Страница 7 из 118
Эйлин тоже получила «по заслугам», правда, уже дома, так что об этом никто никогда не узнал. А Иви начала по ночам плакать.
Увы, совсем еще молодые и неопытные родители, оберегающие ее от всего, не понимали, что девочке прежде всего нужно было бы общаться со сверстниками… Гаррик был настолько увлечен работой, что, хоть и любил жену и дочь, внимания им доставалось не так уж много. А маглорожденная Хлоя, натерпевшаяся от волшебников еще в школе и ушедшая оттуда сразу после сдачи СОВ, лишний раз и нос высовывать в большой мир не хотела. Сама Иви после первого все же состоявшегося знакомства со сверстницей, которой оказалась Юфимия Розье, не имела ни малейшего желания повторить что-либо подобное. Но спустить с рук «благородным господам» обиды дочери отец тоже не мог, и юная мисс Розье получила палочку… Особенную палочку.
Таких в его мастерской было уже немало. Хотя мастер всем говорил только о породе древесины и «начинке» палочек, в действительности его изделия состояли более чем из десятка компонентов, а то и сложнее…
А самым интересным для него было исследование влияния палочки на волшебника. Палочка выбирает? Сказки для детей и взрослых. Он был благодарен предкам за это сложившееся веками убеждение. И за фамильное заклинание, способное подогнать палочку под волшебника для того, чтобы та влияла на него, изменяла личные качества постепенно, исподволь. Он мечтал о том, что его палочка создаст гениального волшебника-артефактора — но только из его семьи. Эта палочка была давно готова и ждала своего часа. Пусть первой родилась дочь, она первой и опробует.
А остальные… Чистокровная засранка Юфимия получит хороший урок. Палочка ее сильно ослабит, возможно, до того, что та и детей иметь не сможет. Хотя она довольно сильная волшебница, но надо же на ком-то исследовать свои изобретения. Они и были сделаны для сильных. Принцам, кстати, достался его шедевр — палочка, медленно превращающая мага в сквиба.
Гаррик очень любил жену и дочь. И не забывал никого, кто когда-либо оказался виновен в их слезах. Да и те, кто просто огорчал и обижал их когда-либо, рано или поздно становились клиентами (а значит, и подопытными) знаменитого мастера. У него была хорошая память. Просто отличная.
Много кто уже получил «особенные» палочки от мастера… Кое-что было начато еще отцом. Напыщенные аристократы многого понять не могли, объясняя свои несчастья различными накопленными родом проклятиями. А все было так просто. И никто не мог догадаться, какую роль в жизни мага сыграл совершенно незаметный выступ на палочке или тонкий узор, в котором невозможно было узнать, да что там, даже предположить тщательно скрытые коварные руны. А ему был такой материал для работы! Горячность, внушаемость, самовлюбленность, авторитарность, безволие, алчность… Одна проблема — при попытке сочетать отрицательные черты с положительными палочки чаще всего взрывались. Все же, дерево — простой и честный материал. Гораздо честней, чем тот, из которого сделаны люди…
Мама Хлоя, папа Гаррик, братик Джерри, еще совсем маленький, но шустрый, провожали Иви в школу. В Хогвартсе девочка узнала много нового, в том числе о том, что феей ей никогда не стать. Дразнилки, прозвища — вроде «полоумная Иви» или «улетевшая» —
сначала ранили больно, а потом… она почти перестала их замечать. Но иногда она плакала по ночам, и ее несчастное лицо и покрасневшие глазки были замечены одним профессором — еще не старым волшебником, очень-очень добрым.
Он угостил ее чаем со сладостями, немного повспоминал свое детство (надо же, он тоже мечтал летать, когда был мальчиком). Сладкое помогло, словно что-то отлегло от сердца. Вот ведь он не умер от того, что не научился летать, стал взрослым, уважаемым… И она так сможет. Наверное. И будет такой же, как он, хорошей для всех. Ведь он сказал, что в ней главное — ее доброта.
В школе так и не появилось подруг, она все же была слишком домашней девочкой. И лучшей подругой для нее всегда была мама… Самым удивительным оказалось, что и маму этот профессор тоже учил. Было так здорово приходить к нему в гости и говорить о маме, об отце, которого тот тоже давно знал. Иногда он давал ей интересные книги и так хорошо объяснял, если она чего-то не понимала или не могла разобраться. Хотя с первого года, да что там, с самого первого занятия юная когтевранка уважала преподавателя трансфигурации профессора Дамблдора. Ведь он был единственным, кто ее понимал.
В одной из книг, однажды оставленных любимым профессором на столе, ей попалась удивительная вещь, благодаря которой в обычно задумчивых или печальных серых глазах снова загорелся азартный огонек. Девочка узнала об анимагии… И несмотря на то, что учитель ее отговаривал, объясняя, что раннее обращение может быть опасно, все же отыскивала, читала и переписывала все, что могла найти. А обнаружила она многое даже в открытом доступе в школьной библиотеке. И начала пробовать — понемногу, тайком, несмотря на все предупреждения.
На пятом курсе, так и не найдя надежной подруги, она все же обрела кучу приятельниц: с начинающим талантливым артефактором (наконец проявилась наследственная склонность) дружить захотели все. Тем более, что первые ее чудесные вещи были исключительно «для девочек» — зачарованные гребни, ленты, заколки… Она уже подумывала о магазинчике «Все для красоты», пусть сначала это будет отдельный прилавок — отец ведь точно согласится!
Богатое воображение, подстегиваемое неуемной фантазией новых подруг, а главное, неожиданно обретенная популярность — все это принесло свои плоды: Иви постоянно что-то рисовала, плела, точила и все больше времени проводила в библиотеке. Совершенно не подозревая, что ее уже вовсю «делят» между собой достаточно влиятельные семьи… Беда в том, что наследники этих самых семей не желали никаким образом платить своей свободой за появление у них талантливого артефактора. Невзрачной тихой скромницы, к тому же, с немалыми странностями…
А сердечко самой Иви было давно занято. Только через год, когда он уже готовился к выпуску, она из страха, что больше никогда его не увидит, решилась подарить ему амулет. Послала на каникулах, школьной совой, без подписи. Браслет с птицей Счастья… Лучшее, что она сделала за всю жизнь.
Он отгадал и нашел дарительницу, чтобы сказать «спасибо».
И огонек в ее глазках снова погас. Самый лучший для нее человек оказался чужим женихом, причем аж с пяти лет… Но его благодарность — книга по трансфигурации, в которой она наконец нашла то, о чем мечтала. У нее всего две бесценных вещи: эта книга и ее дневник, в котором вся ее пока такая коротенькая жизнь.
Иви с матерью медленно переходили Саутуоркский мост. Им редко доводилось так спокойно гулять вместе: только после того, как они навещали дедушку с бабушкой. Даже в свои шестнадцать лет девочка так и не смогла понять, почему они так редко бывают у этих замечательных людей в их небольшом, но таком теплом и уютном доме, полном любви и добра. Почему мама старается дома почти не говорить о дедушке и бабушке и ей, Иви, не дает, словно это какая-то постыдная тайна. Даже после того как ее в школе не раз называли полукровкой, она не понимала, что может быть плохого в таких предках.
Об их походах «на другую сторону» никто не знал, даже отец — не всегда. Но в этот раз прогулка незамеченной не осталась. Не успели они дойти до конца моста, как появились двое «женихов» — те, которые не давали ей покоя весь последний год. У нее закружилась голова. Почему они были вместе? Иви сама не заметила, как они начали спорить. Из-за нее. Как жадные чайки из-за кусков хлеба. Ссора разгоралась, и ее пожар быстро перекинулся на девушку.
«Выбери кого-то из нас. Выбери, выбери… Меня! Нет, меня!»
А как она может, она должна быть хорошей… для всех. Так ее учил Дамблдор — а великий волшебник не мог ошибаться. Ей хотелось закричать и исчезнуть.
Иви умоляюще посмотрела на мать в надежде, что та прекратит этот ужасный, неправильный разговор, что-то придумает, уведет ее или заставит замолчать этих двоих. Но она никак не ожидала, что та вдруг поддержит… ее мучителей!