Страница 15 из 22
— Ну… я просто, чувствую, что тебе приходится сдерживаться, а я…
— Мужчина настоящий и шиноби всегда должен контролировать себя, чтобы не навредить тем, кто ему дорог, — ответил Шино, всё же погладив меня по спине, и от этого стало так хорошо. — Обаа-сама сказала, что до свадьбы нам далеко не стоит заходить, потому что слаба ты и если понесёшь от меня, то ребёнок слабым родится или умрёт вместе с тобой. Глупо на поводу инстинктов идти, если цена может быть столь высока. Я всегда сдержаться смогу, не должна ты бояться меня.
— Я… не боюсь тебя, Шино-кун, — я подняла голову.
Шино осторожно погладил меня по щеке, заглядывая в глаза, а потом нежно поцеловал.
*
Этот неловкий разговор, тем не менее, позволил мне немного расслабиться, потому что, как только я ощущала его… орган, то совершенно иррационально накатывали страх и дурнота. Вроде бы мне было хорошо и я люблю Шино… а воспоминания о Джибачи, помноженные на предупреждение ирьёнина, заставляли меня внутренне сжиматься от ужаса. Мне не хотелось испытывать с Шино то же, что и с кузеном: Шино я любила, а Джибачи ненавидела.
Мне подумалось, что Шино это чувствует, поэтому не проявляет слишком резкую инициативу и ни разу не показывал свою силу. Например, тогда он не навалился на меня сам сверху, а позволил самой контролировать ситуацию.
Но одновременно мне хотелось… сделать Шино приятно, порадовать его как мужчину. Так сладко было, когда он шептал моё имя и говорил, что хочет. Когда он позволял раздевать себя и гладить. Его мышцы так здорово чувствовались, такие крепкие. Он так смотрел на меня.
— Я принёс Джоо-чан тёплое одеяло, — вечером, когда обаа-сама уже ушла спать, зашёл ко мне Шино.
В конце месяца Петуха и в Конохе похолодало. Шиби-сама за ужином сказал, что обычно такая погода длится до Нового года, иногда, очень редко, даже падает снег.
— Спасибо, Шино-кун, — забрала я большое стёганое одеяло, повернулась, чтобы положить его на футон, и почувствовала горячие крепкие руки, обхватившие меня. Шино обнял меня сзади и вдыхал запах волос, целуя шею и ухо.
У меня даже ноги чуть не подкосились: и от неожиданности, и от того, как это было классно. По коже побежали мурашки. Я только склонилась, убрала волосы на одно плечо, чтобы не мешались, и откинула голову ему на плечо, практически расслабившись в его руках. Его ладони скользнули по моему животу, а потом поднялись выше. Словно убедившись, что я не против, он коснулся моей груди, и я явственно услышала тихий стон. Постепенно он осмелел и гладил меня уже не так невесомо. Мне это нравилось. Когда он осторожно обводил соски, прошивало необычными ощущениями, стало очень тепло, почти жарко.
Стоять не было никаких сил, поэтому мы легли на футон лицом друг к другу, и Шино продолжал меня гладить и целовал. Я настолько потерялась в происходящем, что закинула на него ногу и обвила руками шею, подставляя губы, горло, грудь. Ослабив завязки нагадзюбана, в котором я собиралась спать, он опустился чуть ниже и снова тихо застонал, трогая губами и языком мои соски. Меня от такой ласки выгнуло.
— Так приятно… — кажется, от избытка чувств я вцепилась ему в волосы. — Шин-но-к-кун…
Шино хотел сделать мне хорошо и явственно не касался нижней частью тела, наверное, чтобы не пугать, и я не нервничала, как в прошлый раз. Впрочем, футболку я с него сняла, и он остался в одних домашних бриджах.
— Пожалуйста, сядь… — прошептала я в его покрасневшее ухо. Впрочем, щёки тоже зарумянились, а губы припухли. У меня, наверное, точно так же.
Он немного неловко сел, я заставила привалиться спиной к стене и оседлала его. У него стало такое забавное лицо, впрочем, Шино тут же сжал зубы и мои бёдра, притягивая ближе к себе. Я на пробу покачалась, создавая трение и давление, как советовал свиток. Это оказалось очень приятным, внизу живота ощущалось тепло, словно вся кровь хлынула туда. Мы целовались, мои соски касались его груди, он сжимал мои бёдра, я раскачивалась, проезжаясь по его твёрдому органу, чувствуя что-то странное. Как будто натягивалась незримая ниточка сильней и сильней. Внутри разливался необычный жар, и внезапно меня скрутили какие-то судороги, от которых было так невероятно хорошо, что я даже вскрикнула.
— Джоо-чан… Мф… Я сейчас… — сипло прошептал Шино.
*
Потом мы просто лежали рядом. Я всё ещё не могла прийти в себя после того странного спазма, от которого было так приятно. Ощущалось необъяснимое умиротворение. Жуки Шино, как выяснилось, едят не только обычную еду, но и телесные жидкости. Так что быстро помогли ему очиститься. Меня клонило в сон, я странным образом расслабилась.
— Можно полежать с тобой рядом, Джоо-чан? — тихо спросил Шино, успевший укрыть меня тем одеялом, которое принёс.
— Да, — я удобно устроилась у него на плече и окончательно пригрелась. — С тобой тепло…
— Я тоже люблю тебя, Джоо-чан… — услышала я, прежде чем унестись в лёгкий золотой сон, в котором я летала, как пчёлка под лучами солнца.
========== Глава 9. Дети ==========
Новогодние праздники получились очень насыщенным. Мы готовили угощения и сакэ, потому что Шино сказал, что в последний сяккоо года на окраину квартала должны прийти какие-то «намахагэ», от которых потребуется откупиться. Чио пояснила, что это страшные духи и приходят они только к детям, но если не испугаться, то они дают обереги для здоровья и охраны домов. Я намахагэ никогда не видела, поэтому мне было интересно, к тому же в моём «женском доме», который в клане начали называть «Пчелиный улей», жило больше всех детей. Всем им были нужны и защита, и здоровье, и охрана.
Я и сама не заметила, как минуло время. Деревня Скрытого Камня казалась полузабытым сном. Возможно, потому, что там в моей жизни не было столь ярких событий и я просто существовала.
Прошло полтора месяца с тех пор, как к клану Абураме присоединились три сироты: Мико и Наоки, которым примерно через полгода должно исполниться по четыре, и маленькая Юри. День рождения у неё оказался с разницей в один день со мной, весной исполняется три года. Её я выбрала потому, что Юри была младшей сестрёнкой Харуко, уже слишком взрослой для внедрения мозгового паразита. Харуко я тоже пригласила жить в нашем клане, только не как усыновлённую дочь, а как воспитанницу. Так было можно, обаа-сама сказала, что некоторые кланы брали патронат над молодыми шиноби, правда, в основном над уже взрослыми бесклановыми генинами-чуунинами, которых присмотрели в качестве женихов или невест своих детей: помогали с экипировкой и обучением или предоставляли жильё на своих территориях.
В итоге мы получили не трёх девочек, а практически четырёх. Харуко, ровеснице Чио, уже исполнилось шесть лет, весной обе они должны пойти в Академию. И с того момента Харуко бы считалась самостоятельной и не могла жить в приюте. Так что я предложила ей жить с сестрой, помогать нам, взамен не разлучаться с Юри и иметь подобие семьи.
Расчёт был на то, что, став постарше и привыкнув к обществу насекомых и Абураме, Харуко, возможно, согласится стать чьей-то женой. К тому же внедрение роя возможно до восьми лет, поэтому для Харуко ещё не всё было потеряно в плане управления насекомыми. В конце концов, у меня нет паразита и я справилась сама.
Я узнала, что в Конохе маленьким сиротам выдают комнаты в общежитии, помогают небольшим пособием и выдают талоны на питание в нескольких местных заведениях. Мы с Хинатой однажды посетили «Ичираку Рамен», она сказала, что рамен — любимая еда Наруто, он, оказывается, был сиротой. Эти талоны принимали в «Ичираку», и это, в принципе, было самое популярное заведение среди тех, кому их выдавали. Вроде того, что самые большие порции. Впрочем, рамен мне тоже очень понравился. После того, как я удочерила Мико, Наоки и Юри, им дали места в местном детском саду, там малыши находились с утра и почти до самого заката солнца. Так что я успевала со своими тренировками и начала обучение девочек, включая и Харуко. После садика к нам присоединялась и Чио с мальчиками помладше.