Шалость (ЛП)

- Ну как? - спросила Нора.

- Значит... ты работала на его биологического отца как доминатрикс в Нью-Йорке. Затем кто-то рассказал тебе, что во Франции есть парень, который, вероятно, приходится ему сыном, и он не знает об этом, и ты поехала и нашла его?

- Верно, - подтвердила Нора. – Ты в замешательстве?

- В неверии, - ответила Жюстина, нахмурив брови. - Ты прикалываешься надо мной?

Нора покачала головой.

- Сейчас Хэллоуин, - напомнила Жюстина. - Люди прикалываются друг над другом. Отсюда и фраза... шалость или сладость? Думаю, она всем знакома?

- Отдаленно, - сказала Нора. Нико просто рассмеялся. - Но это все правда. С шестнадцати лет я знала биологического отца Нико. Он помог мне избежать колонии для несовершеннолетних.

- И так ты его благодаришь? Чпокаясь с его сыном?

- Все произошло по моей вине, - вмешался Нико, прежде чем Нора успела что-то ответить. - Она не сделала ничего плохого.

Ах, Нико. Вот почему Нора его любила. Ни разу Нико не позволил кому-либо обвинять ее за их нетрадиционные отношения. Его честь и мужская гордость не позволили. Нора вспомнила, как Кингсли приехал в дом Нико в поисках ее, вскоре после начала их отношений. Нико физически встал между ней и его отцом. «Ты говоришь не с ней, а со мной. Ты обвиняешь не ее, а меня. Ты ссоришься не с ней, а со мной», - сказал Нико один раз, затем второй и с такой же легкостью еще сотню раз и на английском, и на французском, мягко и громко, и прямо Кингсли в лицо.

Когда Кингсли попытался оттолкнуть Нико и поговорить с Норой, двое мужчин чуть не подрались. Нора пыталась их помирить. Она успела сказать два слова: «Нико, пожалуйста», - перед тем как Нико шикнул на нее и отмахнулся (одинаково шовинистский и сексуальный жест). «Иди наверх, - приказал ей Нико. - Это касается только меня и моего отца».

Позже Кингсли расскажет ей, что в тот раз он впервые ощутил надежду на связь с ним - когда Нико, даже в ярости, назвал Кингсли своим отцом.

- Хочешь сказать это правда? - спросила Жюстина. - Все по вине Нико?

- Скажем так... если бы он не последовал за мной через две страны, этого, нас, не было бы. С момента нашей встречи у меня было ощущение, точнее, опасение, что это было неизбежно, но я бы никогда не сделала первый шаг.

- Я следил за ней и соблазнил ее, - добавил Нико, без тени стыда, что она ценила.

- Слежка довольно грубое слово, - сказала Нора.

- Я подождал, пока ты окажешься в ванной, порылся в твоей сумке, чтобы узнать, где ты остановилась, и следовал за тобой, не сказав про это.

- Слежка, скорее всего, правильное слово, - пришлось согласиться Норе.

- Это произошло спустя несколько дней после смерти ее мамы, - объяснил Нико. - Нора полетела во Францию, чтобы пообедать со мной. Затем уехала в Германию, где остановилась, чтобы побыть одной в коттедже у черта на куличках. Я появился на ее пороге в грозу. Она была слишком одинока и убита горем, чтобы прогнать меня, и я знал, что так и будет.

- Дьявол, - выдохнула Жюстина.

- Я уже был влюблен и готов, как ты говоришь...? - Он щелкал пальцами пытаясь вспомнить. - Воспользоваться преимуществом? - спросил он, не хвастаясь, но и не бахвальствуя. У него с Кингсли было больше общего, чем он хотел себе признаться. - Иначе, я знал, что она никогда этого не допустит, потому что так близка с моим отцом и не хотела причинить ему боль.

- А ты пытался причинить ему боль? - Жюстина спросила у Нико, проницательный вопрос, который Норе так и не хватило смелости задать. Хорошая девушка. Они уже открыли друг перед другом сердца. И Жюстина была хорошим слушателем. Если Нико откроется ей - это скажет о многом в пользу девушки.

- Он обвинял меня, - начал Нико. - В том, что я ее использую. Но это не так. Она не имела к нему никакого отношения. Но прежде я не задумывался о его чувствах. Я бы подумал о нем сейчас, но... слишком поздно. - Нико улыбнулся Норе.

- Это чертовски сексуально, - сообщила Жюстина, явно впечатленная. - Я бы хотела, чтобы и меня уложил в постель кто-нибудь такой же циничный.

- Забавно, - вмешалась Нора. - Мама однажды пожелала мне, чтобы я остепенилась с хорошим молодым человеком. С тем, кто бы любил меня и никогда не причинял боли, во всех смыслах. Каким-то образом после ее смерти она убедилась, чтобы ее пожелание осуществилось.

- Призраки свахи, - заметила Жюстина. - Всегда нужно следить за призраками. Но что насчет старого папочки? Как он все это воспринял?

- Кингсли? Сейчас он счастлив за нас, - ответила Нора. - Мы одна большая счастливая двинутая семейка. Акцент на слове «двинутая».

И это правда. Ссора из-за Нико наконец очистила пространство между ней и Кингсли. У Кингсли и Нико установились хорошие отношения, которые со временем укреплялись. Когда она была во Франции, у Кингсли был Сорен. Она и Кингсли были любовниками, они были деловыми партнерами и также соперниками. Сейчас, наконец, они были друзьями раз и навсегда.

- Безумие. Чтобы это переварить, мне понадобится гораздо больше алкоголя. - Жюстина подняла пустой пивной бокал. - Не совсем, но сгодится любой повод выпить, верно?

- Обо всем уже позаботились, - сказала Нора. - Тебе подлить?

- Безусловно, - ответил Нико.

Нора спрыгнула с его колен и расстегнула большую сумку, которую принесла с собой. Из нее она достала бутылку «Шираза».

- Это твое? - поинтересовалась у Нико Жюстина.

Он кивнул.

- Только один магазин в городе его продает. Мы не очень большая винодельня.

- Он скромничает, - добавила Нора. - Его «Розанелла Шираз» выиграла все главные награды в индустрии. Старые вины продаются за сотни долларов за бутылку.

- Наливайте уже, - ответила Жюстина.

Нора выудила винные бокалы из бара, и Нико разлил «Розанеллу».

- Я слышала «приходи со своими напитками», - произнесла Жюстина. - Но никогда «приходи с вином собственного производства».

- Теперь слышала, - хмыкнул Нико. - Попробуй.

- Погоди, - успела остановить Нора Жюстину перед тем, как она подняла бокал. - Мы должны произнести тост.

- Ах, да, точно, - согласилась Жюстина.

- Тогда выпьем, - начал Нико, подняв бокал, - за Хэллоуин, конфеты и шалости, но больше за прекрасное вино и восхитительных женщин.

- Конфеты - эффектны, - добавила Жюстина. - Но аперитивы - оперативней.

- За это я и выпью, - сказала Нора. Они все чокнулись бокалами и выпили.

Жюстина тихо застонала от удовольствия, когда опустила бокал на колено. - Ненавижу бедность, - заявила она. - Я пила бы это вино каждый день, если бы у меня были деньги.

- В твоем возрасте я тоже была на мели, - поделилась Нора. - Надо тут повесить табличку. «Твои тридцать гораздо веселее твоих двадцать».

- Даже не знаю, возможно ли это. Сегодня мне очень весело, - не согласилась она.

- Хорошо, - сказала Нора. - Хочешь еще больше веселья?

- Что ты имеешь в виду?

- Потанцуем? - предложила Нора.

- Я не танцую, - ответил Нико.

- Я обращалась не к тебе, Дракула, - сообщила Нора. - Жюстина?

Она снова улыбнулась. – Думала, ты никогда не спросишь. Посторожишь наши места? - обратилась она к Нико.

- Нет, - сказала Нора и подмигнула Нико. - Ты будешь смотреть.

Все трое нашли небольшой зал, который был похож на сцену из Бала монстров. Оборотни танцевали с зомби-королевами выпускного, Супермен с Сатаной. ДиДжей, одетый в Санта Клауса, играл танцевальную музыку, смешанную с криками из фильмов ужасов или демоническим хохотом.

Нора вывела Жюстину на танцпол, а Нико остался стоять у красной бархатной шторы с вином в руках и наблюдал за ними. ДиДжей поставил «Love Shack», затем немного «Crazy in Love» и после «Thriller», на которой все оборотни завыли. Жюстина была в настроении устроить Нико отличное представление. Она положила руки на плечи Норы и танцевала, как самая развратная из всех развратных танцовщиц, когда-либо танцевавших развратные танцы. Тут были виляния тазом и выгибания бедер, и даже немного игривых шлепков. Нико просто стоял, смотрел и смеялся над преставлением.