Страница 103 из 110
Дефне с беспокойством ждала возвращения Седы и Патрика, и чтобы отвлечь себя от тягостной неопределенности, решила закончить один из пейзажей, которые начала рисовать в доме матери Омера. Процесс накладывания красок на холст, подбор цвета, правки, лессировки, даже их запах всегда успокаивали ее, а спящие к тому времени Мерт и Лара не отвлекали от творчества и не мешали сосредоточиться. Она честно пыталась выбросить из головы мысли об утреннем происшествии, но если бы кто-то посмотрел в этот момент на Дефне, усомнился бы, что мимика ее лица соответствует процессу рисования спокойного пейзажа: она морщила нос, закусывала нижнюю губу, высоко поднимала брови, улыбалась то вызывающе, то грустно, теребила волосы, то есть ее лицо являло всю гамму чувств, переживаемых ею, когда она вспоминала улыбающуюся Гутти рядом с Омером. Патрик объяснил, что за всем стояла Фикрет, она привезла эту девицу с собой и послала ее к Омеру, воспользовавшись ее желанием продолжить с ним отношения, она же предупредила об этом Дефне в сообщении. Это могло быть правдой, учитывая неприязнь Фикрет к ней лично и ее вдруг вернувшееся желание прибрать к рукам Омера.
Однако, не Гало стояла за его решением пить кофе и любезничать со своей любовницей, и не она заставила его лгать ей. Дефне принимала во внимание доводы Седы, но отвечать на звонки Омера и слушать его объяснения не хотела, они были близки первый раз после стольких лет, а буквально на следующий день он уже распивал кофе со своей итальянкой. Конечно, у него на все найдется объяснение, и он, наверняка, попеняет ей в очередной раз на слишком богатое воображение и импульсивность, будет убеждать, что для подозрений никаких оснований нет, как это уже было в истории с Фикрет. Интересно, он помнит, чем эта история закончилось? Тогда смелое признание этой сумасшедшей доказало, что Дефне была права. К тому же, у него ведь не одна Франческа в жизни была. Так что ж, он со всеми будет кофе пить, по-очереди, по мере их появления? И ставить ее в известность об этом он, наверняка, забудет. Почему он не подумал, что после всех его признаний, подобная встреча подорвет их и без того хрупкие отношения, которые только-только начали налаживаться? Ответ очевиден ‒ его мало заботит ее реакция, иначе он не стал бы уединяться с Гутти в кафе, а разговаривал бы в кабинете.
Вот повезло Дерье! Какая пища для сплетен! Наверняка, телефон уже раскалился от бесконечной болтовни на эту тему. Интересно, Синан в курсе их встречи, или Омер скрыл это и от друга? Доведя себя такими размышлениями практически до слез, в какой-то момент она сумела остановиться и проявить благоразумие, поэтому, сочтя, что на на сегодняшний день ей уже достаточно информации и переживаний, Дефне, не включая телефона и не дожидаясь больше друзей, ушла в свою комнату. Присутствие рядом спящего теплого малыша, доверчиво прижавшегося к ней, его родной детский запах, быстро успокоили ее, и она провалилась в сон, даже не услышав, как поднявшаяся наверх Седа открыла дверь и позвала ее.
Мерт проснулся утром рано, не будя мать спустился вниз, где на кухне уже хлопотала Айшегюль, она видела в каком состоянии вчера была Дефне после ее вылазки к офису Омера и решила взять сегодня на себя все хлопоты по домашнему хозяйству и присмотром за Мертом. Покормив, она вывела его погулять в сад, к этому времени Седа с Ларой уже завтракали, и к ним присоединился Патрик, приехавший рано, чтобы обсудить вопросы, связанные с Гало. Та же идея пришла в голову и Омеру, который планировал объясниться с Дефне до начала работы, войдя в прихожую, он увидел их всех на кухне за завтраком, Седа предложила ему выпить кофе и, если есть время, дождаться пробуждения Дефне, будет лучше, если она выспится и в спокойном состоянии оценит сложившуюся ситуацию. Омеру совсем не нравилась мысль сидеть за одним столом с Пошэ, но он понимал, что на телефонный звонок Дефне вряд ли ответит, да и такие ситуации по телефону не обсуждаются, он должен быть рядом с ней и лучше без посторонних лиц, а таковыми он считал всех, кроме Мерта. Но долго ждать не пришлось, даже из гостиной, где Омер сидел, был слышен скрип ступенек старой лестницы, он вышел в прихожую, чтобы, спустившись, Дефне сразу увидела его, но она, взглянув мельком и просто кивнув ему в знак приветствия, прошла на кухню, налила себе чаю и присела рядом с Патриком, он взял ее руку и прижал к своей щеке ее тонкие пальчики. Такой интимный жест, да еще в его присутствии, взбесил Омера, не заходя на кухню, он довольно громко произнес:
— Дефне, не могла бы ты уделить мне немного времени, я не задержу тебя. — и добавил, с вызовом глядя в лицо Патрика: — Я надеюсь, ты еще не полностью монополизировал мать моего сына.
К его удивлению, она, не возражая, поднялась и, прихватив с собой стакан с чаем, прошла в гостиную, на ее лице снова появилось выражение спокойной отстраненности, так его раздражавшее, и он понял, что ее готовность выслушать не приведет к результатам, на которые надеялся, приехав сюда.
— Дефне, то, чему ты вчера была свидетелем ‒ это простое недоразумение, ты неправильно поняла ситуацию. — говоря это, он наделся вызвать хоть какую-то эмоцию на ее слишком спокойном лице.
— Недоразумение в чем?
— Между мной и Франческой нет никаких отношений. Я сказал ей, что люблю тебя и ребенка и никто другой мне не нужен.
— Ты заметил? — она увидела, как он непонимающе нахмурил брови. — Твоя фраза звучала несколько секунд. Но ваше общение с ней длилось гораздо больше.
Он не ожидал такого поворота в разговоре, поэтому замолчал, думая, что ей ответить.
— Я еще помню, каким решительным ты можешь быть, когда хочешь избавиться от человека. Если бы тебе нечего было с ней обсуждать, ваш разговор прекратился бы прямо в офисе. Но, судя по всему, тебе хотелось продлить общение.
— Это не так. — раздраженно ответил он, — я увел ее из офиса, чтобы не давать пищу для сплетен и разговоров, ты же знаешь Дерью. И потом, я не мог просто взять и грубо выставить Франческу за дверь, она мне ничего плохого не делала.
Он тут же пожалел о сказанном, увидев, как она застыла.
— Вот теперь я поняла. — Дефне заговорила быстро, словно, торопилась закончить разговор. — выставить Гутти ‒ некрасиво, солгать мне ‒ намного проще. Очевидно, твои другие женщины, которые тебе также ничего плохого не делали, вскоре начнут появляться в твоем офисе, а, возможно, и в доме. Хорошо, что ты любишь кофе, ведь тебе придется выпить много чашек за воспоминаниями о незабываемых минутах.
Едкими фразами, она жалила его без сожаления, и разговор, который он продумал по дороге к ней, обернулся кошмаром. Ей было не важно, что он сказал Франческе, потому что то, что уязвило ее ‒ было время и место, проведенной с итальянкой, отягощенное тем, что Дефне поймала его на лжи, а осложнила все еще больше случайно вылетевшая фраза, которую она тут же увязала с его прошлым. Омер растерянно смотрел на Дефне, она, покачивая ногой, спокойно допивала чай, глядя в одну точку, потом перевела взгляд на него и неожиданно спросила:
— Хочешь поздороваться с сыном? Мы уезжаем дня на три в Манис к моим родным, вернемся за день до отъезда, так что, если надумаешь провести последний день с Мертом, предупреди меня заранее.
Он кивнул и, не выдержав, уточнил: — Мы ‒ это кто?
У дверей на веранду Дефне обернулась: — Все те, кто сейчас на кухне плюс Исо. — и она позвала сына, сказав, что папа заехал его повидать и хочет с ним поздороваться.
Омер приехал на работу совершенно деморализованным, события вчерашнего дня, казалось, уничтожили весь его запас прочности и самообладания. Вошедшая Дерья положила на край стола кипу документов, добавив их к тем, что он не успел разобрать накануне, она задержалась у дверей, и так как босс не поднимал головы, осмелилась задать ему вопрос:
— Господин Омер, мы вот тут поспорили, эффектная девушка, которая вчера ушла с вами, она наша клиентка или…