Как решит судьба

Седа с сочувствие взглянула на нее. Щеки бедняжки пылали, ей было стыдно и страшно, на ресницах ее чудесных глаз уже блестели слезы. Сейчас Дефне была растеряна, но Седа уже немного знала ее, наблюдала за ней с момента ее прихода в галерею. Иногда она узнавала в ней себя, ее подкупало трудолюбие Дефне, преданность делу, несмотря на хрупкость и видимую ранимость, она чувствовала в ней силу, готовность держать удар и не сломаться под напором судьбы. Желая ободрить, Седа взяла ее холодные ладони в свои руки.

— Можешь мне доверять, Дефне, Я знаю на собственном опыте с какими трудностями тебе предстоит столкнуться. Учитывая обстоятельства, ты должна уехать от Суде. Я снимаю небольшой дом в пригороде Нью-Йорка, у меня есть свободная комната, поживещь пока в ней. Милая, ты должна заботиться о себе, чтобы родить здорового малыша.

В тот же день, вернувшись в квартиру Суде, Дефне сообщила ей, что переезжает. По иронии судьбы дочь госпожи Нериман открыла для нее дверь в новую жизнь, но теперь со всеми трудностями она должна справляться сама. Единственное о чем Дефне попросила сестру Омера ‒ никому не раскрывать ее местонахождение.

Дефне понравился небольшой, но уютный домик Седы, она заняла свободную комнату на первом этаже, рядом с гостиной. Теперь на работу и с работы они уезжали вместе. Молодая женщина отвела Дефне к гинекологу, у которой наблюдалась сама во время беременности. Растущий в животе будущей мамы малыш не доставлял ей много хлопот, всю беременность вплоть до родов она работала. Седа стала ей подругой и старшей сестрой, но она скрыла от Дефне, что все ее медицинские счета, неожиданные премии и прочие бонусы были оплачены лично владельцем галереи, Патриком Пошэ.

========== Глава третья. Знаки судьбы. ==========

Вернувшись в свой номер, Омер долго не мог заснуть, на текст своего выступления даже не взглянул, потому что все его мысли были о Дефне. Он пытался понять, как она оказалась в Нью-Йорке, было ясно, что уехала она не одна. Так кто же из ее или, скорее, их общих знакомых мог ей помочь? В раздражении, которое не мог унять, он метался по гостиничному номеру и, несмотря на поздний час, позвонил детективу, который занимался поисками Дефне уже три года, запоздало подумав, что, наверное, поднял беднягу с кровати.

— Господин Йигит, добрый вечер, извините за поздний звонок, это Омер Ипликчи.

— Добрый вечер, господин Омер, к сожалению, не могу ничем вас порадовать, ничего нового узнать не удалось.

— Но у меня есть новая информация, похоже появилась серьезная зацепка. Я возвращаюсь завтра в Стамбул и хотел бы встретиться с вами на следующий день на нашем обычном месте после работы, скажем часов в восемь. Вам подойдет?

— Конечно, никаких проблем. До встречи.

Наконец-то, спустя три года приостановленный процесс поиска получит новое дыхание, от этой мысли ему стало легче, и он забылся коротким и тревожным сном.

Три года назад, прилетев из Рима в Стамбул после семимесячного отсутствия, Омер решил никого не предупреждать о своем возвращении и уже на следующий день просто пришел в «Пассионис», словно и не было никакого длительного отсутствия. Игнорируя любопытные, сочувствующие взгляды сотрудников с бесстрастным лицом прошел в свой кабинет. Здесь ничего не изменилось, по привычке взглянул через стекло в соседнюю комнату и не выдержал, быстро подошел и опустил жалюзи. Вызвав Дерью, попросил пригласить Синана и принести финансовые отчеты.

Раздражение и злость на друга давно перегорели, в конце концов, он как мог защищал его и поддерживал Дефне. Вначале оба испытывали неловкость, не зная с чего начать разговор.

— Наверное глупо спрашивать как ты, — начал Синан, — но я спрошу.

— Плохо… Я разбит, Синан, мне даже дышать трудно, — выдохнул Омер. — До сих пор не могу понять, как близкие мне люди за моей спиной дурачили меня целый год. И чего ради? Неужели деньги и дом деда важнее чувств? Жадность ослепила их. Как мой дядя, которого я считал отцом, мог участвовать в этом?

— Омер, господин Неджми виноват, конечно. Но ты должен знать, что он несколько раз пытался прекратить эту игру, даже уходил из дома, когда понял насколько серьезны ваши отношения. Помнишь, он одно время жил у тебя. Дядя не хотел вам навредить. Он полюбил Дефне, когда ближе узнал ее.

— Почему он тогда не оставил свою жену?

— Не смог, разве может кто-то или что-то остановить госпожу Нериман.

В дверь постучали, вошедшая Дерья положила кипу документов на стол босса, немного поколебалась, желая что-то спросить, но не решилась, увидев выражение лица Омера, и тихонько покинула кабинет.

— Я знаю, что Дефне написала тебе письмо, после того как ты отказался слушать ее объяснения, не знаю прочел ты его или нет.

Синан вопросительно посмотрел на Омера, и хотя его реакции не последовало, он решился сказать другу, все, что тяжелым грузом лежало у него на душе и будоражило совесть.

— Брат, я знаю, что ее молчание нанесло тебе самый сильный удар. Но, возможно, именно она ‒ самое пострадавшее лицо в этой истории. Девочка весь год жила под немыслимым давлением. Сначала страх за жизнь брата, а когда влюбилась в тебя ‒ страх, что ты ее бросишь, если узнаешь правду. Госпожа Нериман постоянно звонила, требуя выполнения договора и напоминая о долге в двести тысяч лир. Ты хоть понимаешь, какие это огромные деньги для бедной семьи?

— Она могла бы сказать мне о долге. Я помог бы ей.

— Не могла, не могла она сказать, ни за что не хотела впутывать тебя в это. Ни при каких обстоятельствах не взяла бы у тебя деньги. Гордая девочка… Вспомни ситуацию с домом, и как она обиделась тогда. Дефне привыкла все материальные вопросы решать сама. Но у нее ведь были и другие причины для беспокойства, например, Из. Да, не смотри так, твоя бывшая девушка слишком явно заявляла на тебя свои права.

— Не было никаких причин для ревности, между нами все давно закончилось.

— Омер, ты сейчас кривишь душой или правда так считаешь? Я люблю Из, но она бывает такой бесцеремонной. Эти ее намеки на ваши прошлые отношения, ее поцелуи, ее поздние визиты к тебе… Думаешь это не повод для ревности?

— Синан, это вопрос доверия. Дефне должна была доверять мне, как и в случае с Фикрет Гало.

— А Фикрет… Поговорим о Фикрет. Ты всегда был сдержанным в словах, не желая обидеть людей, просчитывал последствия того, что говоришь… Как же ты мог так облажаться, друг? Зачем ты сказал Дефне, что если бы ее не было, ты мог бы полюбить другую.

Синан не выдержал, вскочил с кресла и подошел к окну.

— Я думаю, может иногда лучше смолчать или даже сказать неправду ради спокойствия любимого человека. Ты в курсе, что Фикрет узнала тайну Дефне и шантажировала ее этим. Фикрет хотела тебя, и не говори, что не замечал какими глазами она на тебя смотрит.

— Меня с Фикрет связывали только деловые отношения. Дефне слишком эмоционально реагировала на них.

— Бедная Дефне! Слишком эмоциональная, слишком наивная, слишком честная, слишком влюбленная… Ее обложили со всех сторон. Я много раз думал, что она сломается… Хрупкая девушка, не умеющая лгать, одна против всех… Омер, а мы смогли бы так?

Синан замолчал. Омер собирался с силами, чтобы задать вопрос, который его мучил:

— Что стало с ней потом, после меня?

— Она была больна. — коротко ответил Синан и перевел разговор в деловое русло.

Остаток дня Омер разбирал документы, просматривал финансовые отчеты и совместно с Синаном составлял план действий на ближайший месяц. За время его отсутствия прибыль «Пассионис» совсем упала, новых коллекций представлено не было ввиду длительного отсутствия ведущего дизайнера, и предприятие едва сводило концы с концами за счет выпуска старых моделей. Персонал на производстве и здесь в офисе пришлось сократить. Но уже появившиеся долги перед банком и поставщиками нужно было срочно погашать, иначе предприятию грозило банкротство и ликвидация.