Страница 111 из 118
Хорошо помогали только Бабблинг и Помфри, но у первой началась какая-то непонятная аллергия, и этот вечер они проводили в больничном крыле: одна болела, вторая лечила. Ирма Пинс, вернувшаяся в свои пенаты из лона семьи Принц, разгребала новые поступления и была вне доступа, даже приглашения директора ухитрялась игнорировать. Остальные ей тихо завидовали.
— Никогда не думал, что такое скажу, но… быстрей бы каникулы закончились! — Филиус Флитвик осушил очередную порцию антидота. — Зелья скоро уже из ушей польются. Гораций, я твой должник.
— Ты, должник, — брюзгливо произнес тот, — хоть бы пару черпаков мне зачаровал на алгоритм помешивания…
— Ты бы попросил! Где?
— Что?
— Черпаки, спрашиваю, где? И алгоритмы выкладывай, вот прямо сейчас и сделаю.
— Кажется, я действительно поглупел. Это ужасно.
Гораций Слизнорт печально вздохнул, не отрываясь от помешивания очередного котла, призвал штук пять черпаков разного вида, столько же плоских мешалок из разных материалов, достал из недр громадного стола кучу свитков, которые намотал на соответствующие черпаки, и отлевитировал этот букет прямо в ручки профессора Чар. А что мелочиться-то, даром, что ли, он тут на всех работает? Коллега, надо отдать должное, принял посылочку без звука, зарылся в свитки и временно пропал для общества.
— Ты просто устал, Гораций. Мы понимаем, — оторвалась от нарезания корней мадам Стебль. — Приедут дети, отдохнешь…
— С детьми? — удивился Слизнорт.
— Будет кому бубонтюберов выжимать…
— И директор, может быть, переключится… — вынырнул Флитвик.
— Как вы можете прикрываться детьми?
— Ты дави, Минерва, дави… Не ты декан опального факультета. А то давай поменяемся?..
Полураздавленный дремоносный боб опасно свистнул возле носа Слизнорта, но он вовремя успел отбить его черенком черпака.
— Ведьма!
— Кто-то сомневался? — серо-зеленые глаза декана Гриффиндора хищно блеснули.
— А кто тебя от зелий нашего Великого Светлого в порядок приводил? — укорил ее зельевар. — Между прочим, особый состав…
— Вот поэтому я еще здесь. И ежедневно давлю эту пакость. Кстати, и не только эту. Как будто я заслужила отработку, как какие-то первокурсники!
— Так вот что тебя раздражает…
— А что, не заслужила? Ты как себя вела с детьми, которыми мы, по твоим словам, не должны прикрываться?
— Я была под зельями…
— Кто тебя заставлял их пить?!
— А ну хватит! — Помона Стебль в разгневанном виде была весьма убедительна. И дело было даже не в пятнадцатидюймовом ноже, с которого капала подозрительно красноватая жидкость…
Она тщательно протерла орудие труда, поглядывая на едва не разошедшихся коллег, и вынесла свой вердикт:
— Все к Помфри сдавать анализы. Кажется, наш Величайший модифицировал свой состав. Или что-то новенькое сделал.
— Вы думаете? — вынырнул из свитков и мешалок Флитвик.
— Посмотри! — она махнула рукой на Слизнорта и МакГонагалл. — По поведению едва тянут на первый курс, максимум второй, плюс налицо явное желание сцепиться.
— А мы?
— Мы с тобой пока в порядке, но для профилактики…
В первый день занятий все деканы после того, как закончили «воспитательную установку» в гостиных вверенных им факультетов, отправились в архив по просьбе мадам Пинс, то есть уже Принц. Она наконец отвлеклась от книг и передала им полученную еще во время каникул информацию о первой палочке Альбуса Дамблдора. Профессора прониклись и выстроились в очередь на чтение записок Олливандеров, если, конечно, милорд Певерелл будет не против. «И, Ирма… то есть леди Принц… вас уже можно поздравить или еще нельзя? Ах, можно, но, в принципе, не стоит?.. Ну да, трудно спорить. Отчаянная вы женщина. Дату свадьбы уже назначили? Как? Почему мы помолодели? Вы действительно считаете, что мы так себя ведем?»
Ирма чуть за голову не схватилась и дала себе зарок: в кабинет директора — ни ногой.
После окончания «заседания» деканы снова отправились в больничное крыло… Дедушка — белая борода оказался неистощим на выдумку и, увы, весьма талантлив. Антидот вычисляли совместно, и, кажется, не совсем получилось…
Потому что уже на следующий день Минерва, все еще сердитая на Слизнорта и потому отлично справляющаяся со своей ролью, оказалась в кабинете директора… одна! Тот после очередного «воспитательного» разговора не проследил, вышла ли она, торопясь на какой-то экстренный вызов. А в ее крови все еще курсировало что-то неучтенное, так что она вопреки себе самой решила не уходить, а оглядеться.
Результатом стала весьма занимательная беседа с портретом Армандо Диппета насчет того, где Альбус держит запасные палочки, в ходе которой Минерве удалось уточнить, на что похожа его первая палочка, и даже получить намек на то, где лежит часть интересных записей и документов, касающихся ее и ее коллег. Как бы ни была она хорошо воспитана, как бы ни старалась быть законопослушной, оставить все, как есть, не могла и изъяла из шкафа (пароль подсказал тот же Диппет) свои самые личные воспоминания. Кстати, она никак не могла вспомнить, когда вообще она могла их вот так запросто отдать!
Минерва вышла оттуда в таком негодовании, что даже не пошла к себе — обошла всех коллег и рассказала им все! Ну, кроме своего, личного, конечно. Так что теперь кабинет директора мог ждать, скажем так, экскурсантов. Весьма сердитых экскурсантов и слегка клептоманов… Кажется, Эшу сам себя перехитрил…
Из-за всех этих событий приглашение от «дружественной организации» собраться вместе ожидало картельеров только в конце недели. Им было чем заняться — возвращали на место Шляпу. Операция благодаря дружественным Северусу эльфам прошла легко и удачно. Картельеры расслабились, но уже думали, куда можно пристроить подделку. Деканы же едва дождались окончания занятий и, сгрузив дела на старост, направились в сторону запасников библиотеки, стараясь двигаться как можно спокойнее. Но они собрались первыми.
Детки недолго заставили себя ждать. Сначала явились, конечно, когтевранцы — ну, да их башня ближе всех к библиотеке. За ними прибежал Регулус Блэк, выскочил, вернулся снова и сел, едва не подпрыгивая. Кажется, Гриффиндор готовит какой-то сюрприз за авторством его старшего братца… Ну вот. Ввалилась парочка Поттер-Блэк, причем последний, увидев библиотекаря, немного спал с лица, но не прошло и десятка секунд, как улыбнулся во всю ширь и достал из кармана мантии что-то… точнее, кого-то. Эванс с Трелони дружно пискнули, зверек посмотрел на них укоризненно (те пискнули еще громче) и одним прыжком переметнулся на стол.
По древней дубовой поверхности гордо прошествовало совершенно очаровательное существо длиной в пару ладоней, с короткой, чуть заостренной мордочкой, на которой весело посверкивали большие глаза. На мягкой шелковистой серой шерсти было три темных отметины: одна шла от носа к спине и хвосту, две другие придавали особую выразительность умилительной мордочке зверька.
— Петтигрю-экспресс вызывали?
Первой отмерла мадам… леди… Ирма.
— Оно еще и говорит?!
— А разве нельзя? — озадачившись, сел на мягкую попу зверек.
Удивленный сахарный поссум — зрелище не для слабонервных, так что хохот продолжался еще… долго. Особенно потому, что для самого Питера зрелище ошарашенных профессоров тоже принесло самые душевные эмоции и он захохотал вместе со всеми…
— Питер Петтигрю… Вы — самый удивительный анимаг из всех! — торжественно провозгласила МакГонагалл. И снова фыркнула от смеха, глядя на приосанившегося поссума. — Прости, но ты такая лапочка… Ох, не могу!..
Она вытерла слезы.
— Погладить можно? — и снова засмеялась, глядя не недовольно-озадаченную мордашку.
— И вы?! — возопил поссум.
— А… простите, я не знала, что вам это неприятно.
Минерва поджала было губы, но улыбка выползала сама собой… Вот как обижаться на такого?
— Да приятно мне, приятно, — почесал задней лапой за ухом поссум. — Только ведь еще эти, — он кивнул на девочек. — А я, между прочим, мальчик… И мне скоро четырнадцать, как-то так…