. И в эту секунду от дверей ко мне метнулась чья-то тень. Излом рванула вперед, пригвоздив ночного гостя к полу длинной лапой, а второй без особых усилий свернула ему шею.

- Снорк!- Дрём вскочил с матраса, схватив автомат,- Пенка, а ты круто его…

Договорить парень не успел. Через узкий проход дверных створок повалила настоящая лавина из тел вопящих, воющих и шипящих мутантов в противогазах. Первый был разведчик что ли?

Одновременно застрекотала очередь Калаша свободовца и грохнул мой Чейзер. Я промазал, а вот Дрём скосил двоих снорков. Воробей, проснувшись, еще не понимая происходящего, крепко сжимал в руках свою двустволку. Пенка, издав почти львиный рык, бросилась в самую гущу мутантов. Первые успели прорваться в ангар, а вот следующие не могли сразу пролезть. Толкались, царапали друг друга, хотели быстрей ворваться внутрь. В воздухе витал мерзкий кислый запах немытых тел, покрытыми язвами. Темнота взрывалась от вспышек автоматного огня, одиночных выстрелов Чейзера и двустволки, выхватывающих на мгновение фигуры снорков и сталкеров.

- Пенка!- крикнул я излому, пытаясь прицелиться,- в сторону! Зацепим ненароком!

Мутант послушалась, вильнула вбок, мимоходом сломав подвернувшемуся мутанту хребет. Как-то в детстве я видел картину, где на огромного медведя напала свора охотничьих собак. Зверь разбрасывал их в стороны как жалких кутят, художник хорошо передал тему, что медведь будет драться до последнего. В глазах его страх и жажда крови. Так вот Пенка сейчас очень походила на него. Снорки прыгали на излома, пытались отыскать уязвимое место. Излом разбрасывала их в стороны, мощными ударами лап, ломая кости, лишая жизни.

- О, кровососины яйки!- услышал я голос Дрёма сквозь какофонию звуков,- да откуда их столько?!

- Долго мы не продержимся!- крикнул Воробей, перезаряжая двустволку,- уходить надо!

Озвучил здравую мысль, вот только как уйти? Единственный выход забит. Даже если с невероятными усилиями мы пробьёмся, неизвестно сколько еще снорков на улице. Попадём им прямо в лапы.

Я обернулся назад, рассмотрев в темноте сплетенные ветки мутировавшего дерева. Идея пришла сама.

- На верх!- я начал отступать к дереву задом,- вылезем через окно по веткам! Воробей! Давай первый! Мы прикроем тебя!

Отмычке долго повторять не нужно было. Парень, выстрелив последний раз в ближайшего снорка, промчался мимо меня. Продолжая вести огонь по мутантам, я через плечо глянул на отмычку. Он резво взбирался по веткам, цепляясь руками за выступы, что не видел я в темноте.

- Я всё!- заорал Воробей, пытаясь перекрыть все звуки,- я не могу стрелять! Окно слишком узкое!

- Дрём!- подбежав к свободовцу я хлопнул его по плечу,- иди! Я после тебя!

- А как ты…

- Иди!- рявкнул я ему в ухо. Подействовало. Свободовец помчался к дереву. Я не стал следить за его подъемом. Нужно было помочь Пенке. Наш проводник заметно устала. Этим воспользовались двое снорков. Один зашел со спины, запрыгнул на излома, пытаясь вгрызться ей в шею, второй глубоко оцарапал ногу. Пенка взвыла от боли, дотянулась длинной рукой до мутанта на спине, стащила его, одновременно выламывая тому руки. Я подбежал ближе и выстрелил во второго снорка. Дробь Чейзера отбросила того почти на метр от Пенки, разворотив бок.

- Тихий! Я залез!

Теперь настала моя очередь, однако уходить сейчас, это бросить излома одну буквально на растерзание сноркам. Нужно отвлечь их как-то от неё.

Я подбежал к бочке с не потухшим до сих пор костром, прекратив стрелять. Воспользовавшись паузой, мутанты рванули ко мне толпой, на короткое время потеряв интерес к излому. Я пнул бочку, тем самым опрокидывая её. Горящие ветки, бумага, угли посыпались на бегущих снорков. Кого-то обожгло, кто-то от испуга отпрянул назад, налетев на собрата. В стае началась небольшая паника. Пенка смогла уловить момент, сразу оказалась рядом со мной.

- Лезь,- излом не церемонясь, схватила меня за шиворот куртки и, будто пушинку, закинула на ветки дерева, почти к окну. Закричав от неожиданности я уцепился за шершавую кору. По воплям внизу, я понял, что снорки пришли в себя после моей «шоковой» терапии с огненной бочкой. Я силился повернутся, узнать, что конкретно происходит, жива ли Пенка, но для этого мне нужно было свернуть себе шею.

- Пенка!- закричал я,- ты где?!

В ответ шипение излома, переходящее в рёв. Кто-то втащил меня в проем окна за рюкзак. Воробей с Дрёмом удобно устроились, сидели на толстой ветке дерева, что проросла под самым окном. Я глянул вниз. Высоко.

- Пенка! В сторону!- Дрём щелкнул зажигалкой, поджигая марлю бинта. Его конец торчал из горлышка бутылки водки,- как же мне…

- Давай я?- я полез обратно в окно ногами вперед, отобрав у свободовца бутылку,- я легче! Подержите меня!

- Ладно!- Дрём опять схватил меня за рюкзак, толкнув Воробья локтем, чтоб тоже подключался. Приготовившись, я скользнул в окно. На секунду показалось, что я падаю вниз, но меня слегка дернуло наверх, и я повис. Воробей проматерился сквозь зубы. Всё же я не два килограмма вешу. Наклонив голову, я заметил Пенку. Она стояла внизу у веток, отгоняя от себя снорков приглушенным рычанием. Излом зажимала предплечье правой руки. Снорки, словно гиены, кружили на четвереньках перед раненым мутантом, постепенно сужая круги. Размахнувшись я запустил «коктейль Молотова» в толпу хищников. Упав, бутылка разбилась, расплескивая вокруг теперь точно настоящую огненную воду. Тела нескольких мутантов вспыхнули от «капель» пламени. Поднялся такой визг, что уши заложило. Горящие снорки катались по полу, пытаясь сбить пламя, случайно задевали замешкавшихся собратьев, обжигая их.