Дикая лоза

— У тебя есть сын, — отвечает ведьма, глядя в сторону.

— И он далеко. Настолько, что я даже не могу к нему приблизиться, не рискуя погибнуть.

— Эту проблему также можно решить через Посвящение, — она поворачивается и смотрит мне в глаза. — Светлый Совет не имеет права контролировать ребенка истинной ведьмы.

Сердце пропускает удар. Медленно вдыхаю и выдыхаю. Да. Такое предложение звучит даже весомее, чем возможность исцелиться от рака. Забрать Анджея и воспитывать его самой. Вот только…

— Он тоже потенциально истинный…

— И ты не хочешь, чтобы он стал одним из нас, не так ли? Все отлично устроится, ведь твое желание сходится с нашим. Мы не желаем видеть еще одного Ивара Шеруда. А вот княгиня Афистелия стала бы прекрасным дополнением в нашем цветнике.

Скорее террариуме. Перевожу взгляд на сцену. Совершенно не понимаю, что там происходит. Сюжетная нить потеряна. Да мне она и не интересна. Перед глазами стоит портрет сына. Отпечаток его ладошки. Сцена в суде. Его надсадный крик. Хочу ли я вернуть его? Да. Хочу ли я, чтобы он стал темным? Нет. Смогу ли я воспитать его так, чтобы уберечь от Тьмы? Не знаю. Но если сама перешагну черту, велика вероятность, что утащу его за собой. Даже не пройдя Посвящение, он может стать очень сильным темным магом. И что тогда? Какой смысл был терпеть унижения в суде и отрекаться от него, если итог окажется вовсе не тем, за который я боролась? С другой стороны никто не станет мешать мне оставить Анджея в Гленже. Также найти ему няню и приходить по возможности. Следить за безопасностью. Оберегать его.

Ставлю бокал на столик и переплетаю пальцы обеих рук на коленях. Предложение выглядит чересчур соблазнительно. И в нем наверняка кроется подвох. Какой?

— По-вашему светлые позволят отобрать у них преступницу? Столь образцово-показательно наказанную?

— Снять печать Брасияна нетрудно, — изучающий взгляд темной пробегает по мне. Она смотрит на ауру. — Я могу убрать ее прямо сейчас. Придется подождать пару дней, чтобы способности восстановились полностью, и болезнь отступила. А затем тебе нужно будет пройти Посвящение. Не думаю, что с ним возникнут проблемы.

— Брасиян почувствует, что печати нет, — не отказываюсь, но обозначаю очевидные сложности.

— Он не имеет права вторгаться на праздник. И несколько дней мы как-нибудь сможем его сдержать. Тем более, что Гипнос будет занят Фердой. А мы после равноденствия окажемся в выигрышной позиции. Протянуть время несложно.

Прикрываю глаза. Пара дней. Одна ночь и пара дней. А затем Тьма. Вечная Тьма. Мне не оставят выбора, если я приму предложение. Нет. Ведьмы пошли на большую уступку, чтобы заманить меня сюда. И уйти мне не дадут. Тьма или смерть. Выбор не велик.

— Я могу подумать?

— Конечно, — Изабель снова улыбается как кошка, объевшаяся сметаны. Мы обе понимаем, что условия обозначены, и все остальное — лишь попытка сохранить лицо с моей стороны. — Праздник только начался. Кстати, у меня есть для тебя подарок. — Она вытягивает руку и щелкает пальцами. — Подойди!

Одна из ведьмочек у входа вздрагивает, встает и приближается, опускается на колени рядом с креслом княгини. Та поглаживает ее по волосам как домашнюю зверушку. Я наблюдаю с вежливым любопытством, ожидая продолжения представления.

— Розалинда недавно пополнила коллекцию моих девочек. После одного неприятного события, участником которого стал ее брат. Ей есть, что рассказать тебе.

Ведьмочка поднимает на меня испуганный взгляд. В ее лице мелькает что-то знакомое. К тому же… Брат. Ее брат. Мне требуется несколько мгновений, чтобы вспомнить. А затем…

«Сдохни, гадина!»

Мой несостоявшийся убийца. Кажется, его сестра бесследно исчезла. А теперь нашлась. Зная Изабель… Она не стала бы использовать девчонку, чтобы надавить на ее родственника. Скорее выкупила ее у того, кто стоял за покушением. Пожалуй, мне есть, что послушать. И это очередной маленький подкуп. Демонстрация дружелюбия. Так и тянет отправить ведьму вместе с ее подопечной очень далеко. Но я не в том положении.

Улыбаюсь, рассматривая несчастную. Она выглядит довольно жалко. Хотя внешне совершенно здорова и подобающе одета. Но есть что-то еще. Страх. Даже ужас. И слом. Глубокий внутренний слом. Кто-то отыгрался на ней за сорванное покушение. Кто-то, кто очень хотел от меня избавиться, но не нашел хорошего исполнителя.

— Очень великодушно с твоей стороны приютить бедняжку. Похоже, ей сильно досталось.

После моих слов Розалинда вздрагивает, темная поглаживает ее по волосам, успокаивая. Несмотря на свою жестокость, к подопечным ведьма проявляет определенную заботу. Конечно в той мере, в которой это возможно для темных.

— У Рози был сложный период реабилитации, но сейчас все уже почти в норме. Я оставлю вас. Ты же не обидишь мою крошку?

— Ты же знаешь, что подобное не в моих привычках.

— И именно поэтому я надеюсь, что ты примешь наше предложение.

Изабель последний раз проводит по волосам ведьмочки и встает. Кутается в накидку, бросает короткий взгляд на сцену, делает жест второй сопровождающей, и они обе уходят. Мы остаемся вдвоем. Указываю на опустевшее кресло.

— Присаживайся. Не думаю, что твоя покровительница обидится, если ты займешь ее место.

Она безмолвно встает и осторожно опускается на самый краешек сидения, стараясь смотреть в пол. Ей все еще страшно. И она ни капли мне не верит. Читать ее ауру легко. Да и мимика, и жесты выдают многое. Для полноты картины не хватает синяков. Но я даже могу представить, где они находились. И что примерно с ней делали.

— Расскажи, что ты помнишь. Тебя похитили, верно?

— Да, — она отвечает едва слышно и мелко кивает, украдкой бросая на меня взгляд из-под ресниц. — Рано утром в квартиру ворвались и забрали меня. Я даже ничего не успела сделать. Они не колдовали. Просто ударили меня несколько раз так, что я не смогла ни закричать, ни воспользоваться магией. Потом по затылку. Очнулась уже в какой-то комнате. Там была кровать и вообще довольно уютно. Но без окон. Мне сказали, если брат сделает все, как надо, меня отпустят.

Вспоминается тот неудачник, в которого я стреляла в тюрьме. Глупый мальчишка, оказавшийся втянут в игры Света и Тьмы. Мелкая разменная монетка. Как и его сестра.

— Как твой брат оказался в тюрьме?

— Он увлекся какими-то играми. На спор. Новое веяние среди молодых магов. Проспорил какую-то глупость и должен был выполнить чье-то желание. Он нарушил правила по мелочи и попал туда всего лишь на пару недель. Я надеялась, что его быстро отпустят, и все закончится только временным и частичным лишением сил. Он не сделал ничего серьезного…

— Я тебе верю, — перебиваю достаточно мягко, чтобы не заставить ее нервничать еще больше. — Что было после? Когда он не справился?

Собеседница замирает, словно перед прыжком со скалы. Ей тяжело вспоминать. И я могу понять. Но мне нужны ответы.

— На следующий день утром меня забрали из той комнаты и перевели в другую. Туда зашел темный… Он сказал, что ничего не вышло. И теперь я отработаю долг брата по-другому. А дальше…

— Неважно. Как выглядел темный?

— Я плохо его рассмотрела. Он был очень высокий. Худой.

— Его аура. Сможешь нарисовать?

Достаю салфетку из стоящей на столике вазочки и подталкиваю к ней. Карандаша у меня нет. Но девочка справится и сама. Она отрывисто кивает и склоняется над столом. На тонкой бумаге начинают проступать узоры магического рисунка. По крайней мере, теперь я буду знать, кого опасаться больше других. Изабель могла бы и сама сказать, но получить информацию из первых рук всегда ценнее. Если повезет, сегодня я даже узнаю, за что меня так хотели убить.

В конце концов, праздник только начался…

Глава 7

Я снова стою в фойе, прислонившись спиной к одной из колонн. Сквозь бокал наблюдаю за Морлаоном, беседующим с Изабель. На лицах обоих лишь вежливые улыбки, в аурах все столь же безмятежно. Но я знаю, как они не переносят друг друга. И не могу не согласиться с ведьмой…