Королева улья

— Конечно, нет, — ответила она. — Воск вырабатывают эти пчёлы-охранники, есть специальный контейнер: в него укладывают лист, который предварительно смазывается их секретом. Через некоторое время пчёлы закрывают его воском. Полученную таблицу складывают в нужный отсек.

— А если вес увеличивается, разве это не влияет на механизм, о котором вы сказали?

— Я не сказала, что этот механизм из железа или чего-то ещё, — хмыкнула обаа-сама. — Как только ты вносишь новую или новые сделанные пчёлами-стражниками таблицы, они уже учтены в механизме. Невозможно просто положить что-то такого же веса, тут скорее важен запах и форма, я думаю.

Я вспомнила о призыве Сузумебачи, вполне могло быть, что этот «дом» и не дом вовсе, а что-то вообще полуживое. Мало ли.

— Вы же теперь не держите пчёл, как же так…

— Насколько я знаю, вся библиотека устроена на знании о насекомых, — ответила обаа-сан. — Да и, будь у этих пчёл хозяин, сюда бы не смог никто войти, если бы он умер. Или пчёлы бы погибли, и пришлось искать другие способы хранения информации. А так… в нашем клане давно умерли те, кто мог управлять пчёлами, а знания сохранились. Неси на стол. Посмотрим, что там. Я только пару раз просматривала отсек пчеловодства, уже не помню.

Я послушалась, увидев, что на картинке изображена гигантская самка пчелы и описано внедрение пчелиной матки в тело шиноби.

Сердце сразу заколотилось в ушах.

— Не может быть… — прошептала я, жадно читая чёткий и понятный каллиграфический текст внутри восковой таблички.

— Чего не может? — хмыкнула обаа-сама.

— Я просто не думала, что эти техники по такому управлению гигантской самкой вообще существуют… — пробормотала я. — Даже Сузумебачи…

— А как тогда тебе внедрили матку? — снова хмыкнула обаа-сама.

— Я просто туда вошла… с другими детьми… И удостоилась, — прошептала я, отгоняя видения, как моему соклановцу откусывают голову.

— Интересно…

Неожиданно свет от фуин на потолке мигнул.

— Так. Это сигнал о том, что кислород заканчивается.

Мы вернули таблицу на место, закрыли пол и вышли наружу. Пчёлы не обратили на нас никакого внимания.

— Обаа-сама, так получается, что когда клан жуководов разделился, то Ишикава похитил ту гигантскую пчелу, а у Абураме осталась библиотека?

— Верно, — кивнула она. — Только усилия очень многих членов клана и помощь Сенджу Хаширамы позволили вообще перенести в Коноху Библиотеку клана. Она защищается от любых посягательств на неё даже от членов своего клана, не говоря уже о чужаках.

— Понятно, почему знания были утеряны… — прошептала я. — И понятно, почему Ишикава напал на Коноху силами всего клана Камизуру.

— Да, он хотел получить библиотеку, — усмехнулась обаа-сама. — Но, когда почти все взрослые погибли у стен Скрытого Листа, я не думаю, что в клане Камизуру остались люди, которые несли знания.

— Думаю, нет, — у меня першило в горле. — Моему отцу было лет десять, когда это произошло. В Скрытом Камне тогда остались лишь дети и беременные женщины. Сузумебачи родилась уже после. Это был удар по клану, который сразу же сделал нас просто семьёй… практически изгоев. Тогда… когда я получила свою матку, погибло трое детей, у которых не получилось, а я прочитала, что всего лишь…

— Хочешь сказать, что вас ничем не обработали или не предупредили? — взметнулись брови обаа-сама. — Какая бессмысленная утрата…

— Да…

— Что ж, думаю, ты разберёшься. Занимайся. Запоминай. Тренируйся. Это поможет тебе стать сильней.

— Спасибо, обаа-сама, — поклонилась я.

*

Уже вечером после насыщенного дня, переваривая всю информацию, которую я смогла узнать в библиотеке клана, меня настигло понимание того, что, возможно, «свиток первого Цучикаге» — не более чем миф. Он не оставил самых важных инструкций относительно гигантской пчелиной матки. А ведь на этом строилось выживание семьи. Как выяснилось, мы просто не умели ей пользоваться и тыкали пальцем в небо!

Неудивительно, что Сузумебачи, Джибачи и мой отец были так одержимы этим мифическим свитком. Это бы просто позволило больше узнать о том, как управляться с тем, что мы имеем. Мы были похожи на детей, которым дали взрывную печать, а мы не нашли ей лучшего применения, чем поджигать и бросать во врагов в качестве дымовой шашки.

Информация в нашем мире — самое ценное сокровище. И Абураме вот так запросто допустили меня до библиотеки, до которой не смог добраться даже Первый Цучикаге Камизуру Ишикава. Я вообще первая Камизуру за последние восемьдесят лет, которая удостоилась этой чести. Многие вещи, до которых я доходила путём огромных проб и ошибок, были просто изложены в тех восковых таблицах. И всё было… так понятно. До того просто, что я еле могла сдержать глупые слёзы обиды. Я делала некоторые открытия, считая их чем-то особенным, а всё это было у клана за сотню лет до моего рождения!

«Им сообщили, что ты — последняя из Камизуру, а все остальные погибли ещё тогда, пять лет назад, в Долине Жуков. Что ты почти ничего не умеешь и ни на что не способна. И что в Ивагакуре ты не нужна. В Конохе любят таких неудачников».

Почти соскользнув в сон, я подскочила на футоне, вспомнив слова Сузумебачи, которые она сказала перед тем, как «подготовить» меня для будущего мужа. Так вот в чём дело!

*

Прошла уже неделя, как Шино ушёл на миссию. Обаа-сан сказала, что они с Шиби-сама уже скоро должны были вернуться, так что я торопилась хоть что-то выучить. Чтобы Шино и клан Абураме мной гордились. Я теперь единственный пчеловод, а ведь техники шиноби не ограничиваются только разрушениями и убийствами! Половина техник пчеловодов была строительной. Заставляющей пчёл выделять специальный цемент. А ещё пчёлы могли сделать особую плотную бумагу и создать изделия любой конфигурации из неё. А ещё вощение как бытовое, так и для захвата противников, и создание специального облака пыльцы для гендзюцу! Среди всего этого разнообразия я, из-за своих малых объёмов резерва, могла себе позволить не всё, но были техники, которые развивали объёмы чакры.

К тому же, за какие-то считанные дни, у меня получилось улучшить управление насекомыми. Да я просто узнала, что к чему и почему! А ещё обаа-сама сказала, что я сейчас нахожусь в возрасте «времени роста» и при должном упорстве и правильных упражнениях смогу увеличить свой резерв и подтянуть свой уровень за «время стабилизации».

Оказалось, что я неправильно и нерационально направляла потоки чакры на свою пчелиную матку: вместо точечного воздействия использовала всё тот же «метод широкого тыка», как уж научили и объяснили. После смены принципа воздействия у меня оставалось не девять-десять чуу на техники, а двенадцать-пятнадцать. Сразу увеличение резерва за счёт экономии чакры на пятьдесят процентов! Значит, потянуть я могла не три-четыре более-менее ударных техники, а чуть побольше. Хватит, например, чтобы потом сбежать, а не просто упасть без сил с риском потерять рой. При этом из-за малого резерва у меня и так был идеальный контроль чакры.

И, кроме того, я нашла менее энергоёмкие и более подходящие для меня и моих пчёл техники. Например, увеличение роя до шестидесяти-восьмидесяти тысяч особей на время битвы при условии, что я подготовлюсь. В обычное время мне столько не прокормить и не удержать в теле. Но если быть готовой хотя бы за десять-двенадцать часов…

Это была просто фантастика! Получалось так легко, никаких мучений и провалов через раз, потому что тот, кто писал про пчёл, составлял инструкции удивительно чётко и понятно.

Я занималась с рассвета и до заката. Просто после захода солнца насекомые гораздо менее активны и поглощают куда больше чакры. Когда чакра у меня заканчивалась, то в режиме восстановления я отрабатывала физические упражнения. Шино рассказал мне, что слабость таких шиноби, как мы, в ближнем бою. Для нас естественно держаться подальше и использовать насекомых для атаки. Но если хозяин роя будет в отключке и не сможет подать сигнал к атаке, то и его насекомые ничего не сделают. Это знают почти все бывалые шиноби, поэтому при сражении с «жуководами» стремятся сократить дистанцию и напасть с помощью тайдзюцу.